при этом она считала безумцем Сализара? Как она могла быть так слепа? Невыносимая тяжесть накрыла ее, и вспышка боли пронзила сердце. Хэрроу скорбела по потерянной любви. Она действительно любила Рэйва – но оказалось, что он совсем не тот, кем она его считала.

Слезы заволокли ей глаза. Хотя в любом случае она не могла разглядеть Рэйва – он сливался с темнотой, как привидение.

Как тень смерти, мелькнувшая на фоне полной луны.

Даже сейчас она все еще любила его – или, по крайней мере, любила того, кем он казался. Это было сложнее всего. Медленно отступая от кровати, взяв из сумки платье и плащ и надевая их дрожащими руками, она чувствовала, что какая-то часть ее отчаянно хочет сбежать, а другая – забраться обратно в кровать к нему. Не помогало и то, что он находился теперь в ловушке воспоминаний. Было ли ему больно? Страшно?

Нет. Она собралась с духом. Он был убийцей – и не просто убийцей. Чудовищем, как сказала Королева Дарья. Его необходимо остановить.

В этот момент Рэйв тихо застонал во сне и стал метаться по постели, будто страдая от боли. Ох, Богиня, он мучился в ловушке кошмаров! Дыхание Хэрроу сбилось. Ей хотелось обнять его. Ее сердце сжималось от одного взгляда на него. Старые раны открылись при виде его страданий.

Но она больше не сможет смотреть на него, не вспоминая о крови на его руках.

Эта мысль и заставила ее наконец отвернуться. Она подошла к двери, не видя ее из-за слез. Схватилась за ручку, все еще дрожа, открыла – и заколебалась. Ей невыносимо хотелось вернуться, но она сопротивлялась этому порыву.

Наконец ей удалось перебороть себя.

Стиснув зубы из-за обжигающей боли в груди, Хэрроу переступила через порог и тихо закрыла за собой дверь. Не оглядываясь, она пошла к лестнице во двор, собираясь исчезнуть в ночи.

Рэйв изо всех сил сопротивлялся ловушке сна. Воспоминания о насилии, которое он совершил, и насилии, совершенном над ним, стремительно мелькали перед глазами, перемежаемые криками. И все же он пытался вырваться из сновидений.

Крики агонии. Его собственные. Чужие. Кровь, смерть и разрушение. Порабощенный, скованный чьей-то волей, он вынужден совершать чудовищные поступки…

Дарья собиралась держать его здесь, пока не прибудет Сализар, чтобы снова посадить его в клетку. Но Королева Воды пятьдесят лет его недооценивала и, похоже, не усвоила урок.

Колоссальным усилием воли Рэйв наконец вырвался из ужасных воспоминаний. Он резко сел в кровати, дрожа, взмокший от пота. Простыни под ним были разорваны в клочья его когтями. А образы продолжали кружиться в сознании.

Зверства, на которые он вынужден пойти… Века служения Королеве Фьюри в качестве убийцы. Боль, которую он причинял невинным. Пытки за неповиновение. Пятьдесят лет в магической клетке и эксперименты Королевы Дарьи.

Он выбрался из постели. Голова кружилась, сердце бешено стучало. Воспоминания продолжали мучить его. Споткнувшись, он качнулся вперед и врезался в стену, сбив на пол картину. Он отшатнулся к кровати, качнулся к столу, к дивану, пока наконец не упал. Стоя на четвереньках, яростно встряхнул головой, пытаясь избавиться от образов.

Но они не оставляли его.

Дарья пленила его, когда он ослаб. Одна волна магии за другой продолжали атаковать, пока Дарья пыталась его сломить. Полные досады крики Королевы, вызванные его упрямством.

Образы возвращали дальше в прошлое.

Фьюри, визжащая в ярости. Почему он пощадил Видящую? Как он мог ослушаться? Как сумел нарушить клятву? Затем – огонь. Много огня. Горели не кожа и кости, поскольку их у него нет, горела сама его суть. Бестелесность означала, что он не мог умереть, так что боль не прекращалась. Вечность, наполненная Огнем. Вечность, наполненная агонией, предательством и ненавистью.

Еще дальше.

Полная луна, освещающая сонный лагерь, окруженный высокими хвойными деревьями. Несколько кибиток вокруг костра, лошади, жующие траву поблизости. Женщины собрались вокруг огня. Одна бросила на землю камешки, изучая результат. Другие делились между собой едой и питьем. Маленький ребенок сидел рядом с заботливой матерью.

Тень обрушилась на них с ночного неба.

У них не было и шанса. Он – воплощение смерти, движимое единственной целью – разрушать. Он касался их, выпуская внутренний Огонь, и они сгорали заживо. Их крики эхом разносились в ночи. Лошади испуганно дергались на привязи. Кровь пропитала сосновые иглы. Кибитки переворачивались в хаосе. Никакая магия им не помогла.

Остался лишь маленький ребенок.

Она думала, что спряталась, но он точно знал, где она. Он чувствовал ее запах, слышал стук сердца. Он – смерть, и от него не сбежать.

Он спустился на землю дымчатой тенью. Девочка – последняя цель на эту ночь. Возможно, после этого он сможет наконец отдохнуть, свободный от необходимости исполнить клятву.

Рейф колебался возле ее укрытия, наблюдая за девочкой. Она не плакала, не кричала. Ему нужно только коснуться когтем ее маленького личика, и она сгорит, как и остальные.

Он должен был сделать это. Он не мог сопротивляться. И все же противился приказу.

Так начались пятьдесят лет пыток.

Тогда он впервые в жизни сделал выбор – и агония, поглотившая его в результате, была в тысячу раз страшнее, чем быстрые смерти Видящих.

Его сущность разлетелась на кусочки, сила иссякла. Его унесло прочь, сдуло ветром, как тонкую струйку дыма от потушенной свечи, и притянуло к месту клятвы, чтобы он встретился с гневом госпожи.

Спина Рэйва выгнулась. Когти вонзились в деревянные половицы. За спиной выросли крылья. Он снова был тенью, больше не пытался изменить свою внешность.

Он не собирался лгать себе или скрывать, кем является. Хэрроу в комнате не было. Не приходилось гадать, что произошло или почему она ушла. Сон все ему объяснил. Королева Дарья вмешалась и связалась с последней Видящей, чтобы защитить от монстра, убившего ее семью.

Хэрроу проснулась в ужасе и сбежала от него.

Ей стоило пронзить его грудь ножом, пока он спал. Он бы только помог вогнать лезвие глубже.

Дверь за его спиной распахнулась. Крики наполнили воздух. Рэйв пригнулся, разворачиваясь, чтобы встретить незваных гостей. В дверном проеме он увидел Сализара в сопровождении нескольких работников. Рэйв узнал светлые волосы Лорена. Сализар был вооружен посохом молний и длинной цепью, от которой пахло магией Воздуха. Они ворвались в комнату и бросились на него. Собираясь поймать и доставить к Дарье. Но Рэйв больше не прятался, не желая быть кем-то, кем не являлся. Он расправил крылья так широко, как только мог, и шипы на них задели потолок. Выпустил когти на всю длину.