Уж не здесь ли началось прошлое Слияние? И такой ли случайностью оно было? Возможно, они со старым другом не первые, кому удалось получить эту мощь намеренно… Как интересно! Столько вопросов, на которые он никогда не узнает ответов, а жаль.

Ниже под изображением храма шел текст, в точности повторявший слова вчерашнего послушника. Пророчество о паломниках, указание к действию. И призыв Вестника.

Краткая инструкция, в какой момент многотысячная армия должна пробудиться и отправиться исполнять последнюю волю, за которой на души верующих опустится вечная благодать…

Возвращение в тела было таким же резким, как и выход.

Испуганный взгляд Квентина дорогого стоил! Он даже не заикнулся о новых силах спутника.

Его руки дрожали, а в глазах стояла детская обида брошенного ребенка. Непонимание. И ужас, бесконечный, бескрайний, потихоньку поглощающий все остальное.

– Теперь ты понимаешь, с чем мы имеем дело?!

Глава 2. Больше не маг

Нэсса распахнула глаза, когда кровать под ней пошла ходуном. Доски трещали, потолок опасно скрипнул, грозясь обвалиться на мирно спящих постояльцев. Что за чертово похмелье, как она здесь оказалась?!

Рядом вскочил на ноги Мартин. Он был в одежде, как и сама Нэсса. А значит, сколько бы они ни выпили, все прошло достаточно целомудренно.

Он быстро оценил обстановку, коротко улыбнулся ей и рванул за руку со всей дури, окончательно вытаскивая из кровати.

В коридоре они натолкнулись на Адалию. Компания Нэссе понравилась еще меньше. Что это она решила с ними пить? Тем временем дрожащий пол немного успокоился, и пошла дрожать уже голова наемницы. Как-то неприятно так дрожать, что же за гадость она пила! Или не пила…

Вся троица в потоке других жильцов выскочила наружу. Постоялый двор, где они провели ночь, возвышался на небольшом холме. И местность вокруг Нэсса не узнавала… Где же в Авелоре такой провал был? Огромный овраг вдали зиял черной пылящейся воронкой. Пылящейся? Это он сейчас так трясся?

Люди выскакивали на улицу, поворачивали головы и замирали с выражением неподдельного ужаса на лице.

А Нэсса приводила мысли в порядок. Нет, она не пила вчера. Она вообще не помнила вчерашний день, как и позавчерашний. И много-много других дней, на месте которых в памяти зиял такой же провал.

Зато вспомнила Мартина. На поле боя, истекающего кровью. Бледного и почти без руки.

Она метнула испуганный взгляд. Рука была на месте, да и цвет лица вполне здоровый. Но битва, некромант, Слияние… Все это точно не сон!

А потом она перевела взгляд на Адалию, и воспоминания посыпались одно за другим, как обвал в горах. Корабль, проклятый лес, Альберт. Битва, ранение, Эрин. Весталия, Собрание Ковенов, таверна. Адалия. Ритуал. И… пустота.

Что было с ней по ту сторону круга, Нэсса упорно не могла вспомнить. Только отчаяние слабой дымкой витало над дырой в памяти, да и оно быстро рассеивалось.

– Ты! – зашипела она, поворачиваясь к Нимире. – Стерва!

Мартин так резво перехватил ее поперек талии, будто ждал этого с момента пробуждения.

– Вспомнила, – равнодушно отметила Адалия, не отрывая взора от пылящейся воронки. Она пыталась сохранять спокойствие, но шок от увиденного нет-нет да и проглядывал на ее лице.

От вскрика Нэссы толпа будто очнулась. Кто-то тоже закричал, кто-то всхлипнул. Кто-то побежал. До оврага было не больше часа пешего пути. Даже удивительно, как постоялый двор смог устоять почти в целости…

Паника вокруг нарастала. Мартин за руку утянул Нэссу обратно в комнату на втором этаже, следом быстрым шагом вошла Адалия. Ее взгляд будто омертвел в одночасье, застыл и растерял свой привычный блеск. Она молчала.

– Какого хрена происходит?! – наконец возмущенно выдохнула Нэсса. – Где Рид, сколько меня не было и почему эту гадину еще никто не прибил? Она нас со свету сжить пыталась.

Адалия прикрыла глаза и потерла пальцами виски.

– Я уже успела забыть, как ты бесишь.

Нэсса чуть не задохнулась от возмущения, но Нимира не дала ей заговорить.

– Краткое содержание для слишком не вовремя прытких девиц – ты влезла в мой ритуал, тем самым нарушив его. И вместо избавления Рида от демона сама отправилась в тот мир. Молчи! – сверкнула она глазами на попытку Нэссы вставить свои пять медяшек в озвученную версию событий. – Я слишком многое сделала для того, чтобы вернуть тебя обратно, засранка! Будешь прерывать – покалечу, и он мне не успеет помешать!

Кончики ее пальцев полыхнули языками пламени. Мартин бросил укоризненный взгляд, но ничего не сказал. Возможно, впервые в жизни Нэсса благоразумно промолчала.

– Такие ритуалы не для простых смертных, ты чудом выжила. К тому же ты лишила меня единственной возможности поговорить с отцом. Да, именно поговорить, быть может, вытащить в этот мир, но не ценой жизни Даниэля, что бы тебе там ни наговорил Селерин. Этот подлый наемник с детства меня не терпел. Он задолжал моему отцу, и его возращение было не на руку. И последнее, но не менее важное. Мы из кожи вон лезли, чтобы вытащить тебя с того света, куда ты попала лишь по собственной вине. Подставив при этом меня. Так что будь добра, – ледяным тоном завершила Адалия, – имей благодарность.

Она договорила, отошла к окну, из которого открывался вид на «овраг», и вновь впала в то полутрансовое состояние. Будто эта картина потихоньку сводила ее с ума.

– Тебя не было около двух месяцев. Рид жив. Эрин пришла в себя и помогала вытащить тебя к нам. Ларос стал королем, я его советник, – тихим голосом Мартин пересказывал последние события. – Я скучал по тебе…

– Ладно, – стиснув зубы, процедила Нэсса. – Ладно. А ваши скорбные лица – это радость от встречи со мной? Что-то не густо. Эту, – она кивнула на Адалию, – еще можно понять, но ты-то чего?

– Нэсса, – аккуратно произнес он. – Мы в «Гармонии».

Она тоже повернулась к окну.

– Неееет. Из окон «Гармонии» открывается вид на Нордлин, поэтому они и дерут такие цены. Близость к столице, побери ее.

– А перед тобой и есть Нордлин…

* * *

Однажды наступает момент, который меняет все. Жизнь не станет прежней, ты уже не видишь дороги назад. Она затерялась в тумане, пропала в топком болоте, оборвалась на закате. Навсегда пролегла незримая черта, разделившая существование на до и после.

Когда незначительная история обречена стать значимой.

Эрин не плакала. Казалось, больше у нее не было слез ни для кого. Она почти смирилась