— Я удивлен, что вы хотите выйти за меня замуж. — Он скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула, разглядывая изящную фигурку, скрытую под платьем. — Надеюсь, у вас нет неприятностей, мисс Рейнольдс.

Он услышал, как у нее перехватило дыхание. Звук было ни с чем не спутать.

Его сердце упало. По-другому это не описать. Разочарование, которое он испытал, было невероятно болезненным.

А затем, так же быстро, он вспылил.

— Возможно, я и ищу жену несколько необычным способом, мадам, — сообщил он ей с тем же холодным тоном, с каким часто разговаривал с неуважительными подчиненными в Индии, — но у меня нет желания получить в придачу чужого незаконнорожденного ребенка.

У нее отвисла челюсть.

— Что?

— Я думаю, вы меня расслышали.

Он попытался встать.

— Вы думаете, я ношу ребенка?

Что-то в ее голосе заставило его застыть на месте. Он всмотрелся в ее лицо.

— Вы отрицаете это?

— Да!

Она сильно покраснела.

— Это предположение совершенно абсурдно. И к тому же совершенно невозможно.

Абсурдно настолько же, насколько и невозможно? Он почувствовал угрызения совести. Значит, она все-таки была невинна. Либо это, либо она лучшая актриса, которую он когда-либо встречал в своей жизни.

— А, — сказал он, возвращаясь на свое место. — Я понимаю.

Она подняла руку, чтобы убрать с лица выбившуюся прядь волос. Ее снова била дрожь.

— Тогда что же это за проблема? — спросил он.

— Прошу прощения?

— Очевидно, что-то заставило вас откликнуться на мое объявление. Если не нежеланный ребенок, то что же тогда?

Она опустила взгляд. Ее длинные густые ресницы на фоне кремового изгиба щеки казались черными, как сажа.

— Вы ошибаетесь, сэр.

— А вы дрожите, мадам.

Она тут же сжала руки на коленях.

— Я всегда дрожу, когда нервничаю. Я ничего не могу с собой поделать.

— Это все, что не так, мисс Рейнольдс? Всего лишь нервы?

Ее ресницы приподнялись, и она встретилась с ним взглядом.

— Это действительно имеет значение, мистер Торнхилл?

Он задумался.

— Это зависит от обстоятельств. Вы нарушили закон?

— Конечно, нет. Я просто хочу выйти замуж. Вот почему я откликнулась на ваше брачное объявление. Вот почему я проделала весь этот путь. Если вы решили, что я вам не подхожу…

— Вы мне подходите. — Слова вырвались прежде, чем он успел их остановить.

Как бы он ни старался, он не мог сожалеть о них. Это была правда. Она была необыкновенно красивой женщиной. Его физически влекло к ней с того самого момента, как она подошла и встала рядом с ним в баре.

Одного этого было бы недостаточно. Он не был неопытным юнцом, чтобы очаровательное личико могло вскружить ему голову. Но в ней было что-то еще. Что-то потерянное, ранимое и, как ни странно, мужественное. Это пробудило в нем нечто большее, чем просто пыл. Это пробудило в нем инстинкт защитника. Ему захотелось оградить ее от бед.

Не поэтому ли Финчли отправил ее к нему?

Сама мысль об этом глубоко встревожила Джастина. Он не был героем. На самом деле, его поведение в прошлом не позволяло ему считаться мужчиной, способным защитить женщину. Финчли знал это.

Но если у Джастина и оставались какие-то сомнения по поводу его решения, то реакция мисс Рейнольд на его заявление на время прогнала их прочь.

На ее лице отразилось облегчение. В ее мягких карих глазах заблестело то, чего он очень опасался, — слезы благодарности.

— Вы мне тоже подходите, — сказала она.

— Несомненно. Ваши требования не слишком высоки.

Он потянул себя за воротник. Он вдруг показался ему чертовски тесным.

— Безопасность и немного доброты, не так ли?

— Да, сэр.

— И что я обеспечу вашу защиту.

— Да, сэр, — ответила она. — Это самое главное.

Глава 2

— Я не могу понять, о чем думал Финчли, когда отправлял ее сюда, — сказал Бутройд. — Если бы я хоть что-то подозревал, я бы положил этому конец.

Он собрал свои бумаги и засунул их обратно в кожаный портфель, не переставая ворчать.

— Совсем не то. Такая леди, как она. Это приведет к катастрофе. Запомните мои слова.

Джастин мерил шагами гостиную, вполуха слушая разглагольствования своего несчастного управляющего.

Мисс Рейнольдс ушла. Бутройд снял для нее комнату на постоялом дворе. Он даже распорядился, чтобы ей отнесли еду. Вероятно, сейчас она ест. Или спит. А может, она передумала? Возможно, ей уже удалось сбежать обратно в Лондон или куда бы то ни было, откуда она приехала?

Эта возможность вызвала у него тревогу. И не было загадкой, почему.

Он безумно хотел ее. Он не гордился этим осознанием. Он хотел, чтобы она стала его женой. Он хотел, чтобы она была в его доме и в его постели. У него слишком долго не было женщины. А Хелена Рейнольдс, с ее глазами, как у лани, и мягкими изгибами тела, вызвала в нем непреодолимое томление. Боже милостивый, он все еще ощущал в воздухе слабый аромат ее духов. Он был нежным, сладким и волнующе экзотичным. Жасмин. Он напомнил ему о приятных ночах, проведенных в Индии.

— Я свяжусь с Финчли, и мы посмотрим на другие отклики на объявление, — сказал Бутройд. — Их было несколько, насколько я помню. Я скажу ему, чтобы он переслал их все мне. И на этот раз, когда вы найдете подходящую девушку, мы попросим ее прислать свой портрет или…

— У меня нет желания знакомиться с другими женщинами, — сказал Джастин. — Я уже принял решение.

Бутройд нахмурился.

— Прошу меня простить, сэр. Мисс Рейнолдс совсем не та особа, с которой мужчине в вашем положении следует иметь дело.

— Нет?

— Во-первых, она слишком молода.

— Вы это уже говорили. Но двадцатипятилетнюю женщину трудно назвать ребенком. На самом деле, некоторые могут даже обвинить ее в том, что она уже давно старая дева.

— Да, но…

— И ее возраст не должен вас удивлять. Она говорила об этом Финчли. И мне тоже в своем первом письме. Я не помню, чтобы вы тогда возражали. — Джастин перестал расхаживать по комнате и повернулся к своему управляющему. Его глаза сузились. — Что в ней такого, что вас по-настоящему беспокоит, Бутройд? То, что она приличная леди? То, что такой мужчина, как я, ей не пара?

Спина Бутройда напряглась.

— Вы несправедливы ко мне, сэр, — сказал он, преисполненный достоинства. — В мои обязанности входит предупреждать вас о неразумных инвестициях, а для мужчины в вашем положении жениться на женщине, подобной мисс Рейнольдс, было бы крайне неразумно. Сначала