новым опытом. Или же старым, совершенно забытым, чем-то из прошлой земной жизни или рабского существования в Цитадели, о котором я не хотел больше вспоминать. Я просто шёл по улицам Нирвины, ощущая какую-то странную нормальность ситуации, несмотря на понимание, что на самом деле я нахожусь почти в тысяче миль от столицы. Мои ноги несли меня в непонятном направлении, но опять-таки, во сне одолевало ощущение, что я прекрасно знаю, куда иду. Где-то на краю сознания мелькнула мысль, что следует перехватить контроль, что изначально не стоило позволять Кенире использовать на мне божественную силу, но она ушла даже раньше, чем смогла оформиться окончательно. Встречные прохожие имели размытые лица, обретающие чёткость при наведении на них взгляда, и точно так же выпадающие из памяти, стоило посмотреть куда-то ещё.

Сон являлся моим миром, местом, в котором я чувствовал себя дома, просто потому что тут в моей душе всегда пела сила Ирулин, поэтому я не испытывал ни толики страха или беспокойства, лишь ощущение гармонии и правильного положения вещей. Ноги принесли меня в Рассветный Квартал, в один из хорошо знакомых особняков, пусть во сне его очертания текли и менялись. Сами по себе распахнулись ажурные ворота, сквозь которые я прошёл без малейшего удивления, прошёл живописными дорожками, обрамлёнными аккуратно подстриженными растениями, форма и цвет которых менялись, когда внимание отвлекалось на что-то ещё. Я добрался до двери особняка и она тоже сама собой открылась. Миновав холл, я поднялся по лестнице на первый этаж и пошёл по изгибающемуся коридору. Тут в реальности я никогда не был, так что стены и пол тоже текли и шли рябью, то подёргиваясь дымкой, то обретая кристальную резкость. Подойдя к одной из дверей, я на этот раз потянул за ручку. Дверь открылась и я шагнул вовнутрь.

Комната, в которой я оказался, обстановкой почему-то напоминала одну из роскошных спален дворца Раэ, в ней стояла огромная кровать, стены украшали изысканные шпалеры и гобелены, а пол покрывал пушистый ковёр. Огромное панорамное окно вело на обширную террасу, вид с которой почему-то показывал не столицу Королевства или Нирвину, а бескрайний освещённый закатным солнцем океан. Я оторвал взгляд от морской глади и перевёл взгляд на кровать. За балдахином, сделанным из полупрозрачного шёлка, мелькнуло какое-то движение. Подойдя поближе, я отвёл в сторону тонкую ткань, и тут сила, управляющая моим телом куда-то ушла, а ко мне снова вернулась способность двигаться самостоятельно.

Я широко улыбнулся. На кровати среди тонких скомканных простыней лежали, обняв друг друга, две прекрасные женщины. И обоих из них я знал. Одной из них была хозяйка особняка, Высшая Целительница Диршада Мульчарн, а второй — Людена, жрица храма Мирувала, с которой я беседовал несколько дней назад.

— Кенира, а тебе не кажется, что не стоит играть с силой богов? — наклонив голову, любуясь красотой обоих женщин, и пытаясь понять, кто скрывается под каждой личиной, спросил я. — Каждый раз, когда мы это проделывали, результат выходил непредсказуемым.

— Не будь занудой, Ули, — сказала Диршада. — Оба раза вышло просто отлично! Я не только стала жрицей, но ещё и получилось затащить в нашу постель Незель!

Я ухмыльнулся, причём, не только воспоминаниям, но и тому, что Кенира не удержалась и открыла своё инкогнито, несмотря на все старания, отрезающие меня от течения сна и не дающих ощутить кто есть кто через реликвию Фаолонде.

— К тому же я до сих пор немного сердита на храм Мирувала, — подхватила Людена. — Не только на то, как их бог обошёлся с моей мамой, но и за отказ в помощи тебе самому. Так что если эта жрица получит немного новых ощущений, ей пойдёт только на пользу.

Людена сжала свою грудь, пропуская соски между пальцами и иллюстрируя о каких ощущениях идёт речь.

Я ошарашенно перевёл взгляд с неё на Диршаду, совершенно запутавшись. Они обе говорили, как могла бы говорить только Кенира, так что либо она управляла по очереди обоими телами, либо одна из подруг просто морочила мне голову.

Увидав мои затруднения, обе девушки весело засмеялись, ухватили меня за руки и повалили на кровать. Костюм диверсанта, в котором я почему-то ходил по городу, подёрнулся дымом и исчез, так что на простыни упало уже моё обнажённое сорокашестилетнее чрезмерно мускулистое тело, существующее лишь в Царстве моей богини.

— Ладно, не буду больше скрывать, — сказала Людена, подарив мне довольную улыбку. — Кенира — это я.

Я улыбнулся в ответ, испустив лёгкий вздох облегчения. Решать ребусы я никогда не любил.

— И я тоже признаюсь, — добавила Диршада. — На самом деле Кенира — это я!

Девушки вновь весело засмеялись. Не став больше терпеть это нахальство, я зарычал, ухватил их в охапку и, прижав к себе их тёплые упругие тела, подарил страстный поцелуй сначала одной, а потом другой. Довольные произведённым эффектом, они столь же страстно поцеловали в ответ меня, а потом и друг друга.

Мне стало не до того, чтобы разгадывать какие-то загадки, так что я схватил за стройные ноги ближайшую из них, которой оказалась Людена, рухнул на спину, и, усаживая её на себя сверху, резко и нетерпеливо совершил акт богохульства, вымещая на жрице действительно скопившееся раздражение от посещения её храма. Диршада приподняла Людену за талию и медленно опустила вниз, после чего стала ласкать той грудь и покрывать поцелуями шею, одновременно помогая правильно двигаться.

Время потеряло любое значение. Людену сменила Диршада, потом ту вновь Людена. Роскошные покои сменились берегом океана, тенистой рощей, оживлённой улицей города и даже тронным залом королевского дворца Раэ. Мы меняли позы, оживляя каждую фреску из храма Фаолонде и придумывали новые, пользуясь изменчивостью сна и непостоянством его физических законов. В какой-то момент Диршада превратилась в Лексну, и на этот раз угрызения совести по поводу осквернения дружбы с Ксандашем мучить меня ни капли не стали.

А потом произошло то, от чего я застыл каменным истуканом: когда повернулся, чтобы ещё раз обнять Людену, оказалось, что лицо мне щекочет копна коротких седых волос, а к груди прижимаются два огромных упругих полушария. Увидев перед собой собственную тёщу, я резко отшатнулся. Проблема заключалась не в том, что она меня не привлекала, скорее наоборот, слишком привлекала. Но некоторые сексуальные фантазии должны остаться фантазиями и дальше, ведь всегда есть грани, которые переступать не стоит. Я ухватил Мирену за плечи, отстранив от себя, пытаясь что-то сказать, высказать всё, что вертелось у