Секретарь вновь пошел рябью, в этот раз более сильной. С беспокойством посмотрел на перстень на руке патриарха:

– Хаотичная природа, все как я и думал…

– Конкретнее, Марат. Поверьте, никто не любит, когда проверка задает вопросы о многомиллионном госзадании, которое вы впервые видите, а я ощущаю себя схожим образом. Что не так с Густавом Зонненштралем?

– Все так, – глухо отозвался второй вампир. – Выглядел милым и недалеким трудяжкой, который и мухи не обидит. Сентиментален, доверчив, влюблен – манипулировать одно удовольствие. Идеальный кандидат на принесение в жертву ради наших грандиозных планов. По факту же – наблюдателен, смекалист и довольно безрассуден, в одиночку – подозреваю, больная жена стала скорее обузой, чем помощницей, – уничтожил почти все мои разработки и откинул прогресс прайда на многие годы, заставив идти долгой и малоприятной дорогой. Так сказать, продемонстрировал истинный оскал взбешенной интеллигенции. Собственно, полагаю, именно по этой причине я и рискнул довериться вам. Густав, без сомнения, был кроток и мягок только внешне, покуда не понял, какую судьбу мы уготовили им с женой.

– И что с ним стало? – подвел Богдан Иванович к непростой для себя части.

– Сейчас я пытаюсь понять, как именно ему это объяснить, – просто ответил Марат.

Патриарх обомлел:

– Я?

– Вы.

Казалось, прошла вечность, но в голове никак не укладывалось.

– Я?!

– Да, вы.

В мыслях словно столкнулись вселенные.

– Я нарушил планы Ивана Карловича, а он взял меня в преемники?!

– Да, надеясь отыграться, – кивнул секретарь. – Не без моей, правда, протекции. Изначальная идея ровно такой и была: обратить вас в вампира, переписать имущество и заставить оное приумножать – то есть делать ровно то же, что и раньше, но на безвозмездной основе и ради нашего блага. После погрома, который вы учинили, для Ивана Карловича стало делом принципа заставить вас же и восстановить утраченное.

– Мне нужны подробности. Все.

Марат несколько раз крутанул вокруг своей оси кружку и залпом выпил кофе. Скривился.

– К сожалению, мне известна только базовая, фактическая часть, если можно так выразиться. И некоторые переменные не ясны до сих пор.

– К примеру? – поинтересовался Богдан Иванович.

– Она, – обыденно махнул в сторону Татьяны секретарь.

– А при чем здесь?.. – начал было патриарх, но его перебили:

– Хороший вопрос. Ни при чем, очевидно же. Ваша история разыгралась лет двести назад, а ей – ну сколько там, даже сорока же еще не исполнилось? И не важно, что за исключением прически, пирсинга и выражения лица, будто немедля в шею собеседнику вцепится, Татьяна – вылитая ваша жена.

Богдан крепко сжал кружку:

– Но как?..

– Никак. Абсолютно. Вообще. Невозможно, – закивал Марат. – Вот только последний раз, когда я видел эту фурию – поверьте, другое определение сей чахоточной пациентке сложно подобрать, – она шла топиться с таким видом, будто это всего лишь шаг на пути обратно. К вам.

Кружка треснула, щедро заливая кофе дорогой костюм, стол и оказавшиеся неподалеку бумаги. В голове – да что там, во всем теле – орала тысяча ошарашенных голосов, и патриарх словно не понимал, где он и кто он.

– …нести?

– А? – отозвался Богдан Иванович из своего ниоткуда.

– Полотенца, говорю, принести? – повторила Татьяна, протирая стол. – И лучше пересядьте, пол тоже надо мыть. Давненько у нас посуда не лопалась, видать, с браком попалась… Хочешь, я американо на замену сделаю? Или к себе побежишь пятна замывать?

– Мы с коллегой не договорили, – упавшим голосом ответил патриарх. – Пятна – мелочи, покуда прогресс даровал нам химчистки.

– Ну, как знаешь, – пожала плечами русалка, отодвигая стул за соседним столиком. – Тогда падайте сюда, скоро все будет. Ну и дрянь нам в последнее время поставляют…

Бариста неспешно затерла лужу, все-таки выдала вампирам стопку бумажных полотенец вместе с новой кружкой кофе для Богдана Ивановича, после чего удалилась обратно за стойку. Все это время тот разглядывал ее, словно впервые видел, мысленно прокручивая в голове слова Марата. Это же безумие? Русалкой ведь нельзя стать по собственному желанию? Или можно?

И что он будет делать, если ответом окажется «да»?

