«Еще один любитель старинных баек». — подумал маркиз, вслушавшись в изливающийся поток сознания. — « С Налом подружится. Если не сдохнет».

— Эй! — он пощелкал пальцами перед лицом мужчины, привлекая его внимание. — Я никакой не герой. Уясни сразу. А если ты и дальше будешь ставить мне палки в колеса, то быстро познакомишься с другой частью моей личности. И тогда все сомнения отпадут окончательно. А теперь гово…

— Тот навык! — перебил его слуга, судорожно схватив фор Корстеда за руку. — Последний. Которым ты убил мага. Это же «Пронзающий выпад», так?

— Вижу, ты разбираешься. — усмехнулся Радремон. — Он самый.

— Так ты не врал… — выдохнул дворецкий. — Ты и правда потомок фор Корстедов. Но как, во имя обугленного спасителя…

— Не уверен на счет потомка. — оборвал его маркиз. — Собственно это-то я и хотел здесь выяснить. А тут то одни убийцы, то другие… То кочергой норовят приласкать. Не замок, а колизей какой-то.

Мужчина еще пару раз ошалело хлопнул глазами, затем встал, отряхнулся, аккуратно перешагивая через тела, подошел к камину и бросил прямо на угли несколько поленьев, подозрительно напоминавших куски старой мебели. Поискав что-то и не найдя, он наклонился и принялся дуть до тех пор, пока оранжевые язычки пламени не начали с треском поглощать принесенную им в дар сухую древесину.

Сразу стало светлее.

Распрямившись, слуга поправил ливрею, придал лицу соответствующее должности выражение и с поклоном представился:

— Люмьен И’Тальти, потомственный дворецкий законных правителей этих земель и хозяина замка.

— Барон? — уточнил Радремон, благо система образования имен и фамилий на Миткаласе не отличалась от привычной ему с детства.

— Прежний король жаловал титул моему отцу. — с гордостью заявил слуга, вздернув подбородок. Но затем наткнулся взглядом на мертвого монарха и помрачнел. — Правда без надела и имений, однако…

— Что ты знаешь об истории моего рода? — перебил его маркиз, проверив взглядом имущество нападавших.

Из интересного на глаза попался разве что только жезл необычного качества.

Они тут все нищие что ли? Или не считали нужным использовать более серьезную экипировку для подобной миссии?

Люмьен глубоко вдохнул, собираясь с мыслями.

— Сам я, конечно, родился уже после ухода фор Корстедов. — сказал он, ловким пинком отправив выскочивший уголек обратно в очаг. — Но дед мне кое-что рассказывал. Хотя и сам служил им… вернее вам, будучи мальчишкой.

— И что же он рассказывал? — уточнил Радремон, пряча трофейный жезл в Перстень Безграничной Мглы. На лице дворецкого мелькнула смесь удивления и уважения, но он быстро вернул тому прежнее выражение.

— Насколько я помню, основатель рода — твой тезка. Радремон. — выдал И’Тальти, старательно напрягая память. — Род древний, существовал еще в эпоху Блуждающих Материков. Основной доход имел с медных, оловянных и железорудных шахт. Немного занимался торговлей. Предоставлял услуги наемных дуэлянтов и военных офицеров. Они имели немалый успех благодаря искусному владению шпагой, качественному образованию и, собственно, знаменитому родовому умению.

Дворецкий перевел дух, собираясь с мыслями. Маркиз же тем временем анализировал полученную информацию.

Его род действительно был древним, но основал его никак не Радремон, а далекий предок Тарди е н, получивший титул за заслуги в войне против орков. Так же Тардиен умудрился отточить навык «Пронзающего выпада» настолько, что тот передался его сыну — Кадитрану, впоследствии став родовым умением.

С доходами тоже неувязка. Род фор Корстедов являлся достаточно крупным, чтобы не зацикливаться на чем-то одном. Занимались и торговлей, и наукой, и добычей ресурсов, и военным ремеслом, и много чем другим. Хотя, надо признать, за возможность нанять воспитанного в семье военного офицера, действительно платили немало. Тут Люмьен прав. Ну и дуэлями Корстеды не брезговали.

Вновь наличествуют как сходства, так и расхождения. Может быть дворецкий что-то путает за давностью времени? Или же Радремону лгут его собственные тусклые воспоминания? Существует ли способ выяснить истину?

И стоит ли вообще ее выяснять?

В конце концов, какая разница кем был Радремон когда-то. Главное — кто он есть и кем он стал в результате случившихся событий. И кем будет. А это уже полностью в его руках.

Возможно действительно стоит сосредоточиться на поиске способа вернуться домой. Ведь раз он как-то попал сюда, то сможет отправиться и обратно. В привычную ему обстановку. К жене. К детям. Туда, где все просто и понятно, и не нужно идти по трупам, каждый день рискуя расстаться с собственной жизнью.

Вопросы прошлого же вполне можно задвинуть на второй план.

Но не забывать о них полностью.

— Во время Великого Бедствия фор Корстеды пострадали не сильно. — продолжал тем временем экскурс в историю дворецкий, кочергой поправив дрова в камине. — Не больше других, по крайней мере. Рассказывали, что к вам примкнуло множество героев. Так говорил мне дед. А ему его дед.

— Ну и почему тогда мой замок похож на заброшенный сарай? — поинтересовался Радремон, вспомнив царящее в коридорах запустение. — Герои, понятно, давно умерли. Но с остальным-то что? Где все?

Люмьен бросил грустный взгляд на мертвого короля.

— Интриги. Подкупы. Масштабные диверсии. Все это продолжалось не одно десятилетие. Фор Корстедов разорили и вынудили отправиться на Ахалдас. — сказал он, повернувшись лицом к маркизу. — А затем разразилась большая война за эти земли. И в итоге на вершине оказался род Трамоли, а его патриарх провозгласил себя королем.

Радремон хмыкнул, но И’Тальти предпочел не обращать внимания.

— Его Величество был достойным человеком. — произнес дворецкий, имея ввиду, лежащего на полу монарха. — Мудрым, справедливым, добрым. К сожалению, эти качества не делали его хорошим правителем. Он куда больше благоволил ученым и ратовал за процветание подданных, чем уделял внимание внешним проблемам. А проблемы начались еще во времена его отца.

— История повторилась. — догадался маркиз.

Но информация об ученых его заинтересовала. Это может быть полезным.

— Да. — подтвердил Люмьен. — Опять интриги. Опять диверсии. Его Величество оказался между молотом и наковальней. С одной стороны — король фон де Нияскот, желающий расширить свои владения, а с — другой род Митронинома, положивший глаз на древние данжи. И если поначалу Его Величество еще пытался найти какой-то компромисс, то после убийства жены и детей махнул на все рукой.

Что ж. Это объясняет и запустение, и беженцев, и раненных стражников у ворот. Нияскот и Митронинома не нападают открыто, чтобы в итоге не