Шрифт:
Закладка:
«Приветствуйте новый хит „Lovey-Dovey“ группы „Корона“! — предлагает она, — Топовая южнокорейская группа возвращается с мощным заявлением — их новый сингл „Lovey-Dovey“ готов покорить ваши сердца! Песня написана под влиянием модной клубной музыки в Европе и США, с сильным ритмом и неповторимой мелодией!»
Это когда ж вдруг подобная музыка стала популярной в Америке и Европе? Нифига там сейчас такого нет!
… «Этот сингл — предвестник великолепного альбома группы, который выйдет совсем скоро! Вы не захотите пропустить все волнующие сюрпризы, которые готовит „Корона“! Следите за новостями! Слушайте „Lovey-Dovey“, ждите новый альбом группы, который уже не за горами, и погружайтесь в мир её прекрасной музыки! Готовьтесь к музыкальному взрыву „Lovey-Dovey“ через три дня!»
«Ох и ничего себе! — искренне изумляюсь я. — У них уже скоро целый диск выходит! Случаем, не с моими ли песнями? Наверняка с ними! Если действовать по уму, то выгоднее брать пару песен из 'моих скрижалей» и, пристегнув к ним какой–нибудь лабуды, выпускать два–три мини–альбома в год. Однако совсем не удивлюсь, если кому–нибудь придёт в голову идея замострячить«CROWN. THE GREAT GOLDEN DISK»! Это ж Корея! Спарта — отдыхает. Интересно, звучание они, по обыкновению, «улучшат»?
Внимательно присматриваюсь и прислушиваюсь к перешедшему на циклическое воспроизведение тридцатисекундному тизеру. Делаю это несколько раз, пока не складывается окончательного впечатления.
Кажется, в этот раз, никто ничего не «крутил шаловливыми ручками». Название композиции — из «оригинала», музыка — не слышу отличия от моей версии, слова, начало первого куплета, те же самые. Даже использовали сюжет клипа с участием зомби, который я пришлёпил в комментарии к стихам, потому что писал тогда подряд всё, что вспомнилось. Хореографию, конечно, они свою придумали, но, если её не учитывать, то, как говорится, голимый плагиат.
Задумчиво слежу за периодически появляющейся в видео–картинке СонЁн, на которую напялили блестящие кожаные штанцы, немало прибавившие онни в попе и убавившие в длине ног. И оператор ещё снимал с верхнего ракурса. Где у людей глаза, спрашивается?
Занимаясь фиксацией фейлов, сделанных коллегами по цеху, чувствую, как где–то в районе затылка шевелится мысль, но о чём именно — непонятно. «Плагиат»…
— Ну, чего замерла? — не очень вежливо интересуется онни.
— «Корона» через три дня представит новый клип, — отвечаю я и протягиваю планшет, предлагая взглянуть.
— Музыка в начале звучит свежо, — посмотрев, констатирует онни. — И клип должен быть интересным. Зомби-тему редко используют.
— Думаю, в съёмки вложено немало денег и времени… — медленно отвечаю я, так как наконец поймал за хвост прятавшуюся мысль и теперь не торопясь тяну её на себя. — Большая массовка с индивидуальным макияжем, разучивание танца, запись фонограммы, плюс съёмочная группа…
— Конечно, — легкомысленно поведя плечиком, соглашается СунОк. — Клипы — это очень дорого.
— И за три, нет за два дня, ничего переснять не получится… Так?
— Ну да, — озадаченно похлопав глазами, подтверждает онни. — Такую большую работу быстро не исправить. И, наверняка, агентство уже разослало сингл на радиостанции, а клип — на всякие музыкальные телепередачи…
— Плюс за рекламу заплатило… — оскаливаясь улыбкой акулы–людоеда, добавляю я.
— Конечно, — подтверждает СунОк, и насторожившись, интересуется: — Ты чего?
— Онни, — сладким голосом отвечаю я, решив, что сотворённое запросто сойдёт мне с рук, — у меня острый приступ творческой активности. Нужно срочно попасть в музыкальную студию. Хочу, как бывало, провести ноченьку в обществе синтезатора и аудиоредактора. Составишь компанию?
— С ума сошла⁈ — широко распахивая глаза, пугается сеструха. — Сидеть ночью в пустой студии? А если вдруг преступник нападёт?
— Там должна быть охрана, и мы возьмём с собой Сато Харуко. У неё всегда при себе катана и бейджик с указанием настоящего места работы, приводящий в ужас всех бандитов.
— Прикалываешься, что ли? — с подозрением смотрит СунОк.
— Ты едешь?
— Никуда я не поеду! Ночь уже, темно на улице! И я не хочу спать сидя! Всё тело потом болит. Ты будешь работать, а я что буду делать? Утром без завтрака останемся!
— Короче, завтрак в отеле — дороже сестры?
— Ничего не дороже! Почему это нельзя сделать днём? Почему обязательно сейчас?
— Ладно, всё понятно, — говорю я и командую: — Тащи сюда мой телефон, буду звонить Харуко.
— Возьми ещё ЁнЭ.
— Пусть спит. Ей завтра работать.
— Мне тоже! С чего ты её жалеешь, а меня нет?
— Ты бессмертная. Неси мобильник! И тетрадку свою с записями захвати.
— Зачем?
— Сейчас узнаешь!
(поздний вечер, студия звукозаписи агентства ' Gizo Studio')
На небольшом диванчике у стены сидит Харуко. На ней бодрый молодёжный прикид из короткой тёмной юбки, такого же цвета топа и лёгкой чёрной denim–куртки, которую она сняла и аккуратно положила рядом с собой. Подобранные по цвету кроссовки, наводят на мысль о том, что если вдруг девушка захочет «раствориться» во мраке токийской ночи, то это у неё легко получится.
«Где она могла этому научиться? — с невольной толикой зависти думает Харуко, очень внимательно, можно даже сказать, не отрывая глаз, наблюдая за тем, как работает ЮнМи. — Даже такой непосвящённой как я, с одного взгляда становится понятно, насколько она высокого профессионального уровня. Просто не представлю, как можно придумывать мелодию и тут же записывать её с помощью нот. Музыканты — невероятные люди! Мне жизни не хватит, чтобы достичь чего–то подобного!»
— Харуко–сан, — отвернувшись от монитора произносит ЮнМи. — Мне нужна ваша помощь.
— Конечно, Агдан–сан, — тут же откликается японка. — Что нужно сделать?
— Аудио–трек готов, теперь мне нужно записать свой вокал. Но из кабинки с микрофоном нельзя включить воспроизведение, там просто такая возможность отсутствует. Я попрошу вас включить музыку, когда я кивну за стеклом. Просто нажмёте кнопку, я покажу, какую.
— Да, конечно, — соглашается девушка, поднимаясь на ноги.
ЮнМи окидывает её фигуру внимательным, можно даже сказать — оценивающим взглядом.
— Вы сегодня словно сама леди ночь, — констатирует она.
— Стараюсь попусту не привлекать внимания, — поняв,
