происходит скорее от случая к случаю. И из всего, что я поняла из того, в чем она призналась на прошлой неделе, я думаю, она имела в виду больше переписку, чем реальный разговор. Ей просто не по себе от того, насколько мы сблизились.

Корбин откинулся назад и глубоко вздохнул. Когда он повернулся ко мне лицом, было ясно, что он значительно успокоился.

— Я все это знаю. Мне кажется, что у нее был с тобой тот же разговор, что и со мной ранее в тот день. Но чего я не понимаю… если у нее нет проблем с нашими переписками, тогда почему ты игнорировала меня всю неделю?

— Потому что я не доверяю себе рядом с тобой. — Вот, я сказала это, и теперь не было возможности взять свои слова обратно. Поэтому вместо того, чтобы зацикливаться на том, что это значило для него, я решила продолжать, пока не выскажу все до конца. — Если я не засовываю руку тебе в штаны, значит, я мечтаю об этом.

Черт. Я не собираласьтак многовыпаливать.

— И мы оба знаем, что это только вопрос времени, когда это взорвется у нас перед носом, — продолжила я, надеясь, что, если я продолжу говорить, он забудет о моем признании. — Нелли не только моя лучшая подруга, она мне как сестра. И я не думаю, что смогла бы вынести, если бы потеряла ее.

— Ты не должна терять ее, Бридж.

— Если мы перейдем эту черту, то да, так и будет.

Он придвинулся ближе, и хотя я знала, что должна была отступить, я не могла. Он придвинулся так близко ко мне, что я чувствовала тепло, исходящее от его тела. Время остановилось, и я закрыла глаза, чтобы запечатлеть в памяти его тепло. То, которое я могла бы извлекать из памяти в ближайшие недели.

— Это произойдет только в том случае, если она узнает, что мы перешли черту. Ей не обязательно знать, что происходит между нами.

— Я просто не хочу рисковать.

— Но что, если мы оба хотим исследовать то, что происходит между нами? Должны ли мы рисковать упустить что-то замечательное только потому, что она думает, что ей это не нравится? — Его глаза не отрывались от моих, и я обнаружила, что не в силах отвести взгляд.

— А что, если мы все-таки исследуем это, поймем, что там ничего нет, и тогда я все равно потеряю ее?

— Ты не знаешь, что произойдет. — Его теплая ладонь переместилась с подушки между нами на мое колено, откуда тепло распространилось вверх по ноге и поселилось в нуждающемся пространстве между бедрами. — И если мы поймем, что на самом деле между нами ничего нет, ей не обязательно знать, что мы что-то сделали.

Внезапно его слова ударили меня по лицу. Как будто до сих пор они были просто буквами, смешанными вместе для создания звуков. Но теперь они были словами. Со смыслом. Собранные вместе, чтобы создать нечто такое, о чем я и не помышляла.

— Ты хочешь сказать… — Я покачала головой и попробовала еще раз. — Ты хочешь сказать, что я тебе интересна?

Он опустил голову и хрипло рассмеялся.

— И ты только сейчас это поняла?

— Ну, а откуда мне было знать, если ты никогда ничего не говорил?

— А как насчет этого… — Он придвинулся еще ближе, его слова стали менее звучными, а дыхание — более глубоким на моих губах. — Это дает тебе понять, чего я хочу? — Он подкрепил свой вопрос поцелуем, затем провел языком по моей нижней губе, пока я не открылась для него.

Не успела я опомниться, как оказалась на спине, его тело прижалось ко мне, мои пальцы вцепились в его рубашку.

Определенно, я не так представляла себе этот разговор.

ГЛАВА 15

КОРБИН

Она не оттолкнула меня. Она не положила конец нашему поцелую. Она ничем не показала, что чувствует себя неуютно. И я не мог бы чувствовать себя более воодушевленным. Более упертым. Более… благодарным. Потому что с той ночи две недели назад на заднем дворе моих родителей я не мог думать ни о чем другом.

Ее мягкие губы.

Ее тело прижалось ко мне.

Ее язык танцует с моим.

Я никогда не верил, что это случится, что я снова почувствую ее такой. И теперь, когда небеса дали мне второй шанс, я не стал сдерживаться; я отпустил все. Поддавшись порыву, я потерял все мысли и самоконтроль. Ничто другое не имело значения. Кроме того, что было передо мной… или подо мной.

— Корбин… — Брук застонала мне в рот, хотя было неясно, подгоняла ли она меня или нажимала на тормоза. Она не ослабила мертвой хватки на моей рубашке и не сделала ни единого движения, чтобы оттолкнуть меня, но было что-то в ее тоне, что заставило меня заколебаться. Стало ясно, когда она повторила: — Корбин. — На этот раз в нем было чуть меньше стонов и чуть больше страха.

Я прервал поцелуй, но только откинул голову назад достаточно далеко, чтобы заглянуть ей в глаза, не давая ей возможности отодвинуться, не оттолкнув меня.

— В чем дело, Бридж? Неужели я все это неправильно понял? Разве ты не хочешь этого так же сильно, как и я?

Ее улыбка достигла глаз, что успокоило нервы, терзающие мой организм.

— Нет. Ты не понял ничего неправильно. На самом деле, это то, о чем я мечтала в прошлые выходные, когда была здесь. Прямо так. Ты склоняешься надо мной, — она прижалась своими бедрами к моим, — прижимаешься ко мне.

Чувствуя себя более надежно и решительно, я приблизил свое лицо к ее лицу и накрыл ее рот своим. Но на этот раз она действительно оттолкнула меня, прижав руки к моей груди. Недалеко, ровно настолько, чтобы снова встретиться взглядом.

— О, Боже. Мне жаль, Корбин. — Несмотря на то, что она закрывала лицо руками, юмор в ее тоне был очевиден. — Мне просто трудно отделить реальность от того сна, который приснился мне именно в этом месте на прошлой неделе.

Я обхватил пальцами ее запястье и убрал ее руку от лица, а затем проделал то же самое с другой. Прижав ее руки к диванной подушке у нее над головой, я навис над ней и с благоговением наблюдал, как она смотрит на меня в ответ.

— Мне это не кажется такой уж плохой вещью. Разве это не превратило бы сон в реальность?

Ее улыбка зажгла огонь в моей душе.

— Да, это так, но это продолжает