— Ты все правильно поняла, — сказал я, надеясь, что она меня услышала.

Мой голос эхом отдался в ее голове, и она замерла. Она покачала головой и продолжила красить пальцы на ногах.

Гнев вскипел у меня внутри.

Должно быть, она почувствовала мой гнев, потому что сказала:

«Убирайся из моей головы. Я ни к чему тебя не принуждаю. Я не позволю тебе издеваться над собой, идиот».

Я усмехнулся.

«Рад, что ты не изменилась».

Она все еще была собой. Не какая-то идиотка, которая думала, что я у нее в руках, и ждала, когда закончится время. Мне это понравилось, но моей собственнической части — нет.

«Укуси меня», сказала она.

— Елена, ты в порядке? — спросила Бекки.

— Да, — отрезала она.

Брови Бекки поползли вверх.

— Скажи ему, чтобы отваливал.

Она знала. Конечно. Они все знали. Елена рассказала им все.

— Бекки! — выругалась Люсиль.

— Мама! — рявкнула Бекки, подражая ее тону. — Ты понятия не имеешь, каким он может быть раздражающим.

— Скажи ему, чтобы возвращался домой, пока я не вышла из себя и не притащила его обратно, — сказала моя мать со своим британским акцентом.

Все рассмеялись.

— Думаю, он ушел, — сказала Елена.

— Ты знаешь, где он прячется? — спросила мама.

— Нет, слава богу, я не подключена к его мозгу круглосуточно.

Мне это не понравилось. Я думал, она будет другой. Она всегда была неравнодушна ко мне и хотела заявить на меня права, как Бекки завладела Джорджем.

«Ты знаешь, что это неправда, Елена». Я поиграл с ней.

«Заткнись. Ты раздражаешь.»

«Ну же, принцесса, ты не можешь ничего от меня скрывать.»

«Принцесса? Что с тобой не так?» съязвила она. Она была дерзкой.

— Он все еще разговаривает с тобой, не так ли? — спросила Бекки.

— Да, и я бы хотела, чтобы он прекратил. — Это была неправда. Этого не могло быть. Но в ее словах звучала правда.

Я усмехнулся.

«Ты же не это имеешь в виду. Вот что я тебе скажу, почему бы тебе не найти меня, и мы могли бы немного поиграть в прятки», — сказал я соблазнительно.

Она громко рассмеялась.

«Ты пьян, не так ли?»

Дерьмо. Я был под кайфом и хотел ее, и она могла это сказать. Айзек был прав. Травка станет моим концом.

«Может быть», — ответил я.

Мне следует завязывать с травкой.

«Что ж, идиот, Елены сейчас нет на месте, так что оставь сообщение после звукового сигнала».

Я громко рассмеялся. Парни перестали болтать и уставились на меня.

— Чувак, ты в порядке? — спросил Айзек.

— Да, давай еще немного отдохнем.

— 3~

На следующее утро я чувствовал себя дерьмово. Мне не следовало поддаваться этому заклинанию. Это, и, возможно, травка, было единственным объяснением попыток соблазнить ее. Я становился все темнее. Теория Айзека не работала. Я помог ей. Она была счастлива, но я все еще был привязан к ее мыслям.

Мне нужен был Каинов Огонь. Это было единственное, что помогало раньше. Мне нужно было приручить зверя и найти способ разрушить это заклятие.

Фил подталкивал меня к драке. Вот-вот должен был начаться новый турнир.

Ирен сказала, что я только быстрее стану темным, но мне было уже все равно. Ее не было рядом, чтобы успокоить тьму.

Я не поддамся желанию быть чьей-то овечкой.

На следующую ночь у меня случился нервный срыв. Айзек не мог меня успокоить, и я отправился в единственное место, куда мне не следовало идти.

Прямиком к Сэмюелю.

Я был готов заключить еще одну сделку. Мне нужно было заклинание, которое могло бы устранить дент. Мне нужно было перестать слышать ее мысли, и соблазн исчезнет.

Единственное, что было достаточно сильным, — это темная магия.

Я никогда не думал, что опущусь до таких глубин, но у меня не было выбора. Я не сдамся так, как это сделал Джордж.

— Руби, — сказал Сэмюель. — Никогда не думал, что увижу тебя снова. С тех пор, как принцесса заявила на тебя права…

— Она не моя всадница, — процедил я сквозь стиснутые зубы.

Сэмюель рассмеялся.

— Почему ты здесь? — спросил он.

— Хочешь, чтобы я дрался, верно? Вот мои условия. Если ты не согласен, я ухожу. Ты можешь использовать меня только тогда, когда мне это нужно, не вызывай меня на бой по своему расписанию. Я буду говорить тебе перед каждым боем, чего я хочу. Либо так, либо никакой сделки.

Он покосился на меня.

Ему явно это не понравилось, но я был скорее зверем, чем человеком, с которым он имел дело в последний раз. Я бы испепелил его задницу, если бы он попытался договориться о каких-либо других условиях. Я не был ничьей сучкой.

— Отлично. Мы можем сделать это по-твоему, Руби.

Мне казалось, что у него есть какой-то скрытый замысел.

— О, и если ты меня обманешь. Человек исчезнет. Останется только зверь, — сказал я.

Ему это не понравилось. Все планы, которые он вынашивал в своей голове, исчезли.

Он поднял руки вверх, сдаваясь.

— Как я уже сказал, по-твоему. Дай мне знать, когда будешь готов. — Я направился ко входу.

— Через две недели будет бой. Ты можешь стать Греем.

Я нахмурился. Однажды я дрался как Грей, сразу после окончания школы, до того, как Елена приехала погостить к нам. Я сделал это только ради Каинового Огня. По крайней мере, я думал, что это было всего один раз. Это могло быть частью моих потерянных воспоминаний. — Грей был неосторожен. Ты уверен, что это разумно?

— Толпа любит его, они хотят от него большего, Блейк.

— Отлично. Я — Грей.

Я не вернулся к Айзеку. Он бы понял, что что-то случилось. Как бы я объяснил, что его способ не сработал, и мне пришлось искать другое решение? Он никогда не поймет.

Начался новый семестр, но у меня не было намерения возвращаться. Я бы не стал ходить с ней на дурацкие занятия. Мое расписание изменилось, и мне придется начинать все сначала, пока она не закончит.

Это не входило в мои планы на будущее.

Пяти лет в Академии было более чем достаточно.

Король Альберт ошибался в своем наивном оптимизме относительно важности правильного влияния. Все предыдущие Рубиконы стали темными, и я не стану исключением.

***

— Возвращается по многочисленным просьбам! — крикнул ведущий.

Я сидел на скамейке в раздевалке, нервно дергая коленом вверх-вниз.

Я слушал аплодисменты толпы и пытался не обращать внимания на ведущего.

Я сказал Сэму, что мне нужно одно из заклинаний Дими и маленький пакетик Каинового Огня для