Парамедик взглянул на Люсьена, подозревая, что травма головы несколько серьезней.

— Все верно, — кивнул Люсьен.

— Многие предпочитают сокращенный вариант и называют меня Жимми.

— Хорошо, Жимми. Джулс измерит вам давление, а я пока заполню бумаги. Вы здесь живете?

— Нет. — Она протянула руку, чтобы Джулс смог надеть манжету. — Я живу по соседству.

Джулс измерил ей давление, Радж продолжал сыпать вопросами: дата рождения, аллергия на лекарства и не только.

— Вы живете одна?

— Да.

— Серьезно? Никаких кошек?

От нее не ускользнуло то, что Люсьен считает ее сумасшедшей кошатницей, разводящей в саду сорняки. В семнадцатом веке ее, вероятно, утопили бы в деревенском пруду как ведьму.

— Раджа не интересуют четвероногие компаньоны, мистер Грей. Его беспокоит, как я справлюсь после больницы.

— Давайте лучше перейдем к тому, как вы получили травму, — быстро сказал Радж, почувствовав напряжение в воздухе.

Девушка повторила то, что уже рассказывала, и добавила:

— Когда я падала, то, скорее всего, потянула связки. А еще нога на что-то напоролась. Возможно, гвоздь. Или кусок дерева. У меня почти наверняка хлыстовая травма.

Радж улыбнулся:

— Вы говорите, как профессионал.

— Я медсестра.

Медик достал фонарик и заглянул в проем, который расширил Люсьен.

— Похоже, от одной из свай, поддерживающих веранду, отломился кусок дерева и воткнулся в пятку. Нам нужно вытащить вас.

Убедившись, что спина не травмирована, медики переложили девушку на носилки и аккуратно вытащили ее ногу, в которую вонзилась длинная зазубренная щепка.

— Вы оставите эту щепку торчать? — спросил Люсьен.

— Лучше вытащить ее в больнице, мистер Грей. Вы поедете с нами?

— Нет! — выкрикнула Жимми. — В этом нет необходимости.

Три часа спустя Жимми с ногой, обутой в специальный сапожок, со специальным воротником вокруг шеи, пакетом, полным таблеток, и парой костылей была доставлена на инвалидном кресле к выходу из больницы.

— Проводить вас к телефону, чтобы вы могли позвонить кому-то, кто сможет вас забрать? — спросил администратор.

— В этом нет необходимости.

Ее сердце подпрыгнуло от его голоса.

Люсьен Грей! Он все это время терпеливо ждал ее в фойе больницы?

— Мистер Грей, я не ожидала, что ты поедешь за мной.

— Я понял, что ты невысокого мнения обо мне.

— Нет!

Этот человек — герой. Репортеры и фотографы с передовой должны были держаться на расстоянии, вести беспристрастные репортажи, но, пока остальные бежали в укрытие, Люсьен, рискуя жизнью, в разгар ракетного обстрела вытаскивал людей из разбомбленного дома.

— Правда, — настаивала она.

Он пожал плечами:

— Наверное, ты забыла свое обещание держаться подальше от моей входной двери.

— Я всего лишь хотела оставить записку с извинениями, клубнику и мед.

— Как жаль, что ты не придерживалась плана, — пробормотал Люсьен. — Но, так или иначе, несчастный случай произошел в моем саду. И поскольку ты не смогла захватить с собой ни телефон, ни сумку, мне ничего не оставалось, как привезти это.

— Сожалею, что у тебя столько хлопот из-за меня. Спасибо. Если отдашь мне телефон, я смогу вызвать такси.

— Не глупи. Я отвезу тебя домой.

Администратор с интересом следил за их разговором.

— Прошу прощения, давайте я помогу вам воспользоваться костылями.

И помог Жимми встать, а потом ловко развернул кресло и ушел.

Девушка неохотно повернулась к Люсьену лицом, он достал из-под кресла, на котором сидел, корзинку с ее вещами.

— Очень любезно с твоей стороны привезти мои вещи. Мне действительно жаль, что тебе пришлось так долго ждать, я ведь знаю, что ты работаешь над книгой.

— Я провел время, читая в Интернете статьи о крапиве и бабочках. И сплетни о поместье Хартфорд.

— И как? Узнал что-то новое?

— Из крапивы можно сделать веревку.

Он забрал у нее пакет с лекарствами, высвободив, таким образом, обе ее руки, чтобы было легче справляться с костылями.

— Что сказал врач? Как дела?

— Растяжение связок. Нужно прикладывать пакет со льдом через равные промежутки времени, — Жимми внезапно почувствовала сильную головную боль, на нее навалилась слабость и какая-то липкость. — Давай выйдем на улицу. Здесь жарко. Мне нужен свежий воздух.

Люсьен искоса взглянул на нее. Жимолость — какое нелепое имя! — была бледна. Ей наверняка больно. Он хотел предложить помощь, но опасался, что в ответ она просто стукнет его костылем.

Он, без сомнения, заслужил это.

Люсьен не хотел ехать сюда, но, собирая рассыпанные из ее корзинки вещи, обнаружил сумочку и телефон. Потому и приехал отдать вещи. Кроме того, ей надо расплатиться за такси или позвонить кому-то с просьбой о помощи. По крайней мере, так он оправдывал перед собой визит в больницу.

Правда, к тому времени, как он приехал, ее уже увезли на рентген, и ему ничего не оставалось, кроме как ждать.

Они вышли наружу.

— Почему бы тебе не подождать здесь? Я подгоню машину прямо к двери.

— Здесь нельзя парковаться.

— Я и не буду парковаться, просто остановлюсь на секунду, чтобы ты могла сесть.

— Явно не на секунду.

— Черт возьми! Я просто… — Люсьен замолчал. Ей явно больно стоять, а он ведет ненужный разговор. — Тебе нужна бутылка с водой?

— Нет. — Пересилив себя, она улыбнулась. — Спасибо. Я просто хочу быстрее вернуться домой и выпить чашку чая.

Черт бы побрал эту женщину! Она настоящий боец!

Люсьен не мог сдержать улыбки, когда шел к автостоянке.

Глава 4

Жимми думала, что такой знаменитый и богатый холостяк водит быструю двухместную или какую-нибудь навороченную спортивную машину. Но она ошиблась.

Люсьен Грей сидел за рулем внедорожника, который выглядел так, будто проехал по всем тропинкам и опасным дорожкам.

— Тот, кто продал тебе эту машину, хорошо тебя знает.

— Мне одолжил ее друг, который считает, что овцы расслабляют лучше, чем артиллерийский огонь.

Жимми сглотнула. Она почувствовала себя лучше после нескольких минут на свежем воздухе, и у нее не нашлось оправдания своей раздражительности. Просто было в Люсьене Грее что-то такое. Воспоминание о поцелуе оставило странное впечатление. Его вкус сохранялся все время, пока она пристраивала гусениц. И когда он подложил ей под голову свой свитер, прикоснувшись прохладными пальцами к ее шее.

— Что ж, — сказала она с притворной жизнерадостностью, — очень любезно с его стороны.

— Ее. Дженни Логан.

— О, ясно. — Одна из немногих женщин, делавших репортажи из горячих точек. — Овцы?

— В последний раз, когда я ее видел, она была по шею в новорожденных ягнятах со съемочной группой неподалеку.

— Съемочная группа?

— Ты собираешься повторять все, что я говорю?

— Прости.

Жимми наклонила голову, что трудно сделать в специальном воротнике.

— Ты…

— Я что?

— Создаешь препятствие.

— А я предупреждала, что здесь запрещено парковаться, — напомнила девушка, протягивая