Но он также опасался, что новый класс квалифицированных рабочих-иммигрантов может возбудить антиеврейские чувства среди американцев, на чьи средства к существованию они посягали. "Каждый нерв, - писал он, - должен быть напряжен, чтобы сдержать рост расовых предрассудков среди рабочих, ибо это означало бы начало конца, начало серьезных согласованных действий против евреев, о которых нынешний социальный остракизм в высших классах является лишь слабым предчувствием".

Шифф тоже беспокоился об имидже. Изначально он обратился к барону с инициативой более ограниченного масштаба, возможно, с созданием сельскохозяйственного кредитного банка для поддержки еврейских фермерских проектов и финансирования поселения еврейских беженцев. Хотя он приветствовал щедрые инвестиции Хирша - более того, он сам попросил об этом - он также знал, что широкая деятельность фонда, созданного немцем, который жил в Париже и Лондоне, может создать впечатление, что организация способствует иммиграции и служит американским посредником для европейцев, стремящихся переложить свою проблему иммигрантов на Соединенные Штаты. "Он выразил мне свои серьезные сомнения в разумности принятия больших сумм денег на филантропическую деятельность в Соединенных Штатах из европейских источников", - вспоминал Джулиус Голдман. "Прежде всего, он опасался, что общественность, и в особенности государственные власти, могут приписать этим организациям функцию содействия и помощи иммиграции в Соединенные Штаты". Действительно, по словам Голдмана, иммиграционные власти в какой-то момент провели расследование деятельности Фонда Хирша, чтобы убедиться, что он не занимается активным поощрением иммиграции.

Новый исход русских предсказуемо вызвал тревогу и недовольство в обществе, а в Вашингтоне он подстегнул усилия по ограничению иммиграции. В 1882 году, во время первой массовой миграции из Палеи, Конгресс принял несколько первых иммиграционных мер в стране. Одна из них была направлена против притока китайских рабочих и запрещала любую иммиграцию из Китая в течение десяти лет. За Законом об исключении китайцев через несколько месяцев последовал Закон об иммиграции 1882 года, который блокировал въезд осужденных, "сумасшедших" и тех, кто мог стать общественным обвинителем. Закон об иммиграции 1891 года, принятый как раз во время работы Фонда Хирша, усилил общие ограничения, введенные почти десятилетием ранее, и конкретно запретил иммиграцию с "посторонней помощью". Важно отметить, что он поставил иммиграцию под жесткий контроль федерального правительства, создав бюро инспекторов, размещенных в каждом крупном порту.

Контроль за иммиграцией, включая оборудование острова Эллис в качестве нового центра обработки, был возложен на помощника министра финансов по имени Альвред Байард Неттлтон. Бригадный генерал в отставке и бывший руководитель Северной Тихоокеанской железной дороги, он настаивал на строгом соблюдении закона и не скрывал, что считает англосаксонское наследие Америки под угрозой. Во время одной из речей, согласно краткому изложению его высказываний, он заявил, что "правительство, созданное англосаксами, не выиграло от слишком большой примеси латинских рас" и что "сейчас необходимо что-то сделать, чтобы сдержать иммиграцию".

Неттлтон агрессивно следил за иммигрантами, которым оказывал помощь. В июле 1891 года, через четыре месяца после принятия закона об иммиграции, он поручил сотрудникам иммиграционной службы в Нью-Йорке "тщательно допрашивать" русских евреев на предмет того, не были ли они "отклонены от своего первоначального назначения" иностранными чиновниками. В результате некоторые еврейские иммигранты совершали нелегкое путешествие в Соединенные Штаты только для того, чтобы их развернули - или, как выразился Шифф, "отправили обратно в ад".

В конце июля 1891 года американские еврейские лидеры во главе с бывшим дипломатом Саймоном Вольфом, председателем Союза американских еврейских конгрегаций, выступили за более мягкий подход к новому закону в письме к министру финансов Чарльзу Фостеру, утверждая, что русские иммигранты не должны классифицироваться как нищие или помогающие иммигранты до тех пор, пока члены американской еврейской общины гарантируют, что они не будут отнимать общественные ресурсы. Шифф и группа других видных евреев встретились с Фостером, где получили его заверения в том, что нью-йоркским иммиграционным властям было дано указание ослабить свои ограничения. Но Шиффу этого было недостаточно. По словам Макса Колера, нью-йоркского адвоката и попечителя фонда Хирша, Шифф "очень резко" указал, что, поскольку политика исходила с самого верха, ситуацию можно исправить только увольнением Неттлтона. Вскоре обязанности Неттлтона были переданы другому сотруднику Казначейства, а сам генерал объявил о своей отставке. Представитель Американской федерации труда, работавший в правительственной комиссии по иммиграции, впоследствии предупреждал о "гипнотическом влиянии" Фонда Хирша на иммиграционную политику страны.

-

Шифф и его коллеги пытались ослабить ограничения на иммиграцию, но в то же время добивались от администрации президента-республиканца Бенджамина Гаррисона дипломатического давления на Россию. Вместе с Джесси Селигманом, чья фирма представляла интересы военно-морского флота, и Оскаром Страусом, бывшим дипломатом, Шифф составлял часть влиятельного триумвирата, каждый из которых использовал свои связи и авторитет для продвижения своего дела.

В ответ на запросы американского министра в Санкт-Петербурге Россия отрицала принятие каких-либо антиеврейских мер, несмотря на растущее количество сообщений о том, что евреев выгоняют из домов посреди ночи, что предприятия разграблены и захвачены, что местные власти игнорируют или подстрекают нападения и беспорядки, а также о применении законов, призванных уморить евреев коммерческим, а значит, и физическим голодом. Шифф, Селигман и Страус сосредоточились на сборе доказательств преследования евреев и передаче их в руки Госдепартамента и СМИ. Шифф предпочитал не упоминать свое имя в прессе, но на сайте он поддерживал дружеские отношения с журналистами, включая Горация Уайта, редактора Chicago Tribune, а затем New York Evening Post, и сообщал, что "пытается завоевать ежедневную прессу... и другие периодические издания, которые имеют большое влияние на мыслящую публику". В письме Эрнесту Касселю он сказал, что он и его коллеги "очень эффективно работают здесь через прессу и Государственный департамент, чтобы оказать полезное влияние".

Чтобы предать гласности российские репрессии, Шифф вместе со Страусом и Эмануэлем Леманом также оказывал скромную финансовую поддержку журналу "Свободная Россия", посвященному освещению злоупотреблений самодержавного режима и обнажению "всех действий властей по подавлению всех стремлений к свободе" русского народа. Журнал издавало Общество друзей русской свободы, группа, основанная в 1890 году британскими противниками царского режима. В следующем году было создано американское отделение организации, в число основателей которого вошли такие видные литературные деятели, как Сэмюэл Клеменс (он же Марк Твен) и Джеймс Рассел Лоуэлл. Это зарождающееся движение в поддержку революционного дела в России было отчасти вдохновлено исследователем и журналистом Джорджем Кеннаном, членом общества, который много путешествовал по региону с 1864 года, когда его наняли для исследования возможного маршрута сухопутной телеграфной линии между Россией и Соединенными Штатами через Сибирь и Берингов пролив. (Кеннан приходился двоюродным дядей