И все же я не собиралась бросать театральный. Он был всей моей жизнью, и я любила его непередаваемую атмосферу и те бесценные знания, которые нам давали. Я бежала на занятия с неутолимым воодушевлением, а выполнение каждого творческого задания, освоение новой ступени или роли, вселяло в меня очередную волну вдохновения. Пожалуй, я была одной из самых прилежных студенток нашего потока.

Жаль, что старания не смогли помочь мне стать лучшей. А ведь я мечтала об этом с самой школы. На выпускном экзамене Альберт Борисович, мой любимый преподаватель по актерскому мастерству, сказал, что я, к сожалению, не смогла окончательно раскрыться за все пять лет. А если не хочу получать исключительно эпизодические роли, мне нужно всерьез задуматься о том, кто я на самом деле, и вытащить наконец настоящую себя из скорлупы.

Он говорил мне это и раньше, но я так и не смогла понять, как именно мне это сделать. Речь, конечно же, шла о моей излишней замкнутости, но я слишком привыкла скрывать свои чувства и помыслы за годы жизни с родителями. Втайне же я и вовсе мечтала обернуть этот свой недостаток в достоинство, сделать своей изюминкой, необычностью, элементом загадочности. Но, похоже, это была глупая затея. Похоже, Альберт Борисович оказался все-таки прав, и мне нужно было больше работать над своей «скорлупой», а не пропускать его наставления мимо ушей.

И вот теперь, когда стены ГИТИСа перестали быть для меня защитой, выпустив в открытое плавание, все проблемы нахлынули с новой силой. Отмахиваться от них и откладывать в дальний ящик отныне больше не получится.

Да, денег, оставшихся на счету, хватило бы на съем комнаты лишь на месяц. И это с учетом того, что я подрабатывала все эти годы, экономив на каждой мелочи. Вот только что даст мне эта отсрочка в жалкий месяц, если я не смогла чего-то добиться за целых пять лет? Я видела лишь один выход: устроиться в ресторан на полный день, и это хоть ненадолго отодвинет дату позорного возвращения домой.

Мои унылые размышления прервала Диана, с которой мы делили комнату все пять лет. Она влетела в комнату, словно маленький живой ураган.

Мы успели сдружиться с ней, несмотря на совершенно разные характеры. Ди была веселая тусовщица, тогда как я больше любила душевные и тихие посиделки, а то и вовсе компанию хорошей книги.

Внешность очень даже соответствовала нраву Дианы: высокая смуглая брюнетка с зелеными кошачьими глазами, ногами от ушей, шикарной улыбкой и копной кудрявых волос, подстриженных под высокое каре. Но Диана вовсе не была глупой пустышкой, хотя и могла произвести такое впечатление на первый взгляд. На занятиях она впахивала не меньше остальных, да и талантом ее небеса не обделили. Ей необыкновенно хорошо удавались роли авантюристок и прожженных стерв, так что роли в кино она получала не только за красивые глаза, но и за яркое амплуа, которое уже успело полюбиться зрителям.

Диана заслуживала и множество поклонников, увивавшихся за ней с самого первого курса. Кстати, выбирала она ухажеров не за их кошелек или связи, ей действительно хотелось любви. Жаль только, что парни велись больше на внешность и совершенно не интересовались душой подруги, чем не раз разбивали ей сердце. Поэтому я от всего сердца желала Диане хоть на сотую часть стать той стервой, которых она играла, а еще — найти того единственного человека, с которым ее счастье стало бы полным. Впрочем, себе я желала того же, ведь мне с отношениями везло еще меньше, чем ей.

По внешности я сильно уступала подруге. Слишком бледная, тонкая, прозрачная, и, как мне казалось, совершенно незаметная. Мне казалось, что мой типаж тургеневской барышни в современном кипучем мире не пользуется спросом, он просто слишком скучный для зрителя, который хотел наблюдать за бурной жизнью, а не за томными страданиями, которые больше подходили под мое амплуа. Наверно, это была одна из причин моих неудач.

Диана, влетев в комнату и обнаружив грустную меня, тут же пригасила улыбку, явно не желая смущать меня своим кипучим счастьем. Я улыбнулась в ответ, не собираясь портить подруге настроение своим унылым видом. Диана же не виновата, что у меня ничего не складывается.

— Привет, Ди. Ну как дела? Решили с переездом?

— Да, решили, — осторожно ответила она и присела ко мне на кровать. — Уже завтра буду у Германа. Он из командировки должен вернуться.

Я обняла подругу, действительно радуясь за нее. Пусть этот новый любовник, богатый и свободный, окажется тем самым единственным.

— Я так рада за тебя. Может, если это будет кто-то не из киношников, он окажется другим.

Диана снова расцвела в улыбке и мечтательно закатила глаза.

— Я очень хочу в это верить. В конце концов, он первый, кто предложил пожить вместе, а не просто оставаться на ночь.

Я знала: если бы не этот мужчина, Диана согласилась бы снять квартиру со мной на двоих. Это решило бы часть моих проблем, но я понимала, что в ее жизни все равно появился бы тот, кто забрал Ди к себе. И произошло бы это довольно быстро. Так что нечего строить иллюзии и пытаться решить свои проблемы с чьей-то помощью. Со всем надо справляться самой.

Несмотря на мою широкую улыбку, Диана взяла меня за плечи и встревоженно посмотрела в глаза. От нее определенно было сложно что-то скрыть.

— Элли, у меня есть немного денег, я могу дать тебе их. Может, ты найдешь квартиру получше? Все-таки комнатка на окраине Москвы — не самый лучший вариант.

— Нет, Ди, я не возьму. У тебя самой кредиты, и та комната — не самое худшее, что я видела. И вообще, решила, что останусь пока работать в ресторане, пойду на полный день. Той зарплаты мне хватит, чтобы прожить.

— Опять официанткой будешь работать? Что, зря училась? — в отчаянии воскликнула Диана, еще крепче вцепившись мне в плечи.

Я усмехнулась и отвела взгляд. Заезженный разговор, и заводить его снова не хочется, слишком больно. Я знаю, что подруга искренне переживает за меня, но получить роль наши споры все равно не помогут. Хорошо хоть Диана не предлагает вернуться к родителям. Знает, что эта тема под строгим запретом.

— Диан, мне нужно зарабатывать, — успокаивающим тоном проговорила я. — Если нет ничего по профессии, придется работать там, где смогу. Возможно, быть актрисой — действительно не мое, и рано или поздно я бы все равно отказалась от этого. А заработок мне сейчас нужнее.

— Элли,