как я попал в мир, где существует магия и обитают живые боги, у меня ни разу не возникало желания списать что-то непонятное на игру воображения, усталость или подступающее возрастное слабоумие. Поэтому я тут же начал исследовать этот феномен.

Обшарив глазами берег, я заметил краба, спешащего по своим крабьим делам, пробираясь между камнями. С этого расстояния мне не нужно было даже особо целиться, лишь повернуть ствол в нужную сторону и, не прикладывая к лицу, прикинуть направление. Как и следовало ожидать, мне ничего не померещилось. Как только ствол оказывался нацелен в нужную мишень, что-то начинало мне говорить, что выстрел окажется удачным. Это не было ещё одним чувством, типа ощущения магии или божественной силы. Просто возникала твёрдая уверенность, что я попаду.

Если вспомнить отношения богов со временем и вероятностями, то можно было смело предположить, что на точность выстрела не повлияют ни препятствия, ни порывы ветра, ни резкая смена направления убегающей или же наоборот атакующей целью. И что если точный выстрел окажется невозможен, то эту уверенность и не получится испытать.

Чтобы проверить свои догадки, я высмотрел ещё одну чайку, летящую так далеко, что даже для моего искусственного глаза, правда, без активации увеличения, она выглядела размытой точкой. По моим прикидкам расстояние было две мили, около четырёх земных километров, и я даже не знал, умеют ли на таком расстоянии земные снайперы поражать цели даже с теми современнейшими снайперскими винтовками, оборудованными мощной оптикой, которые в своей безумной гонке вооружений подарил наш полный войн двадцатый век.

Мне пришлось лечь на землю, упирая Шванц в один из обточенных волнами валунов, а потом долго наводиться, пытаясь подобрать то одно-единственное направление, в котором пуля пересечётся со сравнительно небольшой птицей. И мне это, разумеется, не удалось, слишком много факторов пришлось бы принимать во внимание. Тогда я активировал форсаж. Мир снова замедлился, расцвёл множеством невидимых маркеров и неощутимых вспомогательных линий, обозначающих векторы, траектории и степени приложения сил. Из ствола Шванца вырывался тонкий луч, который при отдалении от среза расходился в стороны, превращаясь почти что в конус. Разум показывал мне предполагаемое течение ветров, влажность и давление воздуха, баллистику пули и компенсацию её падения с учётом наложенных магических структур. Но на двух милях это всё походило, словно я хочу нащупать птицу прожектором, так силён был разлёт.

Затаив дыхание я начал нащупывать цель, пытаясь найти место в этом расплывчатом пятне, где мой прогноз и вероятность поражения совпадают. И, к моей досаде, это место обнаружилось за пределами прогнозируемой области, на добрый ярд выше. Не раздумывая и не давая себе времени потерять цель, я отдал магическую команду. Раздался тихий звук, мягкая, почти несуществующая отдача прижала к моему плечу приклад, и снова ничего не произошло. Но на этот раз я не спешил, лишь активировав увеличение на глазе, разглядывал чайку.

Прошло чуть больше четырёх секунд, как птица, размеренно махающая крыльями, сбилась с ритма, закувыркалась в воздухе, лишь для того, чтобы пролетев вниз несколько ярдов, вновь выровнять полёт и, яростно махая крыльями, приняться удирать прочь. Одновременно с этим в моей душе возникла полная уверенность, что у этой птицы нет тоже ни крупицы магии, а значит, для меня она полностью бесполезна.

— Ну что, Ули, вышло? — спросила Кенира, подходя ко мне поближе.

Увы, мой разум до сих пор был занят, но не такими скучными вещами, как математика, а кое-чем гораздо более приятным. Обе девушки не стали радовать возможных зрителей обнажёнными телами, а надели купальники. И белая ткань столь оттеняла смуглую кожу моей любимой, что эффект выходил гораздо сильнее, чем если бы она бегала голышом.

Одним из украшений на её шее являлась реликвия Фаолонде, так что она прекрасно понимала мои чувства, поэтому демонстративно повернулась ко мне одним боком, потом другим, а затем поднесла ко рту бокал и сделала небольшой глоток.

— Ну так что? — повторила она. — Для тебя я буду позировать хоть целый день, но интересно!

— Не могло не сработать! — уверенно заявила Незель. — Особенно после моей близости с господином!

— Эй, я думал, у тебя была близость с нами! — улыбнулся я. — Ну ладно, ладно. Всё получилось. Причём, намного лучше, чем я когда-либо мог бы предположить. Жаль, что нигде поблизости нет монстров. Надо спросить коменданта, у может у военных найдётся пара боевых химер.

— Но для чего? — удивилась Кенира. — Ты можешь выстрелить в меня.

Я мотнул головой. Я прекрасно понимал, что даже без мощной магии Кениры, способной теперь отклонить и артиллерийский снаряд, иллюзорная пуля причинила бы ей не больше вреда, чем той птице. Но от самой мысли навести оружие на любимую женщину, даже в шутку, к горлу подкатывала тошнота.

Кенира снова поняла моё состояние и солнечно улыбнулась, посылая мне ответный поток любви.

Незель вздохнула, подошла поближе и просто взялась рукой за ствол.

— Пожелай! — сказала она просто.

Я удивлённо поднял глаза, а затем мне действительно стало интересно. И тут же разум омыла яркая волна появившегося из ниоткуда знания. Я внезапно ощутил, что её магия пусть и не слишком сильна, но Незель умеет ею хорошо управлять, что развита она равномерно, но лучше всего — стихийные преобразования в свет и огонь. И, главное, я чувствовал за плечами у Незель огромную мощную фигуру, настолько большую, что стань она видимой, плечи ушли бы за облака.

Кенира, увидев моё ошарашенное лицо, улыбнулась и подошла ближе с явным намерением повторить.

Но сделать ей это не дали. Со стороны ступеней, спускающихся к нашим домикам, послышался чей-то окрик. Я повернул голову, увидев молодого парня, которого я знал — он являлся одним из помощников коменданта. Увидев, что привлёк моё внимание, парень сложил руки рупором и закричал прямо со ступеней:

— У нас уже всё готово!

* * *

Главная цель, ради которой я согласился отправиться в отпуск, была женитьба. И пусть мы были всегда рады видеть Незель, но то, что жрица Фаолонде могла заключать браки, признаваемые любым государством, играло не последнюю роль. Пусть у меня имелось неограниченное количество денег, но какие-либо пышные церемонии я устраивать не собирался. В этот мир я попал сравнительно недавно, почти не завёл знакомств, так что все люди, которых я хотел видеть и которым был небезразличен я, прилетели прямо со мной. Кенира, как и Мирена, являлись точно такими же новоприбывшими, и если я провёл половину жизни в Цитадели