Коралл забирает всё больше и больше, тьма растекается по прожилкам веток, как по сосудикам, медленно добирается до кончиков веток, и первыми чернеют шипы. Постепенно чернотой наливаются сами ветви, основание. Коралл продолжает и продолжает впитывать магию как губка. У меня даже закрадывается подозрение, что я добровольно отдаю то, что пыталась получить Льяна, но нет. В какой-то момент я начинаю чувствовать ветви. Ещё недавно твёрдые, с магией они обрели мягкость и гибкость.

Ветки послушно расходятся, а одна, изогнувшись, выталкивает ключ мне на ладонь. Я ловлю добычу, и единение с кораллом нарушается, ветви снова смыкаются, но остаются антрацитово-чёрными.

Я рассматриваю ключ.

Ни за что бы не подумала, что он какой-то особенный. Довольно большой — с трудом помещается в ладони, бороздка простенькая, незатейливая. Я сжимаю ключ и делаю шаг назад — мне нужно как-то вернуться в оставленное у плиты тело и при этом не потерять ключ.

Руку обжигает холодом, и ключ… растворяется в коже, остаётся на ладони двумя небрежными зигзагами, больше всего напоминающими шрамы, уж точно не схематичное изображение ключа.

Неплохо…

Я отступаю ещё на шаг и мысленно тянусь к своему телу. Вспышка головокружения валит меня на землю, и я не сразу понимаю, что упала не сейчас, а наоборот, когда покинула тело.

— Госпожа, осторожнее, — доносится из куста предупреждение невидимой Инии.

Что именно она имеет в виду мне не совсем ясно. Я опираюсь на локоть… Пытаюсь опереться. Локоть проваливается в пустоту, и до меня доходит, что рухнула я очень неудачно — на границу белой плиты.

Я рискую прямо сейчас свалиться в город сильфов.

Чёрт.

Пустота справа, твёрдая поверхность слева. Не рискуя встать, я изображаю червяка и отползаю от провала на безопасное расстояние. Когда я уже хочу сесть, проваливается нога. Тихо ругновшись, я отползаю ещё на метр. Совершенно нексати приходит воспоминание из детства, только не земного, а здешнего. Всего лишь осколок. Мне семь или восемь лет, мы с мамой, прилично одетые, прогуливались по улочкам ремесленного квартала. Как и в земной жизни, родители далеко не сразу скатились в нищету. Поскользнувшись на глине, я шлёпнулась и больно ударилась копчиком, а мама… вместо того, чтобы спросить, не ушиблась ли я, отругала меня за испачканное платье. Было обидно до слёз…

Я поднимаюсь, потираю бедро и, спохватившись, в свете миража подношу к глазам ладонь. Зигзаг не пропал.

Наверное, я смогу воспользоваться ключом…

Проблема в том, что ключ отпирает усыпальницу, и у меня больше шансов разбудить Мимиэль, чем вытащить мужа. Но это не значит, что я боюсь или тем более сдаюсь, просто стараюсь трезво оценивать угрозы.

— У тебя получилось, госпожа? — Иниа выныривает из темноты. В ночи её крылья кажутся не синими, а чёрными.

— Да, — признаю я.

Мне не нравится, как прозвучал вопрос — подозрительно.

— Тёмные феи танцуют у Низины.

— Что? — переспрашиваю я.

— Феи не нападут открыто, они играют и проказничают, провоцируя катастрофические последствия. Ты же знаешь, чьего пробуждения они ждут.

— Они рассчитывают, что я использую ключ.

— Тебе решать, госпожа.

Да, мне.

— Иниа…

— Осторожнее! — кричит она и свечкой взмывает ввысь.

Неужели нельзя сказать, где именно угроза?!

Из портала выныривает фигура с… хвостом. Я не сразу понимаю, что подол сшит внизу, и оставлены прорези для стоп, и даже успеваю подумать, что прикрыться снизу логично — не будут же сильфы сверкать нижним бельём, проносясь над головой соплеменника.

Спикировав, сильф хватает меня за руку.

В лучшем случае — похищение. В худшем — меня скинут в портал, и я разобьюсь.

Умирать мне совершенно не хочется. Даже сознательного усилия не требуется, поток тьмы срывается с ладоней и обжигает сильва. Фигуру удерживают два крыла, сотканных из самого воздуха, очень похоже на искрящийся над платформой мираж.

Иниа парит над нами, не выказывая ни малейшего намерения помочь.

Сильв снова пикирует на меня, а за его спиной мираж отражает ещё три фигуры. Ещё чуть-чуть, и здесь их будет целая… стая.

Забрав ключ, я случайно открыла портал, да? Сильвы точно против возвращения Мимиэль, а следовательно — их цель ключ, их цель не позволить никому открыть Усыпальницу, и спасать Ариэля они точно не согласятся. Да и вообще, какие могут быть переговоры с теми, кто сходу напал?

Я бью до того, как сильв успевает обрушиться на меня. Волна тьмы откидывает его прямиком в портал, а затем я… обращаюсь к потокам магии и приказываю порталу закрыться. Я вижу, как крылатые фигуры ударяются о невидимую стену, теряют равновесие и падают. Им почти сразу удаётся выровняться, но больше напасть они не могут.

— Что там с феями? — переспрашиваю я. — Ты можешь определить, где они, сколько их, что они делают, Иниа?

— Их два десятка. Одни отвлекают магов, а другие рвут защитный контур.

— Прекрасно…

— Госпожа?

Почему бы мне просто не прихлопнуть их как надоедливых мошек? Не убить, но оглушить и рассадить по клеткам.

Ничего не поясняя, я возвращаюсь к экипажу. Иниа летит за мной. Словно уловив мой воинственный настрой, она не пытается сесть мне на плечо и “ехать верхом”, летит сама, держась сбоку чуть позади. Правда, полёт рваный, фея настолько старательно хлопает крыльями, то проваливаясь, то выравнивая высоту, что я почти усовестилась, но никак своих эмоций не показываю и забираюсь в салон. Иниа впархивает следом и сразу же опускается на сиденье, устало закрывает крылья и, свернувшись калачиком, ложится на бок, пристроив под щёку ладошки.

Я молчу, прокручиваю в уме короткую схватку с сильфом — я сумела противопоставить ему не столько собственную силу, сколько мощь потоков, оплетающих де Мрарвей. Если я хочу победить, именно это мне придётся повторить.

Экипаж мягко скользит, движение почти не чувствуется. Я до сих пор не знаю, можно ли открыть окно, но сейчас в этом знании нет ни малейшего смысла — в темноте я ничего не рассмотрю, да и рассматривать нечего, поскольку ехать мы должны через лес. И я снова и снова возвращаюсь мыслями к схватке с сильфом.

— Прибыли, госпожа, — окликает меня Иниа.

Вынырнув из размышлений, я признательно киваю.

Дверца поднимается, и я сходу понимаю, что ситуация в Туманной низине критически изменилась, причём в худшую для магов сторону. Над магами мельтешит рой. Почему Иниа говорила о паре десятков фей? Их гораздо больше! Может быть, сотня?

— Да их тысячи! — эмоционально шепчу я.

— Иллюзии, — объясняет Иниа. — Фея одна, а видишь десяток.