— Это испытательный срок, постарайся. — подаю руку у широких ступеней музея, места проведения вечера.

— Он бывает на работе, а я в вашем обществе, мистер Прайс. И…когда соглашалась, я не знала, кто вы.

— То есть ты знаешь столько людей из Быков, но не владельца? — усмехаюсь.

— Я не работала с вами лично. — справедливое замечание — Так что теперь уверена, что вам больше подойдет кто-то…с двумя образованиями и личным островом.

— Позволь решить самому.

Мой тон заставляет Луизу вздрогнуть.

Подставляю девушке локоть, и тонкие пальцы обхватывают мое предплечье. Я заметно ниже баскетболистов, метр девяносто, но все равно намного выше спутницы. Приходится идти чуть медленнее не только из-за роста и туфлей Луизы, но и ее рассеянности. На внешних стенах музея — проекция картин импрессионистов, у входа — поток лимузинов и яркая подсветка, которой любуется девушка.

Она уже начинает улыбаться тем, кто идет впереди нас по дорожке ко входу в залы музея. Мы полные противоположности. Пока я сконцентрирован на деле и не раскрываю свои эмоции всем подряд, Луиза осматривает окрестности и делает вздох восхищения насчет розового платья миссис Мэлив, крупной акционерке хоккейной команды Иллинойса. Наша первая остановка.

Луиза ведет себя чуть громче и экспрессивнее, чем другие. Под моим взглядом ставит бокал с вином обратно на поднос, вспомнив нашу первую встречу. Только через час я замечаю, как искренняя улыбка сползает с ее губ, но спутница спешит это исправить. Не волнует. Разговор с заместителем министра хозяйства Иллинойса проходит без ее участия. Когда заканчиваю, Луиза без слов тянет меня к коридору с современными инсталляциями, чуть сжимаю ее талию, чтобы она остановилась и дала хоть какое-то объяснение, но вскоре оно не требуется.

— Привет, кажется, мы раньше не виделись.

— Добрый вечер. — отвечает Матильда Линс, дочь английского аристократа.

На женщине черное платье от Диор, точно такое же я привез для Луизы. У нее идеальная осанка, густые волосы, сделанные губы. Она оправдывает свое происхождение.

Жемчужина же впервые не тянется за рукопожатием, только смотрит на перчатки Линс.

— Да, не припоминаю вас. — бросает взгляд за свое плечо, затем на меня.

— Я здесь впервые.

— Вам повезло. Это самый удачный вечер за последние месяцы. Думаю, виной сезон баскетбола, всем было не до общественного благополучия. — говорит заготовленные фразы.

Луиза кивает невпопад. Черт, этот разговор может сорваться вечер.

— Предполагаю, NBA отнимает у штата силы.

— Жалею, что не присутствовала на самой роскошной из встреч в Рождество. — продолжает англичанка, смотря куда угодно, только не на Луизу, словно та пустое место — Моему мужчине не удалось присутствовать, без него находится здесь, извините, невозможно…но может, я заблуждаюсь. — поднимает глаза на меня, поправляя бриллиантовую сережку.

Матильда флиртует со мной, когда рука бывшего Луизы ложится на ее спину. Замечательно блять.

Я знал, что Фрэнсис Райдер приглашен на раут, знал, что он более полугода изменяет Луизе с аристократкой, но был уверен, что профессионализм девушки не позволит обратить на это внимание.

— Да. Здесь невозможно находиться. — Луиза шепчет эти слова, едва не отшатывается, когда ловит удивленный взгляд бывшего, он не видел ее из-за спины Матильды.

Я сжимаю руку девушки, чтобы та не смела сбежать и пробудила в себе хоть какое-нибудь достоинство. Все ложится на меня.

— Мне с трудом удалось уговорить Луизу пойти со мной, без нее не продержался бы здесь и минуты.

Она смотрит на меня снизу вверх, раскрыв свои манящие губы, я же одним взглядом требую ее собраться.

— Правда, — Фрэнсис сглатывает — Лу?

— Прошло несколько дней, а кажется, были рядом годы.

Луиза отлично подтверждает наш статус пары, и я почти удивлен. Она не отвечает этому ничтожеству. Могла бы солгать об ответной измене, я бы поддержал ради смеха.

— Вы знакомы? — Матильда подхватывает бокал с подноса, переводит взгляды по нашему треугольнику — А вы мистер…

— Прайс. — отвечает Фрэнсис, будто знает меня.

— Роланд Прайс, владелец того самого клуба NBA, который делал ваши встречи хуже. — не пожимаю ничьих рук, наконец Луиза приходит в себя — Жемчужина, кажется, с нами хотели поговорить…

— Дмитрий. Он…он редактор иллинойского подразделения CNA.

— Именно. Постарайся, не расписывать ему в красках каждую поверхность моего кабинета.

Луиза краснеет, почти горит. Я с удовольствием смотрю на уничтоженного сотрудника моей компании и его отчего-то разгневанную принцесску Линс.

Мы действительно говорим с Дмитрием и его девушкой-филантропкой, к нам присоединяются другие пары, связанные с медиа. Когда внимание обваливается на Луизу, бросившую в беседу пару точных замечаний, она сжимает мою руку. Я не заметил, что все это время наши пальцы были переплетены.

— Извините, я неважно себя чувствую, отойду ненадолго.

Она идет в сторону лестницы, направляюсь следом.

— Роланд, а вы куда? — Дмитрий.

— Насколько вы могли слышать, моей спутнице стало плохо. — изгибаю бровь.

Они удивлены моему железному тону, отводят глаза. Привычно.

— Вы не обязаны. — Луиза не оборачивается.

— Тебе пора запомнить, что я в силах оценить собственные решения. — замечаю ее замешательство, скольжу взглядом по переливающемуся платью — Тебе нужно в уборную?

В той стороне много женщин, и по наблюдениям — отдельная вечеринка.

— Нет…куда-нибудь подальше.

Я не знаю музей, но за руку завожу Луизу в небольшой зал без эха и основного освещения с картинами маринистов. Пять минут отсутствия пойдут кстати — еще не хватало, чтобы Беннет закатила истерику у всех на виду, а она близка.

— Мы расстались неделю назад. Я ничего не понимаю…она была здесь с Фрэнсисом, а мне он всегда говорил, что это исключительно мужские переговоры с виски и покером.

Луиза обхватывает себя руками, но ладони скользят по шелку.

— Мне жаль.

Она смотрит на меня блестящими от непролитых слез глазами, даже в таком свете вижу, насколько она побледнела.

— Правда?

— Нисколько. Ты не заслуживаешь этой паршивой эмоции.

— Спасибо?

Я чуть усмехаюсь ее неуверенности и такой глупой уязвимости.

— Хотя…ты повелась на такого гондона, который позже решил, что с тебя больше нечего поиметь и выбросил.

— Не вздумай так говорить. — бросает зло.

Есть ли у нее зубки? Думал, без них невозможно так вести беседы, как получается у Луизы, но на мгновение сомневаюсь.

— Вы не имеете права оскорблять моего родного человека.

— Отлично. Я связался с любительницей абьюзивных отношений с продолжительностью в три с половиной года.

Она хочет спросить, откуда я знаю, но быстро понимает, что я могу достать любую информацию.

— Четыре. Четвертая годовщина седьмого июня.

— Он спал с Матильдой Линс с середины декабря.

Луиза закрывает рот рукой, неустойчиво забиваясь в угол зала, собираясь упасть в