Я подхожу к алтарю.

— Ариэль?

Туман из зала я прогнала — почему Ариэль не просыпается?!

Чтобы освободить руки, я пристраиваю Инию на золотое ложе. Феечка похожа на сломанную куклу Барби. Зря я в Инии сомневалась, надо было доверять мнению Ариэля… Помочь я ничем не могу, только доставить Инию в усадьбу и доверить заботу о ней слугам. Но это в худшем случае — я рассчитываю, что Ариэль очнётся.

Оставив Инию лежать, я обхожу золотое ложе и склоняюсь над “изголовьем”, но меня тотчас отвлекает туман, сизыми клоками пробирающийся обратно в зал. Повезло, что я заметила. Уснуть, когда мы уже победили — вот настоящая нелепость.

Туман в очередной раз отступает, и теперь я знаю, что он вернётся, подкрадётся, навалится всей тяжестью сонных чар…

Почему эльфийка проснулась быстро?

Коснувшись плеча Ариэля, я не вижу никакой реакции — ни ресницы не дрогнули, ни размеренное дыхание не сбилось. Я всматриваюсь в его расслабленное лицо, очерчиваю полушечками пальцев подбородок, скулы, нос. Реакции по-прежнему нет.

— Ариэль? — зову я.

Безответно.

Я прогоняю туман и глажу мужа по щеке.

Попробовать дотянуться по нашей связи? Идея кажется дельной, но… я наклоняюсь. Одной рукой я опираюсь на алтарь. А вдруг именно алтарь не позволяет Ариэлю очнуться?! Второй рукой я опираюсь на его плечо.

Мы почти соприкасаемся лбами, и я склоняюсь ещё ниже, целую в губы, ловлю слабый вздох, ловлю отклик, и Ариэль, не открывая глаз, целует меня в ответ, его ладонь оказывается на моей спине. Ариэль, не просыпаясь, притягивает меня к себе с неожиданной силой. Потеряв равновесие, я заваливаюсь на него и… получается, что на алтарь.

Я напрягаюсь, ожидая любой гадости, прислушиваюсь к ощущениям.

Нет, сонливость не наваливается, я наоборот только взбодрилась.

— Янри?

— Ариэль!

Муж моргает сонно, видно, что ещё не очнулся после сна, но держит крепко — не сползти. Да и не хочется мне разрывать объятия. Очередной раз изгнав туман, я буквально растекаюсь как амёба, упираюсь подбородком Ариэлю в ключицу и… неожиданно для самой себя шмыгаю носом.

— Янри? — повторяет Ариэль уже более осмысленно. — Как я здесь…? Как ты…? Что происходит?!

— А что ты последнее помнишь? — отвечаю я вопросом на вопрос.

Ариэль морщит лоб.

— Господин де Ривей повредил контур и позвал Мимиэль. У меня был единственный способ ему помешать — закрыть прореху собой.

Мне кажется, по нашей связи он выдавал немного другую версию?

— Ага…

— Я должен был уснуть… Больше ничего не помню. Зато уверен, что мы лежим на алтаре в ритуальном зале.

— Надо вставать? — с сожалением вздыхаю я. Совесть тоже просыпается и напоминает, что у нас тут феечка травмированная. Пусть она без сознания, но всё равно при ней устраивать брачные игры на алтаре я не готова, и с сожалением сползаю на пол.

— Ариэль, а ты не в курсе, кто спал на ложе? Мимиэль, как я поняла, лежала уровнем ниже.

Муж пожимает плечами:

— Любая младшая родственница без права наследования. Дом Мрарвей стал одним из крупнейших, пока его не разорвали.

Загадка “лишней” спящей его не заинтересовала. И отпускать меня Ариэль не спешит, гладит по спине, и меня как током пронзает:

— А ну-ка подъём! Вставай! — игнорировать мой приказ Ариэль не может, и послушно поднимается.

Я прислушиваюсь к его эмоциям: недоумение есть, недовольства или злости, к счастью, нет. Заботливо придержав меня за локоть, Ариэль помогает мне подняться. Сам вскакивает и, покачнувшись, хватается за алтарь. Теперь уже я встревоженно ловлю его за локоть.

Лекцию на тему вреда вскакивать рывком я отложу до более удобного случая.

— Янри?

— Мне показалось, что мы начинаем засыпать, — поясняю я свой приказ.

— Хм…, — Ариэль оглядывается, замечает вновь вернувшийся в зал туман. — Кажется, ты снова нас спасла, Янри. Уходим.

— Надо забрать Инию, — киваю я на феечку. — Она что-то сделала, и её крылья полностью осыпались синими чешуйками.

Ариэль выставил над Инией ладонь, и фея исчезла. Вместо неё на ложе оказался знакомый мне амулет, только вместо яркой синевы я увидела блёклую безжизненную серость. Крутанув кулон на пальце, Ариэль надел серебряную цепочку себе на шею, и кулон скрылся в вороте:

— Тебе не отдаю, потому что ближайшие лет сто Иниа не сможет помогать, она будет только по капле собирать излишки магии, и раньше, чем через пятьдесят лет, не очнётся.

Я выдохнула.

С моей стороны… неблагодарно, но я чувствую облегчение от того, что влюблённая в Ариэля фея будет мирно набираться сил, а не мельтешить рядом с нами… третьей лишней. И на ночь кулон Ариэль будет снимать и убирать в ларчик, а лучше — в сейф.

— Мимиэль надо вернуть в усыпальницу, и всех её прихлебательниц за компанию, — делюсь я самым главным.

— Мимиэль освободилась?!

— Уже нет, — успокаиваю я.

Надеюсь, её родственница проблем не доставит…

Когда мы выходим на поверхность, маги всё ещё безуспешно борются с тёмными оковами, но видно, что эльфийка вот-вот потеряет контроль над чарами. Без поддержки своей госпожи она не справляется.

Взмахом руки Ариэль отправляет леди в туман вы выходит к магам спасителем.

— Господин де Мрарвей, — приветствуют его маги.

Ариэль оборачивается ко мне. Обращение для него явно вновинку.

— Небольшое расширение территории, — пожимаю я плечами.

— Как мне повезло с супругой, — хмыкает он и, найдя залитую болотной жижей Мимиэль, командует магам. — Заносите госпожу.

— Мошкару не забудь, — шёпотом подсказываю я. — В смысле тёмных фей.

Ариэль кивает, и я, наконец, могу расслабиться по-настоящему. Не под давлением магии, а потому что меня обнимает и поддерживает надёжный мужчина, рядом с которым мне океан по колено, а горы по плечо.

***

Два дня спустя

— Но мы точно должны ехать? — неуверенно спрашивает мама в сотый раз.

Я с трудом удерживаюсь, чтобы не закатить глаза. Я очень хорошо понимаю, что из-за воздействия живущей во мне тьмы, мама не в порядке. Говоря откровенно, и она, и папа больны, а сестрёнка тоже подверглась воздействию, что, увы, не могло на ней не сказаться.

— Это для вашего с папой блага, — повторяю я. — Лучшая лечебница на Водах.

— Вот-вот. Зачем нам лучшая, дочка? Мы простых эликсирчиков попьём. Да и так неплохо…

— Мама, вы едете, — я обрываю пустой разговор излишне резко, и мама сдаётся.