Снова сев, патриарх жестом остановил Марата от продолжения дискуссии и попытался успокоиться, погрузившись в клеточную память. Раз за разом пересмотрел их с Татьяной первую встречу, тогда, на концерте. Потом выпускной, кафе… Клетки старательно тащили все подходящее и беспомощно разводили руками: никаких зацепок. Ощущая свое бессилие, Богдан Иванович решил попытать счастья и всколыхнуть в памяти каждую крупицу, имевшую хоть какое-то отношение к русалке. Тысячи моментов: красивые руки, улыбка, сведенные брови, голос, изможденное лицо и просьба жить дальше…

Стоп, что?

Патриарх всмотрелся. Да, это определенно была Татьяна, но очень непривычная – с длинными волосами, исхудавшая, словно скелет, и смотревшая на него с такой болью и любовью, каких он никогда не встречал. Воспоминание было странным и очень старым. Одним из первых в его жизни. После на много лет вперед останется лишь учеба под присмотром Марата, и в эту часть биографии патриарх по возможности редко заглядывал. Видимо, напрасно. В первые же часы своего существования в качестве вампира он встретил ее. В каком-то лесу, больную и молящую… Молящую жить дальше. Обещающую вернуться, несмотря ни на что, и спасти. Любящую. Жену.

Откинувшись на спинку стула, Богдан Иванович с тоской произнес:

– Пожалуй, иногда все-таки к мнению старших и вправду стоит прислушиваться. Но прежде чем вы расскажете мне историю с самого начала, позвольте один уточняющий вопрос.

– Да, конечно.

– Правильно понимаю: капиталы, которые вы отобрали у меня, изначально принадлежали ей?

Марат вздохнул:

– Да. И я предупреждал: порой давление может оказаться… избыточным.

Патриарх кивнул, отпил американо и принялся слушать о прошлом совершенно неизвестного ему человека, которым он когда-то был.

Богдана Ивановича растили в тени извечного неоплатного долга: ты сам умолял сделать себя вампиром, а потому обязан отработать благодеяние. Поначалу он смирялся и не спорил – да и как иначе, если от рождения несешь на себе взятые в прошлом обязательства? Первые лет сорок – почти полноценный срок жизни человека той эпохи – он не задавался вопросами и не сомневался, но мелочи, вездесущие загвоздки, всплывавшие то там, то здесь, постепенно копились и пробуждали неудобные мысли. К примеру, солнце. Оно способно погубить любого из прайда, кроме двух старейших вампиров, Марата и Ивана Карловича, однако все вопросы о том, после какого срока и почему так происходит, тщательно игнорировались. Если есть некий возраст, после которого клетки привыкнут к излучению, не проще ли скоротать время до него на Земле? Зачем стремиться в космос, где свет звезд еще губительнее? А если срока такого нет, то отчего солнечные лучи выборочно щадят кого-то? Если изначально вампиры прибыли на Землю на космическом корабле, то где его обломки, почему приходится проектировать с нуля? Если экипаж состоял всего из двоих – Марата и Ивана Карловича, – с какой целью они решили настолько увеличить популяцию соплеменников, доведя количество до десятков тысяч? И самое главное, то, что категорически не укладывалось в голове: почему, несмотря на дотошное изучение любой зацепки, способной помочь им покинуть эту планету, за все двести с гаком лет совершенно не поднимался вопрос о топливе и где вампиры намеревались брать достаточное его количество, дабы увезти всех членов прайдов?

Поскольку к моменту появления сомнений патриарх на собственной шкуре достаточно изучил характер отца, он не только не осмеливался задавать эти вопросы вслух, но и всячески старался избегать ситуаций, предполагающих оную возможность. Однако упорно пытался докопаться до первопричин самостоятельно, изучая все возможное и невозможное. Выходила какая-то глупость, и хорошо знакомая история, которую учил с детства каждый вампирчик, трещала по швам.

«Мы – потомки великого народа всемогущих космических исследователей (скромненько, конечно. Кто ж не захочет таким быть?). Давным-давно наш корабль разбился на этой планете (но до сих пор не обнаружено ни единого осколка и не сохранилось ни капли информации об используемых технологиях), оба члена экипажа – Иван Карлович и Марат – выжили и решили вернуться домой (успехов им). Для этого оба многие века копили капиталы и ресурсы (хм, ладно, это разумно), множили нашу численность (а, простите, зачем?), дабы трудом своим вампиры смогли устремиться обратно к звездам (предположим, но не в таком же количестве?). Ковчег, способный унести нас на родную планету, где солнце никому не грозит смертью, уже почти готов (восхитительно, но, может быть, обойдемся крышей потолще?). Каждому осталось приложить еще совсем немного усилий, и прайд вампиров сможет покинуть