1

– Да будь ты проклята, вонючая дрянь! – Шуна с размаху воткнула иглу в туго натянутое полотно, вскочила со своего стула и что было сил пнула вышивальную подставку. Та улетела через всю комнату к другой стене и с жалобным стуком упала на пол. – Ненавижу!

С жалостью посмотрев на подругу, Айна порадовалась тому, что в это утро они занимались рукоделием вдвоем, без других женщин, как то было положено по традиции... Впрочем, при посторонних Шуна, конечно, не позволила бы себе подобных вспышек гнева.

– Опять дурной сон приснился? – осторожно спросила Айна, откладывая свою иглу. В последнее время Шуна часто жаловалась на кошмары. Но недавно Патрик сделал для нее какой-то амулет, и вроде бы стало лучше.

– Нет! – Шуна стояла посредь гостиной и яростно сжимала кулаки, не зная, куда приложить свою злость так, чтобы от этого никто не пострадал. – Просто я не могу больше! