Короче, почти всех я вытолкал в открытую дверь улицы, кроме одной. Эта коллега была с оторванной рукой, откушенной грудью, а голова болталась на один бок. Старая коллега, однако.

— Дра-тути! — сказал я, подойдя к ней ближе.

Улыбаясь коллеге, я эротично схватил её за одну свисающую к животу титьку и не менее эротично лизнул вторую, откуда сочился густой гной. Дико сморщился — ну прямо вообще не вкусно. Сразу же поглядел на свой укус и облизал — это нормуль. Хм… А если так…

— Со-ори, — вежливо извинился я и, схватив её за голову, уронил на пол.

Понюхав её такую модную плешивую тыковку, я облизал её залысину и сделал смачный укус прямо в череп. Мне даже показалось, что я «хрумкнул» морковкой.

Это, конечно, не совсем культурно. Если узнают, что я человека кусал в голову — засудят нахер. Но мне нужно было кое-что проверить. Я ещё раз убедился в том, что мы не можем пробовать друг друга на вкус. А запах от нас такой, что, можно сказать, отталкиваемся друг от друга, как одинаковые полюса магнитов.

Странно, а ведь моя подруга у клумбы пахла совсем по-другому — как минимум вкусно! Хотя сейчас она пахнет божественно!

— Бе-е… Ну и… га-а-адость… — скривившись, я выплюнул ошмёток неприятной сероватой кожи. — Со-ори, бро-о, — ещё раз попросив прощения у старой коллеги, я интеллигентно размозжил ей голову об пол.

Сев на колени и притянув к себе её рыхлый череп, я стал бережно намечать языком места хирургического вмешательства, а потом, аккуратно кусая одними лишь клыками, делал разрезы на коже и стягивал её с лица.

Целый час на это потратил, но почти ничего не порвал! Теперь у меня была модная масочка с плешивой макушкой и длинными седоватыми волосами — красота!

Сбегав в коридор, в один из кабинетов, я примерил на себя маску и восхитился. Я был брутален, как Сильвестр Сталлоне и красив, как Дженнифер Лопез в одном флаконе! В хорошо взболтанном флаконе! Нос, правда, слегка надорван, но да ладно… Такого в магазине точно не купишь — последний писк моды и ручная работа!

Завершив любоваться, я вернулся назад. Найдя валяющуюся на лестничном марше пустую бутылку, я подошёл к старой коллеге, опять сел на колени и продолжил.

Действуя зубами как кусачками и громко чавкая с брызгами во все стороны, я разгрызал ей шею. Очень старался не урчать, но получалось плохо — привычка. Когда я отделил её склизкую тыковку, подставил бутылку к её «горлышку» и чуть наклонил тушку. Кровь стекала неохотно, поэтому я надавил на титьку, как на медицинскую грушу, и вроде стал быстрее сцеживать коричневую жидкость.

Наверное, вы подумали: «Какого фига творит этот еблунтик⁈ Кто ж так криво наливает в бутылку⁈ Где воронка мля⁈» — пока я это делал, я сам так думал. Но у меня не было времени её искать — универсамов я тут не видел.

Наверное, такой же вопрос был на бледно розовой мордашке моего друга, когда я принёс эту жижу и модную маску. Скорее всего, ей не понравилось качество моей работы, потому как она начала визжать и всячески показывать недовольство.

— ПАПА! НЕ-ЕТ! НИ ЗА ЧТО! — визжала девочка, когда я стал обмазывать её всю этой пахучей смесью.

— А-Р! НА-ДО-О! — рыкнул я по-русски короткому, схватил её и стал насильно обмазывать с ног до головы из бутылки.

Девочка пищала и брыкалась, а для того, чтобы надеть на её мордочку такую модную маску, пришлось её скрутить, помогая себе ногами! Но оно того стоило!

Как только я закончил, моя модная подруга, чуть скуля, повернула голову набок и встретилась взглядом с безразличным коллегой, что прибежал на шум с первого этажа. Девочка в серой модной маской зрелой женщины села на попу и помахала ему рукой. Но тот даже бровью не повёл, а в отвращении развернулся и стал к чему-то принюхиваться уже в коридоре.

— Д-а-а! — довольно закивал я и показал большой палец вверх, мол, она неотразима.

— Папа, а мы сможем вот так дойти до стен Самликора? — спросила она, чуть гундося и оттягивая маску от своего носа.

— Ч-ё-о-м-л-я-а? — выдал я замешательство и пожал плечами. — Воду на-айдём! — с улыбкой поднял я указательный палец вверх.

В общем, аккуратно, соблюдая все меры предосторожности, мы двинулись на улицу. Первых нескольких коллег мой дражайший друг проходил с оцепенением, но потом даже встреченные на улице молчуны не вызывали у неё страха. Главное, чтобы гопники её не увидели. У тех нюх гораздо лучше.

Но не прошли мы и пары километров по городу, как из-за поворота выехала громадная чёрная машина. Целый БТР! Испугавшись за свою булочку, я хотел схватить её и убежать, но девочка уже стянула с себя маску и закричала:

— Э-Э-ЭЙ! ПОМОГИТЕ! МЫ ТУТ!

Махина резко остановилась на перекрёсте в двадцати метрах от нас и, развернувшись на месте, проехала ближе. Из люков сверху вылезли два больших батона в обтекаемой чёрной броне и шлемах. Они немедля наставили на нас свои пушки. Я уже имел с ними дело, и отправляют они меня на пески — моментально!

— Вы заражены⁈ — что-то рявкнул один из них.

— Я — нет! — крикнула она и поглядела на меня. — А папа… — потух её голос, а тем временем двое из них спрыгнули на асфальт и, не отпуская нас с мушек, приблизились ещё.

— Эй, Ахтор. Этот заражён, — сказал второй из них, тыкая в меня стволом. — У девчонки нет признаков, но пока непонятно. Она вся во внутренностях мёртвых, но если нет укуса или ран… — скривился он, критически осматривая моего друга.

— Плевать, — перебил первый второго. — Они доверия не вызывают, — и наставил пушку уже на моего друга.

— Пожалуйста! Я правда не заражена! И ран у меня нет! Можете меня проверить, я всё покажу! — заголосила булочка, а я рефлекторно спрятал её за своей спиной.

— Слышь, Радонт, на вид полный мертвяк, а взгляд осмысленный и ведёт себя смирно, — удивился первый.

— Ещё одну особь доставим для изучения к лабораторникам? — усмехнулся второй.

— Не-е… Наверное, травы пережрал. Мне лень опять до вечера оформлять находку,