то, что я не был достаточно силен для этого боя.

Его удары сильно пришлись по моей спине. Я чувствовал, как его ремень снова и снова врезается в мою кожу.

Мать все еще кричала на заднем плане.

— Хватит, Роберт!

Отец не соглашался, а я не уступал.

Зазвонил телефон, и мне показалось, что мой мозг вот-вот взорвется от этого шума.

— Остановись! Ты убиваешь Елену! — закричала мать.

Отец замер на середине замаха, тяжело дыша от напряжения. Он оставил меня на земле и забрал телефон у матери.

— Что ты имеешь в виду, говоря, что я убиваю Елену? — сказал он тому, кто был на другом конце провода.

Я не слушал. Впервые я был рад, что связан с этим отродьем.

Отец чувствовал себя беспомощным, и этого было достаточно, чтобы я насладился этим маленьким зрелищем.

Я заставил себя принять сидячее положение, когда отец закончил разговор.

Я рассмеялась, увидев выражение его лица.

— Хреново для тебя. Твоя драгоценная принцесса пострадает, если ты меня побьешь. Как ты теперь будешь развлекаться?

— Не искушай меня. Елена может быть исцелена. Если избиение — это то, что нужно, чтобы удержать тебя от самоубийства, я сделаю то, что должен сделать.

— Все, что поможет тебе уснуть, старик.

Он занес кулак, словно собираясь ударить меня.

— Роберт, хватит! — закричала мать.

— Послушай свою жену, потому что в следующий раз, когда ты прикоснешься ко мне, я испепелю твою задницу.

— Ты связываешься с темной магией. Не будь гребаным идиотом.

— Я бы предпочел быть гребаным идиотом, принимающим свои собственные решения, чем выполнять ее приказы. Я — не раб. Мне все равно, какая родословная течет в ней. Если мне придется использовать темную магию, чтобы разрушить это, я это сделаю. Оставь меня, черт возьми, в покое. — Я выплюнул эти слова.

Мне пора было уходить. Я не стану тратить больше ни секунды на этого придурка.

— Что он имел в виду, когда сказал, что я навлекаю на него тьму? — Я услышал, как спросил отец, когда я высунулся из окна и направился к небу.

— Не слушай его. Это говорит тьма, и он сделает все, чтобы сломать тебя. Ему нужно сделать дент. — Слова матери были холодными и жесткими.

Это было больно. Она хотела, чтобы я сделал дент? Потерял себя? Я думал, она всегда будет на моей стороне. Этим заявлением она ясно дала понять, что больше нет.

Казалось, у меня больше не было ни отца, ни матери.

— 4~

Я полетел прямиком к Сэму.

Где Айзек нашел меня? Неужели Сэм и Дими выбросили меня на обочину дороги? Я также не был счастлив от Айзека. Он позвонил моему отцу? После того, как я сказал ему, что я к нему чувствую. Айзек был предателем в моих глазах.

Роберт Лиф заботился сейчас только о ней. Она даже не была его дочерью.

Я тяжело приземлился и пинком распахнул дверь Сэма.

Их глаза выпучились от ужаса, когда я рухнул на плюшевый ковер.

Что бы Дими ни наложил на меня, возможно, это и успокоило Елену, но это было изнуряюще. Ему нужно было убрать это или облегчить боль.

— Блейк? — Их голоса звучали приглушенно.

Я не мог ответить.

Я был в ярости. Никто не бросает меня, даже они.

Должно быть, я потерял сознание. Когда пришел в себя, я был в одной из гостевых комнат Сэма. Боль в моей голове прошла, как и тявканье Елены, но тело было слабым. Я решил, что заклинание ослабило меня.

Я неторопливо вышел из комнаты и обнаружил Сэма снаружи, переворачивающего бургеры на гриле. Там были девушки в крошечных бикини и много выпивки и наркотиков. Я не видел Дмитрия, но Фил был справа от меня, оживленно разговаривая с девушкой.

Я схватил его за шиворот и прижал к стене. В моем ослабленном состоянии это происходило более медленно, чем мне бы хотелось.

Он рассмеялся.

— Блейк, — крикнул Сэм. — Достаточно.

— Почему ты оставил меня на обочине дороги? — Я еще сильнее прижал Фила к стене для пущей убедительности и отчасти для того, чтобы сохранить равновесие.

Он рассмеялся, но в его глазах отразилась боль. Возможно, я был ослаблен, но я все еще был Рубиконом.

— Полегче, Руби, мы думали, ты мертв, — сказал Фил.

— Очевидно, что нет. — Я указал на себя. — Но я вижу, какой ты подонок.

— Полегче, — сказал Сэм, подходя и становясь рядом со мной. — Помни, что подонки помогают тебе избавиться от этого заклинания. А теперь отпусти Фила, ты устраиваешь сцену.

Я хмыкнул и поставил Фила на землю.

Я наблюдал, как Сэм жестом велел одному из своих приятелей заняться грилем и кивком головы пригласил меня следовать за ним обратно внутрь.

— Руби, успокойся. Я рад, что ты жив, но это не значит, что ты можешь приходить сюда и делать все, что захочешь.

— Рядом с дорогой? — Я никак не мог смириться с этим моментом.

— Я не мог допустить, чтобы в моем доме был труп, особенно Рубикона.

— Отец нашел меня, Сэм. Ты ведь все еще помнишь его, верно?

— Расслабься. Твой отец — никто.

— Никто? Ты уверен в этом? В прошлый раз, когда я проверял, ты забрал знание о его неудачах с помощью обязательного контракта, что означает, что ты больше ни хрена не можешь с ним делать. О, и у его всадника есть дочь. Он чувствует себя нужным. Он не такой жалкий, как ты думал.

Его глаза расширились от шока, и я наблюдал, как до него дошло все, что я сказал. Мой отец не одобрял эти драки. Он хотел уничтожить их, и у него были для этого силы.

— Прежний сэр Роберт вернулся.

— Именно это я и говорю. И ты даже не можешь убить его из-за этого контракта. Забавно, как подобные вещи могут задеть тебя за живое.

— Расслабься! — сказал он, но я не был уверен, обращался ли он ко мне или к самому себе. Он положил руку мне на затылок и прижался своим лбом к моему. — Твой отец — не проблема. Я разберусь с ним, когда придет время.

Я не разделял его решимости. Старый сэр Роберт был подобен линкору. И я говорил не о его размере.

— Кроме того, ты получил то, что хотел. Больше никаких уз, — сказал Сэм.

Я прищурился.

— Ты думаешь, вам двоим удалось разорвать связь? Я ее больше не слышу, но у меня чертовски болит голова, и ты видишь, насколько я слаб.

— Твои силы вернутся. Думаешь, связь не разорвана?

— Я все еще чувствую