Они подвинули ко входу четыре стеллажа с «Выгодными покупками» и развернулись лицом к этой дикой, неисследованной стране под названием «МиК!».

Гарри прошелся вдоль каждого ряда, уткнувшись носом в пол.

Всего за несколько минут Нико соорудила себе настоящий форт из книг в углу, стены которого состояли в равной мере из томов в твердой и мягкой обложках, классики и молодежной литературы.

Леннон же – в пику неуемному, голодному стремлению Нико поскорей проглотить как можно больше книг – подошел к разделу научной фантастики с холодным расчетом. Взял с полок несколько книг и робко, чуть ли не с религиозным почтением пролистал их.

Поворот событий был радикальным, и Кит просто не знал, как положено вести себя в таких обстоятельствах. Вот он и решил понаблюдать за друзьями, а после самому приняться за разграбление. Однако, судя по всему, примеры подобающего поведения варьировались от «голодного волка» до «монаха-зелота».

Ну ладно.

Он знал, что ему нужно, и, хотя Кит, собственно, ни разу в этом магазине не бывал, ноги как будто сами отыскали дорогу.

В разделе «Все для творчества» он схватил пять коробок цветных карандашей – три убрал в рюкзак, две оставил на вечер (если нужно будет еще, на полках много найдется), – а еще присмотрел в соседнем ряду точилку и альбом для эскизов. В отделе подарков нашлись упаковки ароматических свечей с «аутентичным запахом книг» (смесь «мускусный дождь, высохшие краски и оранжевое кресло-мешок»).

Он расставил свечи на открытом месте, подальше от книг, игрушек, техники и прочего, расстелил постельную скатку и спальник, забрался в мешок и открыл альбом.

– Вначале не было ничего, – прошептал Кит. – Потом возник мир. Потом – люди, но еще без искусства. Потом люди создали искусство. Потом люди умерли. Теперь осталось искусство, но нет людей. Вот как все было.

Даже сейчас, даже здесь, держа перед собой пустой лист, он все еще томился в адреналиновом бульоне творческого потенциала. Кит опустил карандаш на бумагу. Он не хотел рисовать то, что и так уже рисовал много раз. Вместо этого он изобразит… Карандаш замер.

Кит отстранился.

– Вот как все было. – Кит пялился в белую пустоту бумаги, ощущая потенциал… – Но лишь недолго. – Он снова дал карандашу опуститься на лист, позволил ему творить. – Годы шли. Старые умерли, молодые росли, и некоторые стали художниками. – До этого он просто создавал различные версии одного и того же, но сегодня творил нечто совершенно новое. Он сомневался, понравится ли ему это, но получиться должно было славно. – И вот снова есть люди. И искусство. Люди и искусство вместе, как и должно быть.

В какой-то момент – когда точно, Кит не знал, ведь в стране «МиК!» времени, казалось, не существует – Нико и Леннон присоединились к нему в середине зала и раскатали собственные спальники. Каждый принес по стопке понравившихся книг.

– Хочу оценить, сколько стоит унести с собой, – сказала Нико, раскрывая сумку.

– Я тоже. Могу взять это… – Леннон взвесил в руке кирпич, озаглавленный «Полное собрание сочинений. Том первый» некоего Айзека Азимова. Классное имя, Кит еще такого не слышал. – Или первые три книжки про Гарри Поттера.

– Если брать те, которые хочешь перечитать, – сказала Нико, – то Гарри Поттер заходит лучше, чем…

– Я Гарри Поттера еще не читал.

Нико замерла и медленно подняла на него взгляд:

– Экспеллиармус?

– Чего?

– Прошу прощения?

– Я не читал Гарри Поттера.

Нико посмотрела на Кита:

– Подсобишь?

Кит снова уткнулся в альбом:

– Я в разделе художки дошел только до «М».

– Сквиба с магглом тебе в глотку. – Нико оглядела торговый зал, словно ожидая, что на помощь ей придут призраки продавцов книг из прошлого. – Ночевка в книжном – в книжном! – и меня угораздило застрять под одной крышей с двумя ГП-девственниками.

– Ну все, беру Азимова. – Леннон отбросил книги про Гарри Поттера в сторону.

– Постой. – Нико указала на две книги, которые Леннон успел положить в сумку. – А эти? Их можно заменить.

– Э-э, нет. Это сборники рассказов Теда Чана. Как говорится, даже не обсуждается. Точно. Либо я их беру, либо остаюсь тут навечно.

– Уважаю. Я того же мнения про эти. – Нико показала две книги: «Тайная история» какого-то Тартта[26] и «Я – посланник» некоего Зусака[27].

Кит сделал пометку в уме: если он когда-нибудь обзаведется питомцем, то назовет его Азимов Тартт Зусак. Его Дакоте интересные имена нравились, и это она точно одобрила бы.

– А это как же? – спросил Леннон, вынимая из сумки Нико третью книгу.

– Это так, просто.

– «Листья травы», значит?

– Чего?

– Так, просто… не думал, что ты склонна к поэзии.

– Во-первых, я не знаю, о чем это. А во-вторых, я не принимаю литературную критику от любого, кому не мил Хогвартс.

– Ну, про Хогвартс-то я знаю.

– Знаешь?

– Да. Джин как-то рассказывала мне эту историю. Там про мальчика-волшебника…

– Боже ж ты мой.

– Как там его…

– Его имя – на обложке!

– Точно, Гарри. Значит, там про Гарри, который едет в школу волшебства с Гэндальфом…

– Стоп. – Нико вскинула ладонь и сделала глубокий вдох. – Кит. Друг мой любезный, скажи, пожалуйста, какие трофеи берешь ты?

– Три коробки цветных карандашей уже в сумке. – Кит указал на рюкзак. – И прихвачу, наверное, еще одну штуку вот этого. – Он похлопал по альбому.

Не то чтобы Кит не любил чтение. Он искренне любил его и даже порой скучал по своей библиотеке. Просто книги заполняли перерыв в живописи.

Она была основным действием.

Позднее, определившись с тем, кто какие книги и принадлежности для рисования берет, ребята поужинали вяленым мясом из запасов Эхо и несколькими порциями мюсли, а после обсудили идею пересечь реку на лодке.

– В самых широких местах реки мы окажемся как на ладони, нас будет видно за километры, – сказала Нико. – Если налетят мухи, прятаться будет негде. И бог знает, кто еще там в лесу. Я бы не хотела светиться.

– Согласен, – ответил Леннон. – На воде мы легкая мишень.

– К тому же местами течение очень сильное, – добавил Кит. – И есть скалы. Крупные.