Шрифт:
Закладка:
Между тем среди манускриптов XII века действительно сохранился в единственном экземпляре весьма значительный труд, состоящий из сборника рецептов по гинекологическим вопросам, за которым следует раздел косметических рецептов по украшению женской груди, лица, рук и ног и улучшению запаха тела с помощью духов. Автором этого труда значится некая Метродора, и судя по всему, манускрипт является копией, а оригинал был написан в позднюю Античность или Раннее Средневековье. Один из рецептов, посвященных уходу за лицом, автор текста опять же приписывает египетской царице Клеопатре.
Более того, гинекологическая часть трактата Метродоры очень напоминает тот самый, сохранившийся в двух вариантах латинский текст поздней Античности или Раннего Средневековья о женских болезнях «De passionibus mulierum», который в Средние века приписывали Клеопатре. Поэтому неудивительно, что постепенно все эти реальные и выдуманные Клеопатры слились в одну и превратились в еще одно лицо египетской царицы, прославленной умом и красотой. Почему бы такой женщине и не написать труды по косметологии и гинекологии?
Возвращаясь к акушерской практике, приходится с удивлением констатировать: изучение как медицинских, так и немедицинских источников приводит к выводу, что до XIII века такой профессии, как акушерка, в Европе действительно не существовало.
Оговорюсь, что речь идет именно о Средневековье, в античной Греции и Риме это была хорошо известная и уважаемая профессия. Но почему-то распада Западной Римской империи и Темных веков она не пережила. Почему — это еще предстоит изучить, я же пока могу только зафиксировать тот факт, что в Средние века долгое время даже термина для обозначения такого занятия не было.
«По крайней мере до XIII века, — пишет Кэтрин Парк, — роды обычно происходили в домашних условиях и были уделом “матрон” — замужних родственниц или друзей семьи, которым помогали женщины-служанки, если семья могла себе это позволить. Опыт матрон, приобретенный эмпирическим путем во время родов и участия в родах других женщин, состоял из сочетания ручной техники, моральной поддержки и использования молитв, талисманов и амулетов… Среди самых сложных были длинные тонкие пергаментные свитки, на которых было начертано житие святой Маргариты, покровительницы родов, и которые нужно было обернуть вокруг тела роженицы. Матроны также помогали мыть и пеленать ребенка».
Однако, разумеется, не все роды проходили гладко, и в таких случаях требовалась помощь профессионалов. Можно предположить, что в таких случаях приглашали врачей. По крайней мере, судя по одному из трактатов Тротулы Салернской, к XII веку уже существовали некоторые медицинские наработки по родовспоможению — там есть рекомендации, как остановить послеродовое кровотечение, облегчить боль при родах, извлечь мертвый плод. Акушерки, что показательно, там тоже не упоминаются. Только в XIII веке, то есть еще сотню лет спустя, в источниках начинают появляться женщины, которые обозначаются не просто как опытные «матроны», а именно как практикующие специалисты по родовспоможению.
В последующие века «матроны» никуда не делись, просто они теперь выполняли в основном вспомогательные функции. На миниатюре из итальянского манускрипта XIII века «Herbarius», изображающей роды, можно определить, кто какую роль в данном процессе играет. На родильном стуле (в Средние века рожали сидя или стоя) сидит богатая дама. Рядом с ней две «матроны» — родственницы или подруги, — которых можно определить по богатым нарядам и головным уборам. Судя по их позам, они занимаются моральной поддержкой роженицы и ждут появления на свет младенца. Две другие женщины, в обычных головных покрывалах — это акушерки. Одна придерживает роженицу, возможно, помогая ей сохранять нужное положение, а другая караулит внизу, когда начнет появляться ребенок, и возможно еще держит под влагалищем семя кориандра — считалось, что его запах стимулирует роды.
К XIV веку обязанности акушерок были уже достаточно широки. Они подготавливали женщин к родам, помогая им расслабиться при помощи массажа, ванн и ароматерапии. Контролировали сами роды — поддерживали роженицу, стимулировали схватки, поворачивали неправильно лежащий плод, делали эпизиотомию[26] и после родов зашивали разрывы и разрезы. Они же перерезали пуповину, извлекали плаценту, мыли и пеленали ребенка, а иногда осуществляли еще какое-то время и послеродовой присмотр и уход за роженицей.
Herbarius, Псевдо-Апулей, Итальянский манускрипт XIII в.
«Практика родовспоможения становилась все более профессиональной и “научной” в результате усилий, предпринятых городами для обеспечения хорошего акушерского обслуживания жителей, — пишет Клавдия Опитц. — Множество городских документов показывает, что и врачи, и повитухи нанимались общиной для охранения здоровья горожан… В некоторых больших городах повитухи нанимались городским советом и получали регулярную плату… Нюрнберг платил им 1 гульден в квартал в 1381 г., а Брюгге — 12 грошей в день из расчета 270 дней в году… Законы определили условия деятельности и квалификацию практикующих родовспоможение. К концу Средних веков фактически каждый город в Европе имел такой свод правил, не только предписывая повитухам должное обучение и ограничения, но и делая их агентами общественной нравственности требованием от них отчета обо всех незаконных родах и подозрениях на детоубийство».
К XV веку профессия акушерок стала настолько распространенной и востребованной, что, судя по документам, без них при родах обходились уже только совсем нищие женщины. Акушерку стало положено иметь и при каждой городской больнице, в том числе и для бедных.
И вот здесь мы сталкиваемся с очередной особенностью средневекового менталитета. Главной силой, поддерживающей акушерок и стимулирующей городские власти нанимать их на работу и вообще способствовать тому, чтобы без них не обходились ни одни роды, стала церковь.
Почему? Ведь продолжение рода человеческого — не ее дело. Здоровье и вообще дела плоти — тем более. Ее забота — душа.
Все дело в том, что профессиональные акушерки, имевшие, так сказать, лицензию на эту работу, обладали правом совершать экстренное крещение. Без священника, по ускоренной процедуре. Более того, они были обязаны его совершать, даже давали специальную клятву. Если ребенок рождался очень слабым и мог не дожить до обычного церковного крещения, этот обряд совершала акушерка, тем самым спасая его душу.
По этой же причине церковь поощряла кесарево сечение — если роженица умерла или могла вот-вот умереть, а плод был еще жив, его следовало «вырезать из матки», чтобы успеть окрестить, прежде чем он тоже скончается (а если очень повезет, то и спасти ему таким образом жизнь, но это уже второстепенная цель).
