— Ну тебе-то слух, тебя там не было, ты не видел своими глазами кучи пробирок со штаммами!

— Владислав, ты что, был в той лаборатории?

— Конечно, иначе откуда бы я это знал!

— А зачем ты туда проникал?

— Очередной тупой вопрос! Искал сыворотку!

Старик приподнял брови:

— А тебе зачем? Ты вроде неуязвим для всяких вирусов, тебя так беспокоят смертные?

— Меня беспокоили мудаки с термодатчиками! Но китайские уродцы так и не сумели разработать сыворотку от собственной же дряни, пришлось извращаться со справкой.

— А как ты туда вошел? Ты умеешь становиться невидимым?

— Чушь. Зато я умею менять внешность, отпечатки пальцев и голос, — ответил я старику его собственным хриплым голосом.

— Вау… Да, я еще спросить хотел, почему ты ни разу не попытался прямо все отрицать?

— Ну если ты не догадался до конца — потому что не могу. Я физически не могу прямо говорить то, что явно противоречит фактам. Я не могу лгать, и потому меня очень бесят уроды, задающие прямые вопросы в лоб!

— Пришлось. Ну что ж, Владислав, я думаю, ты по моему виду давно догадался, что мне от тебя нужно.

— Пф-ф-ф, плевое дело! Вам всем нужно одно и то же! Каждая смертная однодневка только и думает, как бы это обмануть природу и избежать смерти!

— Что поделать… Человек безумно страшится того немыслимого момента, когда его «я» перестанет существовать, и я не исключение. Как вы передаете свое проклятие, ну или верней — дар? Через укус?

— М-да, просто нет слов. Какое еще проклятие? Забудь весь тот бред, что ты видишь в кино, там нет ни грамма правды. Проклятие, кресты, нежить, колья, чеснок, омела, сон в гробах — все полная чушь. Ну, кроме чеснока: не люблю его, ибо девушки жалуются на запах изо рта. А остальное — сказки. Если на то пошло, то проще сказать, что вампиров не существует. Потому что этим словом ты называешь то, что не имеет со мной ничего общего.

— И кто же ты в таком случае?

— Никто — мы неизвестны никому. Для нас у вас нет правильного названия, вы не знаете о нашем существовании, нас нет в фольклоре, но именно мы стали прообразом и вампиров, и ведьм, и Кощея, и тэнгу, и суккубов с инкубами, и даже самого Сатаны. Впрочем, для простоты можешь считать меня вампиром — ну, просто чтобы как-то обозначить.

Он нахмурился.

— Но ты бессмертен?

— Все смертны. Ничто живое не избежит смерти рано или поздно, даже нестареющие мы. Что имеет начало — у того будет и конец.

— То есть, ты не живой мертвец?

— Нет. Мертвое не может быть живым, это оксюморон, нарушающий законы физики, а во мне нет ничего сверхъестественного.

— Тебе много лет?

— Слабо сказано.

— А точнее? Тысяча?

— Больше. Я старше христианства, причем намного.

— И ты пьешь человеческую кровь?

— Иногда. Очень редко, по настроению.

— Ладно, тогда в чем фокус? Что вы передаете жертве через укус? Вирус?

— Не вирус — бактерия.

За моей спиной начинают переглядываться громилы и Тони: ну еще бы, речь о микробе бессмертия!

Старик двинул вперед рычажок на подлокотнике, подкатил поближе и принялся закатывать рукав.

— В таком случае вынужден попросить укусить меня.

— Ага, щас, уже разбежался.

Он нахмурился.

— Почему?

— Потому что решение твоей проблемы влечет проблемы для меня. А я не собираюсь позволить кому бы то ни было решать свои проблемы за мой счет.

— И в чем проблема?

— В том, что ты не понимаешь, о чем просишь. Наш мир ночных хищников — не банк, туда нельзя ворваться с пистолетом наголо и бандой отморозков. Не прокатит. По многим причинам. Начнем с того, что я тебе нужен только до укуса, а раз так — то давать тебе требуемое не в моих интересах.

Ужас ночи

— Я не настроен, если можно так выразиться, вливаться в, так сказать, новую семью с агрессией и сразу же заводить врагов…

— Так ты уже проявил агрессию и нажил себе врага, если что. Но проблема много глубже. Как ты себе представляешь свое вступление в наши ряды? Эй, Владислав, а что это за странный такой тип с тобой? Ой, да так, один старпер попросил об услуге… А, ну ладно тогда… Так, да?

— Ну, не совсем…

— А как? Здорово, господа, знакомьтесь, это бывший дон Луиджи, теперь он один из нас… Вот так? Не-а, не прокатит. Понимаешь, мы — хищники, причем не в переносном смысле, а в буквальном. Территориальные хищники. Если ты следил за мной постоянно, то должен был заметить, что я регулярно бываю в определенных точках на периферии города, например, в кегельбане «У Джо» и на заправке Мартингейла. Как ты думаешь, зачем? Подсказка: у меня нет машины и я не люблю играть в кегельбан.

— Хм… Обход территории?

— Не совсем. Еще одна подсказка: как территориальное существо, которое не имеет привычки ссать на все вокруг, должно обозначить свою территорию?

— Встречаясь с соседом?

— Точно. Ритуальная встреча. Кстати, по этой причине ты недолго меня переживешь в любом случае, потому что если появишься на встрече вместо меня — тебя прикончат сразу, ибо ты слаб, а мы очень враждебны к любому, кто убивает кого-то из нас. Если ты не появишься вовсе — тогда соседи попытаются узнать, что со мной стряслось и нельзя ли расширить свои владения в мою сторону, и тогда ты сдохнешь, но чуть позже. Потому знаешь, что я сделал бы на твоем месте?

— Что?

— Вернулся домой и спокойно, по-человечески умер в кругу родных и близких. Поверь, это не худший способ умереть.

— Недаром говорят, что сытый голодного не понимает… Тебе смерть кажется пустяком, потому что она не стоит у тебя за спиной изо дня в день вот уже несколько месяцев… В общем, я осознаю риски, но намерен попытаться, ибо терять мне нечего. Если ты не хочешь укусить меня добровольно…

Тут оживился Тони:

— Можно открыть ему рот, вы вставите руку, дедушка Луиджи, а я врежу снизу в челюсть…

Дон Луиджи хмыкнул:

— Зачем так грубо и неэлегантно… Можно сделать мне надрез и капнуть туда немного слюны…

— Хе-хе-хе… Если