— Иди извинись, ишак, — злобно приказал ему старший брат.

Тот послушно подошел к ничего не понимающему Малеру и стал на колени. Весь разговор велся по-арабски, но по настроению адвокат сообразил, что лучше не встревать. Юноша невнятно стал бормотать извинения.

Неожиданно Краузе схватил его за руку, приложил ее к дастархану и припечатал дном горячего чайника. Тот взвыл от боли. Рука стала быстро краснеть, на коже появился здоровый волдырь.

— За оскорбления я должен был отрезать ему язык. Ожог скоро пройдет, но этот урок он запомнит надолго, — заявил Юрген. Он приготовился дать отпор арабам, но они сдержались, признав правоту гостя. — Надеюсь, вы тоже.

Ошеломленный немец сидел, боясь шелохнуться. Перед ним сейчас приоткрылся кусок жестокого Востока.

— Мы продолжим? — уже по-немецки спросил Юрген.

Арабы кивнули. Гость ловко сел по-турецки, так же как и хозяева, достал четки и сделал жест, знакомый каждому жителю Востока, когда он левой рукой приглаживает усы и бороду, чтобы отхлебнуть традиционный чай или принять пищу. Именно левой рукой. Правая считается «чистой». Согласно преданию пророк Мухаммед использовал правую руку при еде, питье, одевании и клятвах, а левую руку оставлял для других причиняющих неудобство дел. Кстати, отчасти поэтому у мусульман почти нет левшей. Этот символизм показал хозяевам, что гость не является для них чужаком. После этого эпизода разговор пошел намного откровеннее.

— Я слышал, что у нас есть несколько лагерей, где можно пройти боевую подготовку. — Хозяин тоже достал четки и стал отщелкивать их в такт разговора. — Они предназначены для разного уровня подготовки. Вас интересует начальный или продвинутый?

Теперь в диалоге с арабами первый голос принадлежал Краузе, Малер только слушал и согласно кивал.

— У нас будет несколько человек. Шесть мужчин и три женщины. Всем нужен начальный уровень. Физическая подготовка, обучение владению оружием — пистолетом, автоматом. Приемы защиты и нападения. Действия в ограниченном пространстве, захват объектов. Обязательно — изготовление и снаряжение взрывных устройств. Приемы маскировки личной и на местности.

— Это базовый набор обучения в лагере. Он длится около месяца, — сообщил араб и посмотрел на Саида. Тот кивнул в подтверждение слов напарника. — Надеюсь, вы понимаете, что это расходы?

— Конечно, — услышав, что речь зашла о деньгах, подключился Хуберт. — Определите хотя бы порядок затрат.

— Добираетесь за свой счет. Самолет, паром, машина — на ваше усмотрение. Мы вас встречаем, отвозим на объект, размещаем, кормим, затраты на патроны, оружие, взрывчатку, оплата работы инструкторов. Все вместе будет стоить около двадцати пяти тысяч марок на человека. Потянете?

Малер натужно засопел.

— Можно заплатить гораздо меньше. — Азиз сделал мотивированную паузу, отхлебнув чая. — Тогда после обучения мы попросим вас выполнить кое-какую работу.

Не надо иметь ученую степень, чтобы понять, какую работу надо будет сделать после подготовки в лагере террористов. Это означало попасть в зависимость от хитрых арабов.

— Благодарим за предложение, уважаемый Азиз, мы приготовим деньги.

— Хорошо. Будете готовы — сообщите, и мы подберем для вас время. Мы всегда рады помогать друзьям.

— Пророк Мухаммад, да благословит его Господь и приветствует, говорил: «Человек тянется к тем, кого он искренне уважает». Так позволь, Азиз, высказать наше уважение к тебе.

Юрген с почтением поклонился хозяину, прижав руку к груди. Следом за ним так же сделал и Малер.

— Мы всегда рады помочь друзьям. Меня ты можешь застать здесь или передать сообщение. Это надежное место.

— Разреши поблагодарить тебя за накрытый дастархан и позволь удалиться к нашим друзьям с хорошими вестями.

— Да пребудет с вами Всевышний.

— Двадцать пять тысяч! — была первая бурная реакция Бодера. — Грабеж! Где мы возьмем такие деньги?

Он возбужденно мерил шагами комнату, где они сейчас прятались от полиции. Хуберт с Юргеном только что поделились с ним результатами встречи с арабами.

— Не мельтеши, Андреас, — спокойным тоном попросила Гудрун, — ты же сам только что сказал: «грабеж». Значит, надо ограбить банк. Вернее, не ограбить, а забрать то, что им не принадлежит. Народные деньги, прикарманенные жадными финансистами.

Бодер остановился как вкопанный.

— Точно. — Он повернулся к Малеру: — Ты же говорил, что мы должны действовать. Так давайте начнем с банка. Мао говорил по этому поводу: «Если вы думаете, что сможете — вы сможете, если думаете, что нет — вы правы». Хуберт, ты больше имел дел с банками. У тебя есть на примете какой-нибудь подходящий вариант?

— С чем мы собираемся брать банк? — подал голос Краузе. — У нас в наличии только обрез и «беретта». Этого мало.

Разведчик еще не понял, надо отговаривать немцев от налета или пустить дело на самотек. Это серьезный шаг. Нужен совет руководителя операции.

— У меня есть газовый пистолет. Вернее, не у меня, а у моего приятеля, но я могу взять, — заинтересованно включился толстяк. — От настоящего не отличишь.

— Ну вот и отлично. Хуберт, ищи банк, — с энтузиазмом стал наседать на товарища возбужденный Бодер.

— Как его искать? Как определить, подойдет он или нет?

Красноармейцы озабоченно переглянулись.

— Прежде всего, там не должно быть охраны, — стал перечислять Юрген. Он понимал, что надо потянуть время. Пусть ищут варианты. Тогда он успеет связаться с Севером. — Смотри, чтобы рядом не находился полицейский участок или их пост на машине. Должен быть удобный подъезд. Скорость — один из главных факторов: быстро подъехали, вошли, хапнули, запрыгнули в машину и — нет нас. Желательно знать, в какие дни там больше всего скапливается денег, — продолжал перечислять Батый. — Не забываем про пути отхода. Должно быть несколько дорог для бегства. Запомнил?

— Вроде бы.

Было очевидно, что деятельный адвокат уже прокручивает в голове варианты. Ни у кого из присутствующих не возникло возражений против этой идеи.

Глава 18

Зенит очень остро переживал ситуацию с Хеленой. Он теряет любимую женщину, но ничего не может сделать. Таково условие их работы, и это невыносимо рвало его душу. Выход был только один — с головой уйти в работу.

Весть, что они с Хубертом открывают студенческий, вернее, молодежный театр, как пожар распространилась по университетскому