– Красивый, – задумчиво пробормотала Донна. – От кого это?

– Майк, – выдохнула я, разглядывая магнолии. Мои любимые цветы. Даррелл очень постарался, обычно он не запаривался с выбором букета и покупал мне розы.

– Что за повод? – спросил Джей.

– Мы расстались.

– Как это расстались? – недоуменно осведомилась Донна.

Господи. Что во фразе «мы расстались» ей было непонятно?

– Как все люди. Решили, что теперь нам нужно двигаться дальше по отдельности.

Все затихли. Донна смотрела на меня с грустью в глазах, так и не решаясь что-то сказать, а Джей о чем-то задумался.

– Ну, Майк, судя по всему, не хочет двигаться по отдельности, – усмехнулся через секунду коллега, пихая меня плечом и роняя взгляды на букет.

После ссор Майк всегда извинялся и говорил, что такого больше не повторится, но все продолжалось дальше в большем объеме, чем раньше.

– Мне плевать, чего он хочет, я все решила. – Крафтовый пакет лежал на моем столе, и я гадала, что же туда мог положить Даррелл. Для помолвочного кольца, которое я вчера оставила на кухонном столе, пакет огромен. Надеюсь, когда я его раскрою, ничего оттуда не выскочит мне в лицо.

– Ладно, – улыбнулась Донна, – работа зовет. Букет красивый, хоть и нежеланный.

Я проводила ее взглядом и устало опустилась в кресло.

– Скажи, что это не Майк тебя ударил, – послышался тихий голос Джея.

– А если скажу, ты поверишь? – грустно усмехнулась я.

– Не-а.

– Я изменила ему. А до этого он изменил мне. Но отношения наши были обречены с самого начала.

– Тебе грустно?

С моих губ сорвался нервный смех.

– Грустно, но от того, что не ушла раньше. Думала, он любит меня. – Я взглянула в глаза коллеги. – А у тебя есть кто-нибудь, Джей? Мы часто говорим обо мне и Майке, но никогда не говорим о тебе.

Джей достал телефон из кармана джинсов, затем передал его мне. На экране была фотография девушки. Темные, словно ночь, глаза и русые прямые волосы.

– Моя жена Наоми. Она умерла от лейкоза три года назад, – Джей смотрел на фотографию с такой грустной улыбкой, что у меня больно закололо в груди. Было очень бестактно спрашивать его о таком.

– Прости, я не думала…

Я никогда не думаю, вернее, думаю, но после того, как делаю.

– Все в порядке. Она была бы рада, что о ней говорят, – улыбнулся Джей. – Наоми была особенной. Мы ходили вместе на биологию и математику, я был ботаником, который коллекционировал комиксы и мертвых бабочек в деревянных рамках, а она самой красивой девочкой в школе. Однажды Наоми попросила позаниматься с ней математикой, я был так шокирован и, конечно же, согласился. Она ушла от квотербека24 школьной футбольной команды и стала встречаться со мной.

– Это очень романтично, – сказала я, передавая телефон обратно в руки Джея.

– У нее был взрывной характер, мы часто ссорились, но у меня никогда даже мысли не возникало ударить ее. Если Майк сделал тебе больно, он не любит тебя. Я надеюсь, ты не совершишь ошибку и не станешь прощать его.

– Я точно не собираюсь делать этого. С меня довольно.

Оставшись в одиночестве, я решила взглянуть на содержимое загадочного пакета. Я аккуратно разрезала его, сердце затрепетало, когда я увидела две шоколадки «Марс» и маленькую карточку.

«Возьми шоколадку в качестве нашего примирения. К тому же тебе нужно попробовать немного сладкого, может, тогда твои глаза перестанут излучать столько грусти, Утконосик. Сахар поднимает эндорфины.

P.s. Одна для тебя, а другую я задолжал»

Надо же. А цветы ведь не от Майка.

***

Следующим утром я обнаружила, что моя «Искорка» немного приболела. Эвакуатор оттащил ее в сервисный центр, а я, поймав такси, направилась в «Скалу» на тренировку «Дьяволов».

Во время поездки я с интересом разглядывала городские улицы. Было только начало декабря, а город уже облачался в рождественские украшения.

Несмотря на утреннее происшествие с машиной, в «Скалу» я прибыла вовремя. Рабочие готовили арену. На трибунах было пусто. Только я стояла у первого ряда, полностью погруженная в мысли.

– Пришла просить об интервью? – послышался насмешливый голос за моей спиной.

Я прикрыла лицо волосами, а затем обернулась, встречаясь взглядом с Пауэллом. Боже мой, в последнюю нашу встречу я наорала на него, а сегодня эта каменная глыба улыбается, глядя на меня.

– Больше не буду, ты проклят. Не хочу снова принимать проклятие на себя, – усмехнулась я.

Он приблизился ко мне.

– Это я-то проклят?

– Ага. Вообще-то, я хотела поговорить с вашим вратарем.

– Посмотрим, что можно с этим сделать.

Холод от арены пробирал меня насквозь. На мне была лишь черная футболка с длинными рукавами из тонкой ткани.

– Ты так и не уяснила, – фыркнул Зверь и принялся снимать с себя худи.

Под ним у него была черная футболка, я увидела кусочек его голого накаченного живота, когда ткань задралась. А еще дорожку редких темных волосков, тянущуюся вниз и скрывающуюся за поясом его спортивных штанов. От одного этого вида все напряжение сконцентрировалось между бедер, а воспоминания о его пальцах, играющих с моим телом, чуть не затопили меня с головой.

Боже. Зачем он раздевается? Он хочет взять меня прямо здесь?

В следующую секунду Зверь одним резким движением натянул на меня худи. Мне нужно было только руки в рукава продеть, горловина уже была на мне. Я машинально, словно маленький ребенок, подчинилась ему. Вещь была велика на пять, а то и шесть размеров и висела на мне балахоном, но от нее исходил такой потрясающий запах, что я чуть не расплылась прямо рядом с ареной. Его гель для душа, стираный трикотаж и запах его кожи. Даже страшно из-за того, что со мной делал этот аромат.

Впрочем, дурман прошел быстро, и по голове ударила суровая реальность.

– Зачем ты это сделал? – Я попыталась снять его худи, но он не позволил мне, крепко захватив руками мои предплечья.

– Перестань. Ты мерзнешь, не могу смотреть на то, как клацают твои зубы.

– Могут увидеть! – лишь пропищала я. Хотя какая уже разница, я теперь свободная девушка.

– Оглянись, здесь только мы с тобой и парочка сотрудников арены, которым нет дела до нас. Обычное черное худи, ничто не указывает на то, кому оно принадлежит.

Кроме размера.

Внезапно в моей голове пронеслась мысль: «Он позаботился о том, чтобы я не замерзла…»

Первый сердечный приступ.

– Спасибо, – тихо сказала я. – И за цветы, и за шоколадки.

Зверь кивнул и замер напротив меня, все еще держа мои руки в своих. Его взгляд опустился на мои приоткрытые губы, и он сглотнул. Затем на его лице промелькнула одна эмоция, которую я не смогла понять, и он отпустил меня, чтобы затем аккуратно высвободить мои волосы из плена одежды.

– Мне нравятся твои волосы, – сказал он.

Второй сердечный приступ.

– Мне твои тоже, – зачем-то ляпнула я.

Макс улыбнулся, нежно заправил рыжие пряди волос за мои уши и прошелся внимательным взглядом по моему лицу. Нежная улыбка пропала, стоило его