— Ага. Мой первый труп. Как я терзался из-за этого, ох. Но на следующий день добавилось ещё четверо, и это подействовало как успокоительное.

— И сколько всего на вашей совести убитых людей?

— Не знаю, не считал. Но всяко меньше, чем на вашей.

Я засмеялся, изо рта полетели хлебные крошки прямо в лицо Тавроди. Тот недовольно отодвинулся, провёл по щекам ладонью, вытираясь.

— Упс, — я прикрыл рот. — Пардон, господин одуванчик. Извините, плохо воспитан, не умею вести себя в приличном обществе.

Он не обиделся, наоборот, скрючил жалостливую мордочку.

— Вы злитесь, Евгений. Вы думаете, что я навредил вашей жене…

— Если б только жене!

— Заблуждение. Вы заблуждаетесь так же, как и многие остальные. Это вред во имя блага всего человечества…

— Точно, как же я сразу-то не понял? Благо человечеству! Да вы, батенька, с Оловом родные братья. Он тоже своих миссионерок дерёт во благо человечества и во имя Великого Невидимого, а миссионеров кастрирует.

Ко мне шагнул охранник и влепил пощёчину. По холлу прокатился звон, в голове зашумело, охранник завис надо мной грозовой тучей.

— Не перебивай! Говори только когда спрашивают.

Я позёрски вскинул руки: прошу прощения, больше не буду, и вернулся к бутербродам. Охранник вернулся к стене.

— Да, это неприятно, знаете ли, когда перебивают, — поморщился Тавроди.

Неприятно, это когда тебе в нос запихивают пыльцу крапивницы, и через несколько дней тебя начинает крутить от дикой боли, а ещё через несколько ты перестаёшь быть человеком. Вот это действительно неприятно, но произносить вслух не стал, боль от первой пощёчины ещё не прошла.

— Вы зря иронизируете по поводу блага, — Тавроди откинулся на спинку кресла. — Наногранды способны победить любую болезнь. Вы можете парировать, дескать, они доступны исключительно избранным. Верно, спорить тут не имеет смысла. Но так было всегда: кому-то доставалось всё, кому-то ничего. Изменить это, значит пойти против истории. Человечество многократно убеждалось в том, что помочь абсолютно всем невозможно. Да и нанограндов на всех не хватит. Более того, кто-то должен служить их источником, — он помолчал. — Что же вы молчите?

— Не хочу ещё раз получить по роже.

— Бросьте, вы не так глупы, как хотите показать. Я видел ваше досье: университет, собственный бизнес. Мне нужны умные люди, к тому же проводники.

— Это предложение?

— Считайте, что да.

— И много вы уже набрали умных проводников?

— Не много. Проводников в принципе не может быть много. Например, в Прихожей, насколько мне известно, нет ни одного, в конгломерации шесть или семь. У нас пять. Один в Анклаве, десяток на Диких Территориях. Они не любят лезть на глаза. Бояться. Но мы отлавливаем их постепенно.

Я мысленно подсчитал загоновских проводников. Кроме меня это сам Тавроди, Мёрзлый, Олово и Коптич. Так и есть, пять.

— Откуда берутся проводники?

— О, — Тавроди оживился, — это долгая история, и вряд ли будет вам понятна, но я попробую объяснить. Начну по-простому: они ни откуда не берутся, просто рождаются такими. Кто-то рождается пилотом, кто-то поваром, кто-то художником, а кто-то проводником. Слепой случай, да-с. Дело в том, что в крови находится элемент, выявить который можно лишь при помощи определённых реагентов, я назвал его тавродин. Не слишком пафосно, нет? Именно он взаимодействует с нанограндами, позволяя человеку мобилизовать скрытые силы организма. Увеличивается реакция, регенерация, умственные способности. У обычных людей на один миллилитр крови в среднем приходится ноль целых три тысячных тавродина. У тварей, в частности, у пёсо данный показатель равен одной сотой, у язычника и багета около двух, у подражателя четыре, у лизуна семь. У тех, кого мы относим к проводникам, количество тавродина составляет не менее пяти сотых. Наш общий знакомый Мёрзлый имеет семь сотых тавродина на миллилитр. Представляете его возможности?

Я отрицательно покачал головой.

— Ну как же, именно количество тавродина в крови влияет на дар. Чем его больше, тем дар ярче и сильнее. Имея четыре сотых, подражатель может говорить, а лизун при своих семи способен контролировать тварей и общаться с нами на ментальном уровне. Мёрзлый за короткий промежуток времени замораживает пространство вокруг себя, Олово легко избегает любой опасности, а Коптич способен создавать фантомы.

Голос его звенел от воодушевления. В какой-то момент Тавроди вскочил и, размахивая руками, заходил по холлу. Роузберг попятился, чтобы ненароком не столкнуться с начальником.

— А какой дар у вас? — дожёвывая последний бутерброд, спросил я.

Тавроди остановился.

— У меня? — вопрос как будто застал его врасплох. Он встряхнул головой, от чего копна волос всколыхнулась, и кивнул. — Ну да, у меня, конечно… Я чувствую неизведанное. Тайны! Если где-то что-то сокрыто, я осознаю это и пытаюсь найти. Но брожу не впотьмах, а сразу вижу направление. Именно так я открыл тавродин, выявил наногранды, формулу нюхача. Но нюхач — это побочное. Теперь я ищу нечто новое. На наших глазах происходит эволюционный процесс, рождение нового человека. Homo sapiens отступает в прошлое, на смену ему смелой поступью идёт Homo Tavrodius. Человек Тавроди! Это будет нечто совсем иное. Между Homo sapiens и Homo Tavrodius разница столь же глобальна, как между кроманьонцем и гоминидом. Совершенно иной вид, более развитый, более пластичный. Проводники лишь промежуточное звено, обеспечивающее движение вперёд. С каждым новым поколением нас будет становиться больше, мы начнём скрещиваться между собой и откроем следующую страницу развития человечества! Это будут двуликие, те, оба родителя которых проводники. Они станут элитой планеты, вершиной эволюции, познают неведомое, поднимутся выше Бога! Сами станут Богами!

Чем больше я слушал его, тем отчётливее понимал, что Алиса права, утверждая, что Тавроди опасен. Дай ему волю, он заразит крапивницей не только Землю, но и весь космос. Он одержим, его нужно остановить. Вопрос: как?

Я сардонически хмыкнул:

— Интересно рассказываете, и, главное, логично так. Вам это всё наногранды в уши нашептали?

Охранник снова шагнул ко мне, замахиваясь, но Тавроди жестом приказал ему вернуться на место.

— Вы не верите мне, Евгений. Понимаю. Я и не надеялся. Но ваше неверие не остановит процесс. Он запущен. Первоначально в наногранды тоже никто не верил, а теперь без них жить не могут. И это доказательство того, что я прав. Хотите вы того или нет, но человечество разделится на две части: