раз гонять. Видишь лестницу? Надо приставить к чердаку. Сама тоже не могу — грыжа вылезла весной…

— Не волнуйтесь, сейчас все организуем.

— А я вам морсика пока налью. Жарища же такая…

Тут работы было на минуту. Обычная деревянная лестница средней высоты лежала вдоль стены дома. Мне всего-то требовалось поднять ее и приставить. Что, собственно, и было сделано.

— Готово! — отрапортовал я и проверил устойчивость лестницы. — Принимайте работу, Наталья Петровна.

Грузная дама улыбнулась.

— Спасибо, соколик, уважил. Не перевелась еще нормальная воспитанная молодежь. Держи вот, выпей морсу холодного. С ревенем. Вчера сварила, как раз настоялся в погребе. — Она протянула мне стакан розового напитка. — А то в прошлом месяце тоже приезжали какие-то ребята. Тоже на острова вроде бы. По машине да шмоткам сразу понятно, что столичные. Так те не то что помощи не предложили — вообще носы задрали и никому даже «здравствуйте» не сказали…

Я замер с поднесенным ко рту стаканом.

— Простите, Наталья Петровна. Вы говорите, в прошлом месяце сюда уже кто-то приезжал?

Соседка пожала плечами.

— Ну да. Не сказать, что часто, но порой бывают тут… всякие…

Глава 5

Я сделал богатырский глоток морса и уставился на женщину.

— Так вроде ж острова — объект режимный. Закрыт для посещения. Мы-то с трудом пропуск выбили, а это через канцелярию университета пришлось делать…

Грузная дама привалилась к стволу старенькой яблони и покачала головой.

— Эх, Леха… Ничего, что я так фамильярно?

— Все в порядке, — улыбнулся я.

— Отлично. Так вот, Леха, ну ты сам погляди, — она вскинула руку и обвела пространство вокруг себя. — Да кому же наша дыра-то нужна? Было время, еще до того, как император, царствие ему небесное, почил… Тогда — да, у меня свой магазинчик был, паломники его очень любили. Постоянно брали сувениры домашним. Муж мой покойный на катерах гостей катал — люди в очередь становились! А сейчас что? Сплошная, как у вас в столицах там называют… депрессия, вот!

Я молча кивнул. Всегда было печально наблюдать за упадком мест, где некогда кипела жизнь. Сколько таких брошенных деревень и городов осталось в моем родном мире, особенно поначалу, когда еще не было понимания, как брать Искажения под контроль… Люди бросали все нажитое поколениями и бежали, бежали куда угодно, спасая себя и семьи.

Но тем, кто здесь остался, бежать, видимо, было некуда. Все дома — старенькие, ветхие заборы, часто полузапущенные участки. Здесь доживали свой век старики. Вся молодежь разъехалась. И у меня всегда немного щемило сердце, когда я наблюдал такие картины.

— Да, очень жалко. Места-то какие красивые.

— Боятся люди сюда приезжать, Леша, — тяжело вздохнула дама. — Байки да разговорчики всякие глупые ходят. Дескать, души всех погибших так и не упокоились и живым покоя не дают. Лодки в озере переворачивают, людей пугают, вредят всячески…

Я нахмурился.

— Да ну? Прямо так и вредят?

Наталья Петровна отмахнулась.

— Нет, конечно! Ничего такого я не видала, хотя, справедливости ради, почти весь день стою задом кверху на огороде, а на филейной части у меня глаз нет. Просто слава теперь дурная у места. Нормальные люди не приезжают.

Я залпом допил морс и усмехнулся.

— А мы, значит, ненормальные?

— Так вы ж вообще студенты! Поди найди среди вас нормального… Хотя вот ты паренек вроде ничего. Ученый — видно. Но и по хозяйству пособить можешь…

Я воспринял это как комплимент. Что ж, будем потихоньку поднимать престиж столичной аристократии в глазах деревенской общественности.

— А те, кто раньше нас сюда приезжал, нелюдимые которые… Они почему вам показались странными?

Женщина пожала плечами.

— Да потому что вели себя странно! Вы-то хотя бы к человеку конкретному пришли. Поздоровались, представились, объяснили, зачем явились. А те… Я поначалу подумала, может, строители какие. Может, кто землю выкупил и привез рабочих… Потому что машина у них прямо большая была. Очень большая. С таким железным коробом. Тяжелая… У нас после нее асфальт вообще окончательно растрескался.

Интересное наблюдение. Значит, были на большом автомобиле. Фургон или грузовик. Можно положить что-то крупное или тяжелое.

— И чего им понадобилось на острове? — притворно удивился я. — Как думаете?

Уж кто-кто, а местная жительница точно должна была знать, чем можно разжиться на Коневце. Разумеется, помимо гальки, сосновой древесины и монастырских сокровищ. Впрочем, монастырь стоял законсервированный, богатства оттуда вывезли, храм не действовал. Всех перевели на Валаам.

Соседка забрала у меня пустой стакан.

— Что, понравился тебе морсик, а, студент?

— Очень. Я сильно обнаглею, если попрошу добавки? Могу еще лестницу перетащить, если надо.

Женщина рассмеялась.

— Полно тебе! Девчонок лучше своих позови, сейчас всем налью. — Она приподнялась на цыпочках, приставила ко лбу ладонь, как козырек, и уставилась в конец улицы. — О, вот и ваш Сергеич возвращается из магазина. Надеюсь, не забыл мне масла купить. А то картошки хотела нажарить…

— Если забыл, мы сгоняем, — улыбнулся я.

— Ноги побереги. Еще, небось, придется по острову бегать за… Вам же там какие-то пробы взять надо?

— Образцы породы. Для геологического факультета.

— В общем, хрень.

— Ну да, — отозвался я и жестом попросил своих спутниц подойти.

— Погодите здесь, сейчас попить вам вынесу, — сказала соседка и, изящно протолкнув массивный зад между сараем и верстаком, направилась в дом.

Оксана одобрительно кивнула.

— Вижу, вы, Алексей Иоаннович, прекрасно умеете находить общий язык с людьми. Не думали освоить мою профессию? Там это ценный навык.

— Боюсь, в газетах столько не платят, — улыбнулся я и тут же резко посерьезнел. — Мы тут не первые за лето. Женщина говорит, уже приезжали странные люди на большой машине. Вы пока договоритесь с лодочником, а я дожму соседку. Сдается мне, не просто так сюда наведывались.

— Разумеется, — отозвалась Аграфена. — Постарайтесь выяснить хоть что-нибудь, за что можно зацепиться. Номер автомобиля, марка…

В этот момент к калитке как раз подошел бодрый сухонький дедок с такой роскошной белоснежной бородой, что ему бы позавидовал любой сказочный волшебник. Или поп.

— О, Сергеич! — из дома вышла соседка с кувшином морса и сложенными один в другой стаканами. — Встречай гостей! По твою душу ребятки пришли.

Дед задержался у калитки, надел висевшие на шнурке старенькие очки и внимательно уставился на нас.

—