Шрифт:
Закладка:
Заскрипели стулья, и чиновники начали спешно расходиться, пока настроение самодержца не качнулось в другую сторону. Министра культуры уволокли за ноги.
Его Величество Император Голицын взялся за пульт, перемотал выпуск новостей на несколько секунд назад, на кадр с ухмыляющимся Черновым, стёр улыбку с лица и тихо произнёс:
— Удружил, Чернов, ничего не скажешь…
А затем набрал номер непосредственного виновника события…
ㅤ
* * *
ㅤ
Голос у Величества был с хрипотцой, как будто он его где-то сорвал. Да и тон загадочный.
Разговаривал со мной Голицын недолго, подробности не обсасывал. Спросил, всё ли у нас схвачено в плане возвращения домой, а потом на обед пригласил. Меня, Ариэль и Патриарха Черновых. Поздравил ещё. Сказал, мол, молодец, Чернов, да вот и всё.
Стоило положить трубку, как раздался следующий звонок:
— Хера ты выдал! — а потом задорный смех. — Слушай, у меня тут Линда лопается от гордости на предмет того, что с тобой знакома!
— И тебе не хворать, Евгеныч, — признаться, от звонка Жихарева на душе стало теплее, чем от победы над вормиксом, а от улыбки аж скулы свело. — Линде привет. И Веневитину привет. И Мие. И Нецали. И немцам обязательно. Всем, короче говоря, привет. Как вы там?
— Да нормально, — Евгений Евгеньевич как будто бы ушёл от разговора. — Всё по-старому. Вот буквально только что новости всей толпой смотрели, в главном корпусе. И знаешь, что? Тебя показывали!
— Правда?
— Ага! И про Линду я тебе серьёзно говорю! Ребёнка в твою честь назвать хочет.
— А что, ребёнок уже в планах?
— Пока нет, но к чему зарекаться?
— Тоже верно, — я улыбнулся. — Артёмом, значит, назовёте? А если девочка? Артемида?
— Не-не-не-не, ты не понял. Чернов.
— Что «Чернов»?
— Линда хочет наше бедное дитя Чернов назвать. Ирландка, что с неё взять? Для них вроде как даже благозвучно. И родится у нас, стало быть, Чернов Евгеньевич Жихарев.
— Евгеныч, ты ирландские имена-то видал? — заржал я. — Троллит тебя жена, а ты ведёшься!
Ещё пару минут мы с Жихаревым поболтали ни о чём, после чего у меня загудела вторая линия. И вновь абонент из-за океана.
— Евгеныч, сорян, мне тут звонят.
— Поздравления от всего мира принимаешь?
— Типа того.
— Ладно, давай, — и Жихарев отключился.
— Алло?
— Артём! — закричала Габи. — Поздравляю тебя с победой!
И так далее, и тому подобное до тех самых пор, пока ацтечка вдруг не замолчала в трубку. Как будто на вопрос какой-то нарывалась. И тут-то я вспомнил.
— А как твои выборы?
— Победила! — от ликований на том конце провода аж связь зарябила, а на заднем фоне раздался гудок вувузелы. — Изель, заткнись! Хватит гудеть, я разговариваю!
— Ах-ха-ха-ха! — прозвучал чуть пьяненький хохот подруги госпожи мэра.
— Победила, — ещё раз повторила Габи чуть потише. — В том числе благодаря кампании по запрету человеческих жертвоприношений, которую внезапно поддержал новый жрец Арапахо.
— Во дела, — ухмыльнулся я. — С чего бы ему вдруг тебя поддерживать?
— Не знаю! Но факт есть факт!
— Что ж, — улыбнулся я.
Одна приятная новость сыпалась за другой. Лут ко мне сегодня прилип не только в привычном его понимании, но и… душевный, что ли? Метафизический. Как будто сама карма мне улыбается и шлёт воздушные поцелуйчики.
— Поздравляю вас, госпожа мэр.
— Спасибо!
Под конец, правда, Габи призналась, что радость её немножечко омрачена увеличившейся разломной активностью. Но, вроде как, не критично. И егеря, вроде как, пока что вывозят. Но вот эта формулировка «пока что».
Хм-м-м…
Надо бы ещё раз потом с Жихаревым переговорить на этот счёт. Ему-то, как егерю, видней что оно и как.
Бз-з-з! Бз-з-з-з! — и снова звонок.
— Артём! Во-первых, поздравляю! Во-вторых, «Четыре Егеря»!
И тишина.
— Что «Четыре Егеря»?
— Ну лагер, само собой! Простенький, лёгенький, возможно с нотками цитрусов, чтобы полегче и всем нравилось! Такой, знаешь, casual! — затараторил Киллпатрик. — Ну и ты с принцессами на этикетке! Плюс ваши росписи! Ты представляешь, какая это реклама⁉ Ты представляешь, сколько денег можно заработать⁉ Это не частная маленькая пивоваренка, это настоящий концерн! Лицензии на производство продавать будем!
ㅤ
До дома добрались быстро, примерно тем же маршрутом. Вот только без кукования в Сяожепайгуе, что даже немного жаль. Всё-таки девяносто девять процентов винотеки Люберецких ещё в сохранности, а парочка принцесс — при всём уважении к Василию Фёдоровичу — лучшая компания для посиделок у костра, нежели сотрудник Тайной Канцелярии.
Спасибо китайцам, на военной базе нас ждал душ и смена одежды — совершенно обычные, гражданские штаны, футболки и утеплённые куртки. Анин доспех я убрал в криптор, сохраннее будет.
Поздравления начались уже в Иркутске.
Не очень организованные, само собой — всё-таки на подготовку времени было мало — и потому местный градоначальник изгалялся как только мог. Анне медаль непонятного значения вручил, а нас с Ариэль провозгласил почётными жителями и даже бумажку выдал, где это было зафиксировано.
Хотя… я в Иркутске второй раз, и только проездом. А рогатая так вообще впервые.
Но и это было ещё не всё. Связка омуля холодного копчения, ключ от города, голубое ядро в ювелирной коробочке, кремовый торт «на дорожку» и детёныш росомахи для Московского зоопарка, причём разломной, о чём сам мэр даже не подозревал. Короче… у меня сложилось такое ощущение, что мэр в поисках подарка как будто бы в спешке шарился по карманам. Типа… вот тебе полупустая пачка жвачки, пуговица, десять рублей и презерватив. С днём рождения!
Хотя я его не виню.
И прекрасно понимаю.
Всё-таки мы к Императору прямо сейчас летим, и наверняка расскажем о том, как щедро нас тут одарили и как замечательно встретили. Так что пускай не переживает, словечко обязательно замолвим.
Дальше — Москва.
И здесь приём был максимально тёплым. Без всенародных гуляний, без салютов и без пирамид игристого — опять-таки времени не хватило. Но чисто по-человечески — очень тёплый. И приятный.
От трапа самолёта и до машины выставили почётный караул из заслуженных егерей. Свист, аплодисменты, радостные возгласы.
