Великан упирает руки в бока и смотрит противнику в глаза.

— Живо отошел! Повторять не стану!

Клемент, однако, делает шаг вперед, демонстрируя то ли неповиновение, то ли самоубийственную тупость. От его груди до дула пистолета теперь едва ли метра полтора. За правым плечом великана мне видно лицо Кингсленда. И хмурое выражение на нем отнюдь не подобает человеку, у которого на руках все карты — скорее, пойманному на шулерстве.

Великан делает еще шаг.

— Валяй, жми на крючок, — подзадоривает он Кингсленда. — Слабо, на хрен?

Как будто еще требовались какие-то доказательства его умственного расстройства — от верной смерти его отделяет лишь незначительное движение пальца взбешенного человека.

А затем Клемент произносит несколько слов, однако тихо и с каким-то гортанным рыком, и потому их смысл от меня ускользает. Но на нашего противника они действуют как криптонит на Супермена: Кингсленд пятится, стремительно вваливается в салон и захлопывает за собой дверцу «мерседеса».

В следующее мгновение машина разворачивается, визжа шинами, и вот уже ее ярко-красные габаритные огни удаляются и исчезают вдали.

Клемент разворачивается ко мне.

— Ты в порядке, док?

Я наконец-то позволяю себе вздохнуть и жадно глотаю воздух.

Кингсленд со своими дружками исчез, а вместе с ними и мерзкий мистер Хайд, и теперь передо мной стоит учтивый доктор Джекил. Я читал о раздвоении личности, однако доселе в жизни не встречал человека, способного столь безупречно трансформироваться из почти нормального в злобного дикаря.

— Что это было? — выдавливаю я.

— Не уверен, но…

Не закончив фразы, великан пристально смотрит на дорогу.

— Клемент?

— А?

— Что вы там увидели?

— Ничего. Просто…

— Что просто?

В конце концов он снова поворачивается ко мне:

— Сегодня утром… Помнишь, я насвистывал песню «Куин»?

— Ну, помню.

— И ты еще сказал, мол, звучит знакомо, но никак не вспомнить?

— К чему вы ведете?

— Да Кингсленд. Прямо как мелодия в башке… Типа знакомый, но ума не приложу, с чего я это взял.

— Вы встречались с ним раньше?

— Черт его знает… Что-то в нем такое… — Клемент зажмуривается и прижимает пальцы к вискам, словно делая массаж от головной боли. Через какое-то время сокрушенно вздыхает. — Не. Если что-то и есть, никак не идет.

— Ладно, с этим разобрались. И что мы будем делать дальше, черт побери? Скоро Кингсленд обнаружит, что мы его надули, и тогда я покойник.

— А как же позитивный настрой?

На пару секунд я даже лишаюсь дара речи.

— Что?! — хриплю я затем. — Скажите же, ради всего святого, где тут позитив?

— Твой телефон у Кингсленда в кармане.

— Верно подмечено! Именно поэтому я и не вижу никакого позитива!

— А мне говорили, будто такие штуки можно отслеживать. Через спутники или каким-то там другим колдовством. Так ведь?

— Хм, да…

— Ты же можешь отследить свой мобильник?

Пытаюсь продраться через ворох мрачных мыслей и понять, что же нам даст отслеживание.

— Не знаю… Наверное. Но что с того?

— Так мы сможем узнать, где живет Кингсленд. Или хотя бы где его контора.

— И что потом? Вызовем спецназ?

— Ты хочешь его найти или нет?

— Нет, я хочу добраться до дома, закрыться на замок и надеяться, что по пробуждении утром все это окажется дурным сном!

— Если уж говорить о дурных снах, я живу в одном из них вот уже четыре чертовых года. И все, хватит жалеть себя, меня это уже бесить начинает!

Чувствую себя глубоко уязвленным. Разумеется, я далек от совершенства, но никогда не считал, что склонен упиваться жалостью к себе. Возможно, я в себе ошибался.

— Приношу свои извинения.

— Принимаю. Итак, если мы узнаем, где окопался Кингсленд, будет с чем работать. Потому что сейчас у нас ни шиша и нет.

— Понятно, — вздыхаю я.

Мы торопливо идем обратно вдоль почтового склада, пока не достигаем главной дороги. Здесь Клемент останавливает такси и велит водителю жать на газ. Тот с готовностью подчиняется, и уже через пятнадцать минут мы прибываем к моему дому. Мое предложение расплатиться отвергается, что, признаться, кстати, поскольку завтра придется покупать новый телефон.

Дома я тут же устремляюсь на кухню и включаю ноутбук.

— Пиво-то есть? — осведомляется великан.

— Пива нет, но в буфете возле холодильника стоит бутылка виски. Угощайтесь.

Пока я захожу в свой гугл-аккаунт, мой гость наливает два стакана виски «Гленфиддик» — до сей поры не тронутого подарка Денни Чемберса — и присоединяется ко мне за столом.

— И как эта штука работает? — кивает он на экран.

— Веб-сайт посылает сигнал на телефон, и тот сообщает свои координаты, широту и долготу, которые затем отражаются на карте.

— Но мобила-то откуда знает, где она находится?

— Через систему спутников и телефонных вышек.

Клементу, судя по выражению его лица, мои объяснения ничего не дают.

— В общем, они отправили сигнал, и теперь я жду, когда телефон отзовется.

Я не свожу глаз с экрана, на котором иконка секундомера пульсирует вот уже целую вечность. Наконец, выскакивает сообщение жирным шрифтом.

— Черт!

— Что?

— Телефон не в сети.

— Что это значит?

— Либо его отключили, либо кончился заряд.

— Хреново.

Затем я замечаю под обескураживающим заголовком еще одну строчку.

— Но система зафиксировала последнее известное месторасположение мобильника, и это было шесть минут назад.

— И что за место?

— Точность системы до десяти метров, так что адрес не показывает, но телефон отключился на Плендер-стрит.

— В Камдене?

Я увеличиваю масштаб карты на сайте.

— Да, это в Камдене.

— Тогда выступаем?

— А может, сначала стоит решить, что будем делать?

— Так мы все уже решили, док. Находим Кингсленда и говорим ему, что нам известны его планы насчет препарата паренька. А там уж либо он отступает, либо я трясу из него душу, пока он не пообещает оставить тебя в покое.

— Возможно, вам стоило поступить так полчаса назад, когда он стоял непосредственно перед нами.

— Похоже, ты не заметил, но он целился в тебя из пушки. Не самый лучший момент.

— Но вы что-то сказали ему. Что именно?

— Ничего особенного. Только собирался заговорить про его план, как он дал стрекача. В следующий раз уж постараюсь, чтобы он не успел достать пушку.

— А если все-таки успеет?

— Не, не успеет, можешь не сомневаться. Давай, пошевеливайся.

Клемент залпом осушает стакан виски и устремляется из кухни. Закрываю ноут и спешу за ним.

— Поймаем такси? — предлагаю я, пока закрываю дверь.

Становится холодно, и я слишком вымотался, чтобы куда-то идти, не говоря уж об обледенелых тротуарах. Гулять так гулять, и я с радостью выложу денежки, если это избавит меня хотя бы от пятнадцати минут страданий.

— Не, тут