Гермиону недоумённым взглядом, а затем перевёл его на Драко. — Пенни догадалась, что вы могли, гм, заскочить сюда. Мы взяли ваши… пальто. — Он жестом указал на Блейза, который по-прежнему оставался снаружи, с элегантным пальто Драко из верблюжьей шерсти, перекинутым через руку. Джинни состроила рожицу в окно и мотнула головой в сторону спины Гарри. Пенелопа многозначительно закатила глаза.

— Хотите прогуляться с нами? — настаивал Гарри, и в Гермионе пронеслась волна раздражения. Она устремила на него грозный взгляд, и он слегка попятился назад. Ей не следовало злиться на друга, ведь он ни о чём не догадывался. Да и как он мог знать? Гермиона и сама не была уверена, что никогда не говорила с ним обо всём этом… Конечно, не говорила.

Возможно, он полагал, что спасает её. Возможно, ему было стыдно за то, что он позволил Драко помочь ей первым.

Гнев схлынул, и Гермиона открыла рот, но резкий голос Драко опередил её.

— Отличная идея, Поттер, — сказал он, сползая с табурета. — Я только заплачу. Дождь прекратился?

Кивнув, Драко направился к кассе в задней части бара.

Гермиона поборола раздражение, когда повернулась, чтобы посмотреть ему вслед, затем её взгляд метнулся к Гарри, который выглядел так, словно в его голове одновременно разворачивалось несколько событий.

— Э-э, — промямлил он, покраснев.

— Довольно. — Гермиона протянула руку и забрала пальто.

========== Глава 13 ==========

— Совещание начинается в пять. Ты просил напомнить тебе. — Ливерпульский акцент{?}[Ливерпульский акцент, в отличие от других северо-английских диалектов, отличается сильной акцентированностью и интонированностью речи.] младшего аврора Ксинга вырвал Драко из задумчивости при чтении процедурного раздела отчёта, который он составлял.

Малфой быстро огляделся.

— Точно. Спасибо.

Ксинг кивнул.

— Я займу тебе место, — добавил он, покидая кабинет и развевая за собой мантию.

Драко откинулся на спинку кресла и потянулся, отвлекаясь от тонкостей магического поиска и конфискации к действительности: к своему кабинету и странному совещанию, которое Робардс назначил на раннее утро понедельника. Слухи, появившиеся после того, как в пятницу во второй половине дня было разослано уведомление, намекали, что глава департамента собирается объявить о своей отставке. Драко считал, что куда вероятнее Робардс собирается устроить команде взбучку из-за лишних расходов.

Малфой поднялся на ноги, засунул руки в мантию старшего аврора, на рукавах которой красовались тройные серебряные ленты, указывающие на его ранг и место в отделе особо тяжких преступлений, и покинул свой кабинет, влившись в поток одинаково одетых людей, направлявшихся в самый большой конференц-зал на их этаже.

По крайней мере, необычное и немного тревожное собрание стало хорошей альтернативой размышлениям обо всех других проблемах прошедших выходных (которые Драко провёл в Малфой-мэноре, куда его вызвала мать для подготовки к вечеринке, и он с радостью согласился, посчитав, что это гораздо лучше, чем сидеть дома и думать о том, что именно произошло между ним и Грейнджер в четверг).

— Извини, свободных мест нет, — прошептал Ксинг, когда Драко прошмыгнул внутрь набитого волшебниками зала. Драко приподнял бровь и прислонился к стене, со слабым раздражением отметив, что, как и обычно, отделы сгруппировались довольно близко друг к другу: отдел тяжких преступлений расположился у западной стены, отдел краж и контрабанды — у южной, «белые воротнички» и администрация в основном сидели за столом, а криминалисты и криминалистическая лаборатория — у восточной стены.

Криминалисты.

Драко медленно поднял глаза от изучения своих аккуратно подстриженных ногтей и обнаружил, что Уизли уже уставился на него, — его рост и огненно-рыжую голову трудно было не заметить. Воинственность в его взгляде проявилась сильнее, и Драко ещё плотнее прижался к стене, выражая языком своего тела «Отъебись» так же явно, как если бы сам произнёс это.

Уизли переместился, быстро и сердито обращаясь к кому-то рядом с ним, но его глаза не отрывались от лица Драко.

Чёртова дрянь. Да что он о себе возомнил?

Драко до сих пор не мог поверить в то, что Уизли устроил в четверг вечером — в его высокомерие и беззаботность. Потом печаль Грейнджер. То, как она описывала картину своей жизни, и как этот грёбаный ублюдок разорвал её в клочья.

Он бы с удовольствием разорвал грёбаного Уизли в клочья.

Драко внезапно осознал, что достал свою палочку и постукивает ею по бедру. Уизли заметил это, и Малфой на несколько мгновений задержал взгляд на этом засранце, после чего медленно убрал тонкую палочку обратно в кобуру. Не стоит вступать в дуэль с криминалистом на совещании в ДМП, хотя Драко и понравилась мысль о своей победе. Он приподнял уголок рта и презрительно окинул взглядом крупную фигуру Уизли. Неуклюжий, вспыльчивый, не обладающий большими навыками, он как труба трубил о каждом движении, прежде чем его совершить. Драко легко справится с ним. И он сделает это красиво и унизительно. Малфой позволил своим губам приподняться, и, судя по тому, как вспыхнули щёки Уизли, тот, похоже, понял, о чём именно думает Драко.

Уизли начал отталкиваться от стены, как вдруг над ухом Драко раздался торопливый голос.

— Я что-то пропустил? У нас в Гриммо произошел сбой камина.

Уизли замер, а Драко оторвал от него взгляд и уставился на Поттера, быстро застёгивающего свою мантию с серебряной полосой. Его волосы стояли дыбом, а очки отражали яркий свет потолочных ламп конференц-зала. Поттер взглянул на Малфоя, и что-то в его выражении лица заставило Драко мысленно прокрутить в голове воспоминания о их последней встрече. Довольно пугающий заряд — смущения? огорчения? — всколыхнулся под кожей Драко.

— Э, нет. — Драко поборол желание потянуть за воротник.

— Хорошо. — Поттер заговорил как раз в тот момент, когда Робардс начал совещание, перейдя к вопросу, который, как Драко сразу сообразил, не являлся объявлением о выходе на пенсию, а подозрительно напоминал издевательство — хотя речь шла о сроках закрытых дел, а не о расходах.

Драко, прекрасно понимая, что для него это не особо проблематичная тема, быстро переключился на смутное чувство беспокойства из-за того, что он оказался между Уизли (всё ещё глазеющим на него из другого конца зала) и Поттером (дрожащим от напряжения рядом с ним).

Как он, мать его, здесь оказался?

В его сознании промелькнуло потрясающе красивое лицо Грейнджер. При слабом свете свечей в четверг. То, как она прикусила губу, когда задала этот немного неловкий и крайне щекотливый вопрос о любви и её проявлениях в его жизни.

Ей это было интересно. А он открылся перед ней, как захудалая книга, поведав о своём разводе и одиночестве. О том, как женился на своей работе и как полюбил преподавание.

Личные моменты.

То, чем