быть секретом? Вас в два счета переловят, потому что прогресс не стоит на месте, а вы от него отстали. Вы — анахронизмы, вот как ты. Уволок баул с баблом с дикой скоростью, но упустил из виду, что современные камеры видят ночью. Тебе повезло, что камера, которая тебя засняла, была моей… Ваше прикрытие ненадежно, меры безопасности никчемны: я вышел на тебя спустя неделю после твоего налета. А все время после потратил на проверку гипотезы. Раскопал твое поведение, Райбека… Тебе не кажется, что найти тебя в трехсоттысячном городе за неделю как-то ну очень уж быстро? У вас нет организации, и то, что ты добываешь себе деньги простым воровством, используя свои способности — еще один губительный просчет. Ты балансируешь на грани провала. Верней, ты уже провалился, и не в первый раз, уж коль сам признал, что случалось тебе в клетке посидеть. И вот тут на сцену выхожу я, конспиратор в третьем поколении. Я разработаю для вас новую систему безопасности, напишу руководства, как избегать внимания и не стать жертвой развивающихся технологий, выработаю новые схемы прикрытий. Я могу выстроить систему, которая будет обеспечивать секретность и снабжать вас деньгами за счет предприятий, которыми вы будете владеть через кучу подставных лиц. Вот как ты считаешь, небольшие неудобства, связанные с моим появлением, стоят всех тех проблем, которые я могу решить?

— Звучит… заманчиво, признаю. Но есть одно «но».

— Какое?

— Я не знаю, что и как ты будешь решать потом, но знаю, какие проблемы ты создал прямо сейчас. Даже не знаю, а вижу. Если голову поверну.

— О, вот тут как раз проблемы нет совсем.

И тут за моей спиной раздались два хлопка и хруст пуль, пробивающих череп. Я резко повернул голову и успел увидеть, как падает второй мордоворот. В подвале сладко запахло кровью.

— Проблема решена, — сказал Тони.

Я хмыкнул.

— Их же вроде было пять?

— Трем травмированным я вколол морфин… с передозом.

— Ловко. Только понимаешь, Тони, проблема решена не до конца, ведь остался еще ты.

— И что с того? Если я ляпну что-то о том, будто вампиры существуют — угожу в психушку. Все просто: дедушка Луиджи получает то, чего хочет он, а я получаю организацию и забываю все это, как бредовый сон.

— Что забыто — может быть вспомнено, Тони. Ты уже знаешь, что я существую, и настанет день, когда ты, старый и больной, попытаешься снова поймать меня или своего деда, чтобы получить то же самое, что и он. Увы, но все живые души в мире делятся на две категории: на вампиров и на тех, кто о них не знает. Ты не вписываешься ни в одну.

— Да какое это имеет значение, если…

Я так и не узнал, что Тони хотел сказать, потому что раздался еще один хлопок, у него во лбу появилась дыра и он молча завалился назад. Из его черепа начал валить густой белый дымок, мерзко смердящий.

— Ну и вонь!!!

— Пули со щелочью, — вздохнул дон Луиджи. — Я подумал, что даже если мертвое нельзя убить — то физически разрушить при помощи едкой щелочи все равно можно. В общем, Владислав, я сжег мосты и не откажусь от своего плана. У меня еще четырнадцать таких пуль в пистолете, так что либо мы заключаем сделку, либо ты испытаешь их действие на себе.

Я насмешливо фыркнул:

— Сделку? С уродом, порешившим собственного внука? С ним ведь ты тоже сделку заключил, да?

Он тяжело вздохнул.

— У меня внуков штук пятьдесят, и будет больше, когда мои самые младшие дети заведут свои семьи, и на это дело я взял самого нелюбимого из всех внуков. Насчет того, кто урод… Я руководил семьей сорок лет и за это время по моему приказу было убито всего пять человек… ну, до этого дня. Я предпочитаю решать проблемы до их появления, путем переговоров и сделок, и иду на крайние меры только в самом крайнем случае, когда иначе проблему не решить. Тони… он в организации четыре года и за это время убил шестерых, причем лично. Жестокий, грубо работающий дилетант, хоть и не без сильных сторон… Убрав его, я сделал одолжение обществу в целом и семье в особенности. Словом, мы можем решить наши разногласия путем договора или мне придется идти на крайние меры?

Я тяжело вздохнул.

— Ладно. Я тебя укушу. Только руку хорошенько спиртом протри, а то старики пахнут… так себе.

— И спрячешь меня на первое время.

— Ладно, хрен с тобой.

— Мы договорились?

— Договорились. Но вначале скажи, у кого ключи от наручников.

— Зачем? Я сам сниму их с тебя, когда буду в состоянии встать с этого проклятого кресла.

Я криво усмехнулся:

— Есть вероятность, что ты помрешь от разрыва сердца еще до того, как я тебя укушу, я вполне серьезно говорю.

— Поглядим. Но ключи у Тони.

Он перегнулся через подлокотник и с видимым трудом взял с пола небольшой чемоданчик, положил его себе на колени, открыл и показал мне его содержимое — несколько пакетов крови.

— Мне этого хватит на первый раз?

Я ухмыляюсь:

— А зачем тебе это? Луиджи, а ты помнишь, я пару минут назад сказал, что все, что ты знаешь о вампирах, неверно? То, что вампиры нуждаются в крови — тоже неверно.

— Да ладно⁈ Совсем?

— Совсем. Я употребляю кровь так же, как люди — кровяную колбасу. Изредка, по вкусу. Но без нее можно и обойтись. У крови очень низкая питательность, знаешь ли.

— Ну и как тогда?..

— Хе-хе-хе… А ты небось уже представил себе такую картинку, как пьешь кровь у сочной, сисястой красотки, да? И все так гламурно и эротично, да?

— Ну-у-у… По правде, не без этого…

— Мы — хищники, Луиджи. Мы не пьем кровь — мы едим мясо.

— Ох, черт… Погоди, а зачем ты тогда встречаешься с одноклассницей, если она — не твое «стадо»?

— Уже хрен знает какой по счету тупой вопрос, честно. Я ее трахаю, только и всего.

— Понятно… Черт, это неожиданная новость, но… ладно, думаю, я смогу с этим жить. Один хрен обратной дороги нет.

Они принялся протирать левую руку, положив пистолет на колени, а затем подъехал чуть ближе.

— Пистолет вначале положи куда подальше.

— Мне с ним