— Рад помочь, Павел Дмитриевич.

— И я хочу вас попросить… если это возможно. Вы не могли бы не распространяться об этом… неприятном конфузе?

Я улыбнулся. Что ж, кажется, на какое-то время паренек и правда притихнет. Интересно, ему хватило мозгов связать причины и следствия, чтобы больше ко мне не лезть?

— Разумеется, Павел Дмитриевич, — осклабился я. — Если уместно, у меня будет к вам встречная просьба.

Павел заметно напрягся.

— Какая?

Ну, я ж тоже не дурак. Будем действовать аккуратно, маленькими шажочками.

— Ваша сестра Кати. Я желаю пригласить ее на танец и прошу вашего на то разрешения.

Глава 3

Убедившись, что Павел Дмитриевич окончательно ожил, я проводил его на выход. Сам задержался возле зеркала и привел себя в порядок. Да, рубашку бы сменить — после саламандры вся одежда пахла гарью. Хорошо хоть, что не вымазался в саже. Но смены у меня с собой не было, так что пусть окружающие думают, что я любитель нишевой парфюмерии.

— Вы как раз вовремя, ваша светлость, — сказал дежуривший в коридоре лакей, провожая меня в зал. — Сейчас будет четвертая подача блюд. Последняя.

Это я удачно успел. Как раз снова проголодался после возни с порталом.

Павел Дмитриевич уже как ни в чем не бывало восседал за столом, поддерживая беседы и смакуя закуски. На его месте я бы поосторожничал с икрой и другими продуктами, но хозяин — барин. Теперь его желудок уже не моя забота.

— Алексей Иоаннович, мы уже было начали за вас тревожиться, — сказал кузен Андрей, когда я уселся на свое место. — Все хорошо?

— Конечно, — улыбнулся я и попросил лакея поднести мне блюдо с сытным салатом. — Просто немного переутомился. Нужно было выйти на свежий воздух.

Андрей принюхался и явно почуял исходивший от моей одежды запах, но, будучи воспитанным человеком, ничего не сказал. Хотя вопросов у него наверняка возникло много.

Церемониймейстер объявил четвертую подачу блюд, и на этот раз нас угощали десертами. Сыр с медом и орехами, пирожные, тортики, сладкие напитки, кофе и чай… Сыр с медом оказался неожиданно вкусным, и я взял себе добавку.

Тем временем обед близился к завершению. Я заметил, что София Петровна вернулась на свое место за императорским столом, о чем-то перебросилась парой фраз с императрицей, и та кивнула. Вместе с Софией вернулись и ее фрейлины, которые, видимо, помогали княжне уладить устроенную нами с Чуфтой проблему.

Мы с великой княжной встретились взглядами, и девушка едва заметно мне кивнула. Значит, беспокоиться пока что было не о чем.

— Почтенные гости! — объявил церемониймейстер. — Приглашаем вас в сад, где состоится церемония вручения подарков для цесаревича.

Представляю, как будет разочарован тот, что завернул в оберточную бумагу настолько мощный артефакт, что тот вызвал новое Искажение. Ни аномалии, ни вредоносной энергии. Но я решил понаблюдать за гостями, чтобы понять, кто из них уйдет несолоно хлебавши. Раз уж у меня нет прямых доказательств, хотя бы поглядим, кто выдаст себя нервозным ожиданием или тревогой.

— Прошу, ваша светлость…

Распорядители принялись провожать гостей в сад, где уже подготовили новую праздничную локацию. Шатры украсили гирляндами цветов и добавили скамеек и стульев, чтобы все гости точно смогли расположиться, отдыхая после обеда. На лужайке разместили длинный стол с вышитой вензелями цесаревича скатертью, на котором предполагалось демонстрировать подарки.

Была такая традиция у императорского дома — выставлять дары на всеобщее обозрение. В былые времена, когда случалось важное событие в жизни царской семьи — например, свадьба или рождение ребенка, под выставку подарков отводили целые залы в Зимнем дворце. И даже пускали горожан поглядеть на дары, словно в музее. Ведь подарки преподносили не только родственники, но и правители соседних государств. Часто это были уникальные и очень ценные вещи.

Сейчас все было куда скромнее. Именины — история ежегодная, и пышных торжеств по таким случаям не устраивали. Но все же открыть подарки и продемонстрировать их гостям было незыблемым правилом дворцового этикета.

Раскланявшись с соседями по столу, я отправился искать членов своей семьи.

— О, Алексей, вот ты где! Как у тебя дела? — спросила матушка, когда я нашел ее прогуливающейся вдоль живой изгороди вместе с Таней.

— Думаю, все хорошо. Знакомлюсь, общаюсь, принимаю поздравления. А у вас?

— Куда ты пропал в середине обеда?

Понятно, от родителей ничего не могло укрыться. Пришлось импровизировать.

— Павлу Дмитриевичу стало дурно. Он постеснялся звать лекаря, поэтому я ему помог.

Светлейшая княгиня удивленно приподняла одну бровь.

— Павлу Дмитриевичу? Как благородно с твоей стороны. Теперь-то понятно, почему он попросил разрешения станцевать с Татьяной…

Ах вот оно что! Решил, что мы поменяемся сестрами на танцах. Ну ладно, один танец ему вполне можно подарить. На правах дальнего родственника. Но я не желал подпускать его слишком близко ни к Тане, ни к Виктору.

С другой стороны, совсем уж отбривать его тоже было не с руки. Мне нужно получить право посещать дом Павловичей. Даже если аристократы друг другу представлены, это еще не означает, что они могут преспокойно заходить друг к другу в гости.

В свете действовали свои правила сближения. Очень жесткие, до сих пор. Сначала официальное представление — это обязательно. Затем идет период расшаркиваний друг перед другом на общественных мероприятиях — балах, приемах, банкетах. Это позволяло познакомиться поближе, проявить себя, показать свое умение держаться в обществе. И лишь затем тебя могли пригласить с коротким визитом. Чаще всего это было чаепитие.

Традицию пить чай аристократия переняла от англичан, посчитав ее очень удобной. Причем чаепитий в течение дня было два. Утреннее, около полудня, больше подходило для приема не особо знакомых гостей. А вот вечернее, между пятью и шестью, считалось временем для ближнего круга.

Так что сначала тебя приглашали на утренний чай, затем ты приглашал на такой же чай в ответ. После того, как обмен визитами состоялся — а на визит непременно следовало отвечать зеркально! — следовало приглашение на обед, прием или иное более продолжительное событие. И с этого момента считалось, что ты вхож в дом конкретной семьи.

Иными словами, чтобы подобраться ближе к Павловичам или, например, к Салтыковым, мне следовало пройти целую цепочку ритуалов.

— Ну, один танец-то ему можно уступить, — пожал плечами