От деревьев исходила прохлада. Снуанх остановился возле одного из них, прислонился к нему и сказал:

– Деревья отдают свою силу тем, кто им нравится. Нужно с ними разговаривать, и они подарят тебе свою дружбу.

Старик провёл рукой по стволу. Затем повернулся и сказал:

– Тебе нельзя здесь оставаться, дорогой. Пашеду до сих пор очень зол на тебя…

– Да что я ему сделал? – развёл руками Аба-Анер. – Я всего лишь лечил его жену. По его же просьбе, между прочим!

– Он очень ревнивый, сынок. На женскую половину его дома вообще лучше не заходить. Херду-Анх похвалила тебя, когда он расспрашивал, он и возомнил… жену-то он побаивается, она может отнять у него всё, потому он её ублажает. А тебя чего бояться? Вот он и приказал тебя убить, чтобы ты не ходил к его жене.

– Да я же и не собирался ходить, ведь она уже поправилась к тому времени.

– А он решил, что ты тайно её навещаешь. Ревнивец рассуждает не тем, что вверху, а тем, что внизу…

Они пошли дальше. Сделав круг, зашли в калитку и снова оказались во дворе Снуанха. Старик выпил полбокала вина, а остальное поставил на столик.

– В общем, не задерживайся здесь, Аба-Анер. Уходи сегодня же.

– Но почтенный… – замялся Аба-Анер. – Как же мне быть с моим больным?

– Ах, да, – спохватился Снуанх. – Тебе нужен сильный харап, и мне сказали, что как раз вчера подходящего видели в Хебену. Вернее, подходящую.

– Кто это? – обрадовался Аба-Анер. – Назови мне имя и скажи, где искать.

– Это молодая южанка, Аба-Анер. О её искусстве рассказывают чудеса, хотя сама она никогда не бахвалится.

– Не томи, достопочтенный дядя Снуанх. Назови мне её имя.

– Её имя Сешат, она повсюду ездит на огромном четырёхрогом быке, про него говорят, что это бык самого Ра, которого она приручила.

– Сешат?! – поразился Аба-Анер. – Такая молодая красавица? – он изобразил что-то в воздухе руками.

Снуанх кивнул.

– Да, она красива, некоторые даже говорят – ослепительно красива. А ты что же – знаешь её?

– Я встретил её возле города мёртвых на севере. Ну тот, древний, где ещё стоит огромный пер-джед. И мы вместе пришли сюда.

– Ты шёл сюда вместе с Сешат? Тогда просто поговори с ней, люди говорят, что она редко отказывает в помощи тем, кого знает.

– Да, да, дядя Снуанх, я её попрошу… только вот не знаю, когда. Она куда-то уехала.

– Даже не знаю, что тебе сказать, сынок. Ждать её в городе тебе опасно. Я три дня назад был в усадьбе Пашеду. Его сейчас нет, но он вот-вот вернётся. Тебе надо бы убраться отсюда до этого.

Аба-Анер удивился.

– А что ты делал в усадьбе Пашеду, дядя Снуанх?

– Там какого-то мальчика засекли, Херду-Анх просила полечить его…

Аба-Анер кивнул.

– Херду-Анх странная, – сказал он. – Иногда она очень добрая. Но может быть и очень жестокой…

Снуанх промолчал. Аба-Анер посидел ещё немного и поднялся.

– Спасибо за угощение, дядя Снуанх.

– Угощение нам посылают боги Кемта, – ответил Снуанх. – Благодари их. И постой-ка…

Снуанх, семеня, забежал в дом и вскоре вышел оттуда с полотняным мешочком, в котором что-то лежало.

– Это шабти твоего отца, сынок. Там же его письмо, из которого ты узнаешь, в каких случаях они помогают. Пользуйся только ими, не бери больше шабти у кого попало.

Аба-Анер поблагодарил старого харапа и вышел из его дома. «Просто делай свои дела, харап, и всё узнаешь», – пробормотал он, закрывая дверь.

1 – Шент – сестра.

2 – Земную и в Дуате.

20. Унут. 13-12 дней до разлива. В подвале

В полутёмной комнате, куда привели Шере, было тихо и только на тряпках в углу кто-то сопел. Шере присмотрелся, и когда его зрение привыкло к сумраку, различил черты человеческой фигуры.

– Эй! – сказал он негромко. – Я Шере. А ты кто?

Куча тряпья пошевелилась, но ответа не последовало. Шере осмотрелся. Никакой мебели в комнате не было, только по полу были разбросаны разные лохмотья. Немного погодя из угла раздался тихий голос:

– Собери с пола куски и сделай себе постель. Ничего другого здесь нет.

Шере сел у стены, облокотившись на неё спиной.

– Так ты кто? – спросил он ещё раз.

– Уже никто, – сказал после паузы тот же тихий голос.

Шере подполз к углу и взглянул на говорящего. Это был мальчик, примерно его ровесник, худой и с очень бледным лицом.

– А ты чего не встаёшь? – спросил Шере, и тот откинул с себя ветошь, которой прикрывался.

Шере присмотрелся и отшатнулся в ужасе – на животе и боку были страшные раны, с грубо сшитыми краями. Из ран медленно сочилась кровь и тряпки, на которых лежал мальчик, были все бурого цвета.

– У меня забрали почти всё, – прошептал мальчик. – Осталось хати и так, по мелочам…

Шере аккуратно накрыл его и отполз в свой угол. Увиденное поразило его. Он знал, для чего его сюда привезли, но до сих пор это оставалось какими-то жуткими фантазиями Пашеду и Тайптаха. Шере воспринимал их отстранённо и внутренне не верил, что какие-то колдуны могут из живых людей делать амулеты. И только сейчас, когда он увидел жертву этих действий, ужасные фантазии стали реальностью, были осознаны и ледяным стержнем вонзились в сердце.

Шере свернулся калачиком на небольшой кучке лохмотьев и всем телом задрожал. Дрожь не унималась, его несколько часов трясло, как в лихорадке. Вскоре Шере словно погрузился в какое-то оцепенение, и в этом оцепенении прямо перед ним, буквально в пяти локтях – у двери – возникла фигура сидящего мужчины. «Опять мой Ка? – спросил Шере. – Или не мой?» Он попытался приподняться, но словно какая-то незримая сила придавила его к полу. Фигура медленно поворачивалась и на этот раз обернулась к нему лицом. Шере начал вглядываться в это лицо, пытаясь разглядеть черты, но как будто сизый туман окружал его и не давал рассмотреть хорошенько. Только взгляд гостя, словно яркий луч, пронзал этот туман и, казалось, всё существо Шере. «Зачем ты приходишь ко мне?» – мысленно спросил Шере, зная, что диалог с Ка можно вести мысленно. После небольшой паузы, которая как будто потребовалась посетителю на обдумывание, он услышал: «Я твой бог, я прихожу помогать тебе». «Тогда выведи меня отсюда, если ты бог», – сказал Шере и, видимо, вслух, потому что из угла донеслось:

– Никакой бог не выведет тебя… Уарсу сильнее богов…

А тот, кто назвал себя богом и скрывался в сизом тумане, кивнул головой словно в знак согласия и Шере услышал: «Боги не дают то, чего хочется, но дают то, что необходимо. На этом стоит порядок».

В этот момент распахнулась дверь, фигура мгновенно исчезла, и раздался стук посуды о пол.

– Еду принесли, – тихо сказал мальчик в углу.

– Не тебе, – раздалось в ответ от двери. – Вот этому, новенькому. Тебе уже не понадобится.

И