Шрифт:
Закладка:
Остер как-то лениво думал о будущей смерти. Конечно, он застрелится. Но думать об этом не хотелось. Но Эккерт… Русский разведчик! Невозможно. Прожить столько лет и ни разу ни в чем не проявить себя!
Злости не было. Было удивление. Даже уважение. И еще страх. Эккерт волнуется. Он звонил сегодня. Услышав его голос, Остер положил трубку. Конечно, Эккерт все понял. Он ведь не новичок. Может быть, он сможет уйти? Это было бы лучшим исходом для всех.
Звякнул телефон. Остер поднял трубку, выждал секунду.
— Я!
Голос Небе.
— Ганс, сейчас мои ребята едут за птичкой. Я хотел бы, чтобы ты поехал вместе с ними.
Остер промолчал. Небе кашлянул.
— Через пяток минут за тобой заедет машина. Не делай глупостей, Ганс.
Небе положил трубку, и в ухо полковнику завизжали гудки.
Итак, они едут арестовывать Эккерта. А что если предупредить его? Пусть лучше стреляется! Нет, все телефонные разговоры Эккерта прослушиваются. Предупредить его — значит наверняка поставить крест на себе. А какое дело ему, Остеру, до большевистского шпиона! Смешно… А может быть, Небе хочет разыграть комедию и убрать сразу и Эккерта и его, Остера? Что ж, это было бы удобно. При аресте Эккерт убивает Остера. В перестрелке гибнет и сам. Все хорошо, оба свидетеля устранены. Торжествует Небе.
Почему-то он перезарядил парабеллум. Глупо. Если этот револьвер и выстрелит, так после его смерти.
Откозыряв дежурному, полковник вышел на улицу. Недалеко от ворот стояли две машины. Из передней полковника окликнули:
— Сюда, герр оберст!
В машине — офицеры из личной охраны Небе. Оперативникам он не решился доверить такое дело. Рядом с Остером гауптштурмфюрер Линдер — из старых филеров, стараниями Небе произведенный в высокий эсэсовский чин, лучший из исполнителей всех тайных приговоров своего шефа. Его квадратное лицо кривится усмешкой.
— У вас бессонница, герр оберст?
Остер пожал плечами.
— У каждого свое, Линдер. Вы вот, я вижу, как Фигаро: утром в Стокгольме, вечером — в Берлине.
Линдер усмехнулся.
— Служба, герр оберст…
Машина рванулась с места. Остер попытался устроиться поудобнее, но это ему не удалось. Он тихо шепнул на ухо Линдеру:
— Улики серьезные?
Линдер уставился на него круглыми совиными глазами.
— Он ходил в русское консульство! Этого достаточно.
— Его взяли?
— Да.
— Он что-нибудь сказал?
— Нет. Его пришлось срочно убрать. Шведы зашевелились.
Задняя машина обогнала их, свернула за угол и остановилась прямо напротив дома Эккерта. Линдер позвонил. Никто не ответил. Потом вспыхнуло светом окно второго этажа, и человек, стоявший за спиной Остера, сказал Линдеру:
— Это его спальня.
Прошло еще несколько минут, прежде чем за дверью послышались шаги и голос Эккерта спросил:
— Кто здесь?
— Полиция! — Линдер расстегнул кобуру.
— Чем обязан? — спокойно поинтересовался Эккерт.
— Я прошу вас открыть дверь.
— Надеюсь, у вас есть соответствующие документы на подобного рода действия?
— Все в порядке, господин советник. Бумаги есть!
Щелкнул замок. Дверь распахнулась, и перед ночными посетителями предстал Эккерт в аккуратном сером костюме, чисто выбритый, с завязанным галстуком. Линдер оттолкнул его и вбежал в комнату. Следом ворвались другие.
Когда вошел Остер, Эккерт едва приметно усмехнулся, будто ожидал этого визита и рад возможности убедиться в правоте своих мыслей.
В доме уже шел обыск. Хлопали двери. По ступенькам лестницы топали тяжелые шаги. Где-то упала посуда. Эккерт спокойно сидел на диване в прихожей и курил. Линдер разглядывал свои ногти. Эккерт сказал Остеру:
— Вы и группенфюрер — азартные игроки. Вы не боитесь последствий, Остер?
Линдер подмигнул полковнику.
— Господин советник изволит шутить?
Остер сказал серьезно:
— Тот, кто играет, всегда больше проигрывает, чем выигрывает. Мы платим за убытки.
Один из агентов вытащил из ниши чемодан с блестящими застежками. Линдер встрепенулся. Выхватил чемодан из его рук. Крикнул наверх:
— Эй, ребята, все во двор!..
Один за другим агенты выходили из комнаты. Линдер запер за ними дверь, положил чемодан на стол, открыл его. Долго разглядывал его содержимое. Остер подошел и тоже глянул: английская рация, таблицы, фонарь, патроны! Он вцепился в рукав Линдера:
— Что мы наделали?!
Гауптштурмфюрер и сам понимал ситуацию. Он ехал арестовывать русского шпиона, нашел же англичанина. Теперь ошибки быть не могло. Линдер вытер вспотевший лоб, с тоской подумал о том, что такого провала Небе ему не простит.
— Немедленно уезжаем! — зашипел Остер.
Линдер колебался. Пот обильно выступил на щеках, капли скатывались в глаза. Он щурился на тусклый свет и глядел на спокойного Эккерта. Во дворе послышались громкие голоса. В дверь затарабанили.
Линдер мигом убрал чемодан под стол и распахнул дверь. Один из агентов громким шепотом сказал:
— Люди Мюллера… Зауэр!
Остер бешено выругался:
— Вы идиот, Линдер! Здесь микрофоны… Вы все погубили!
Эккерт сидел молча, и лицо его было неподвижно, как у мудрого языческого бога. Линдер рванул парабеллум, но в этот момент в комнату вошел Зауэр.
— Привет, старина! Ты уже здесь? Ну-ка, спрячь свою игрушку. Жизнь господина советника не должна пострадать от того, что ты сделал кучу глупостей. А-а, и господин полковник тоже здесь? И абвер не дремлет? Как же вы спелись с Линдером, господин полковник? Он же не сыщик, а ломовик. Я думал о вас лучше. Итак, что вы нашли?
Он пошарил взглядом по комнате, заметил уголок чемодана, торчащий из-под стола, вытащил его. Медленно положил на стол, открыл крышку. Присвистнул. Лениво спросил:
— Чьи это штучки?
Линдер глядел куда-то в сторону. Остер пошел к двери. Зауэр глянул на Эккерта.
— А что вы ответите, господин советник?
Эккерт сказал сухо и надменно:
— Это не принадлежит мне.
Зауэр прошелся по комнате.
— Интересно… Ну, ладно, шутки и я понимаю. Я прошу вас, господин советник, составьте мне компанию. Остаток ночи вам придется провести в симпатичном здании на Александерплатц. Вы готовы?
Эккерт пожал плечами.
— Если вам не терпится расстаться с вашим щегольским мундиром и получить халат штрафника в Флоссенбурге — пожалуйста. Ваша мечта исполнится завтра.
Зауэр рассмеялся.
— Люблю веселых ребят! У него находят шпионские штучки, а он угрожает мне халатом рейхсфюрера! Ладно,
