Кирилла, она споткнулась и чуть не скатилась с лестницы – Эдик еле успел ее подхватить. Зато шок вернул Любу в сознание. Она обрела способность соображать и тут же начала расспрашивать Князева о судьбе сына.

Не вдаваясь в подробности, он сообщил, что сейчас они вдвоем направятся по указанному похитителями адресу с целью передачи выкупа за Гаврика. После этого мальчика должны отпустить.

– А что здесь делает Кирилл? – поинтересовалась настороженно.

– Он присмотрит за Ксюшей. Он ее крестный и не причинит ей вреда.

– Кажется, некоторое время назад ты думал иначе?

– Все меняется. Друзья познаются в беде.

– Ясно, – кивнула Люба. И напомнила: – Разве нам не нужно поторопиться?

Князев поднял сумку с куклами, другой подхватил Любу под локоть и повел к выходу.

Дорогой пришлось несколько раз останавливаться, уточнять маршрут. Наконец, нужный дом был найден. Путешествие заняло почти час.

Дом оказался небольшим и старым, находился он в частном секторе. Ни калитка, ни входная дверь заперты не были. Из коридора была видна дверь на кухню. Половица была сдвинута. В пол было вделано кольцо. Вероятно, это была крышка погреба. Эдик ловко, будто делал это много раз, поднял крышку и сообщил Любе:

– Нам сюда. Нужно спуститься вдвоем и поставить сумку с деньгами на столярный стол.

Князев спустился в подвал первым, помог Любе. Столярный стол в подвале на самом деле был – в дальнем углу. Супруги приблизились к нему. Князев поставил на стол сумку и вынул смартфон. Набрал номер похитителя. Послышались короткие гудки. Голос оператора сообщил, что абонент разговаривает по другому номеру и предложил либо перезвонить, либо дождаться ответа. Сделать выбор Князев не успел – над головами Эдика и Любы раздался грохот, и помещение погрузилось в темноту. Это захлопнулась крышка погреба.

– Вы попались в ловушку, – сообщил похититель, ответивший неожиданно на звонок Эдика. – Ваш сын получит свободу, но вы должны погибнуть. Жить вам осталось ровно тридцать минут, после чего сработает взрывное устройство. Проведите последние минуты жизни с удовольствием.

Люба заплакала, прильнув к груди Эдика. Он обнял ее за талию, погладил по голове. Не знал, что сказать. К такому развитию событий он готов не был. И вообще, поведение попавшегося им киднеппера не поддавалось логике. Какую выгоду получит похититель, взорвав родителей ребенка вместе с деньгами, было неясно.

– Поцелуй меня, если не противно, – еле слышно выдохнула Люба в ухо мужа.

– Ты совсем сумасшедшая? Мне приятно, еще как приятно, – шепнул он так же тихо. И нашел ее губы. Мир расплылся, оставив их наедине.

Тишину нарушил князевский смартфон, вдруг заговоривший знакомыми голосами.

– Что они там делают? Целуются? – прозвенел телефон голосом Гаврика.

– Да, наверное, – ответил ему слегка приглушенный Ксюшин голос.

– Фу!

– Ничего не фу, это даже приятно.

– Хочешь, поцелую?

– Нет, конечно, ты маленький. И для поцелуев у меня Рома есть, если ты вдруг не заметил.

– Ничего я не маленький! В классе я самый большой, между прочим.

– Ты, кажется, говорил, что я некрасивая. Зачем тебе страшненькую целовать?

– Мне неправильно показалось. Ты теперь красивая. И Роме тебя целовать, кажется, нравится.

– Мне тоже показалось насчет твоей мамы, что она некрасивая, а она тоже ничего и вообще клевая.

– И братья с сестрами не целуются, это как раз фу и ни разу неприятно, – встрял в разговор юношеский голос. Его Люба как-то раз тоже уже слышала. «На свою сестру я бы так смотреть не стал. Я же не извращенец», – это ведь именно он говорил Гаврику, когда тот возмущался, что юноша у аквапарка рассматривает Ксюшу так, будто хочет ее присвоить.

Пазл сошелся. Киднеппинг таковым не был. Потому что Гаврика никто не похищал. Все было розыгрышем, шуткой. Хотя за такие шуточки нужно пороть. И не только.

– Мать твою! – выругались Люба и Эдик хором.

Телефон замолчал.

Почти сразу же Эдик набрал Ксюшу.

– Сейчас же выпустите нас из погреба! – велел дочери. – Если немедленно не прекратите этот спектакль, у твоих друзей будут неприятности.

– Прости, пап, мы хотели как лучше, – пропищала Ксюша. – Сейчас Рома вас выпустит. Только ты не дерись, обещаешь?

– Драться не буду, – пообещал Эдик, – но разговор у нас будет серьезный.

Вскоре крышка погреба поднялась, впустив в темное помещение свет и открыв пленникам проход на волю. Князев помог Любе подняться по лестнице, подстраховав снизу, Роман подал ей руку.

– Роман, – представился юноша, протягивая Князеву для приветствия руку, когда тот выбрался наружу.

Протянутую руку тот пожал, хоть и не сразу, констатировав при этом, что не считает знакомство приятным.

Ксюша и Гаврик ждали их у входа в кухню. Потом прошли в комнату Ромы, где у заговорщиков, можно сказать, был штаб. Там находились юноша и девушка с хвостиком, которых Люба с Эдиком уже видели на пляже, – это они спрашивали у них автографы.

– Это Света, моя сестра, и ее парень, Данила.

С Данилой Эдику тоже пришлось обменяться рукопожатиями.

– Рассказывайте, с какого перепуга вы устроили этот розыгрыш и, главное, зачем, – приказал Эдик, когда все расселись. – Начинай ты, – кивнул он Ксюше.

– Я хотела вас помирить, – призналась Ксюша. – И подумала, что оставшись наедине перед скорой смертью, вы точно помиритесь, а потом, когда опасность минует, так и останетесь помирившимися.

– Оставим вопрос нашей гипотетической ссоры в стороне, – заметил Эдик. – Но как ты не подумала, к чему может привести этот розыгрыш? Ты видела, в каком состоянии была Люба, когда пропал Гаврик? А если бы она вообще умом тронулась и так и осталась бы тронувшейся? Или вообще бы умерла от огорчения?

– Мне жалко было тетю Любу. Я не ожидала, что она так перепугается. Но было поздно передумывать. Нужно было довести задуманное до конца, чтобы вы помирились, а то выходило, что зря все было затеяно.

– Теперь хотелось бы услышать версию старших участников авантюры. Роману 17 лет, Свете – сколько?

– Двадцать, – пискнула Света.

– А Даниле?

– Двадцать два, – признался Светин друг.

– Можно сказать, взрослые люди, двое даже совершеннолетние, – констатировал Князев. – Вы знаете, что по закону за похищение детей полагается? Не понимаете, чем для вас эта история могла бы закончиться?

– Меня брат редко о чем просит, не смогла ему отказать, – призналась Света. – Тем более что мне ничего опасного не надо было делать, просто отвлечь вас на время, пока Рома Гаврика уводил.

– А я не мог отказать Ксюше, просто потому что это Ксюша, – улыбнулся Роман так, что Люба сразу его простила и заступилась даже:

– Ладно, давай простим ребят, все же хорошо закончилось.

– Чудом закончилось хорошо, – заметил Князев, выкладывая на стол ствол. – Я ведь и перестрелять пацанов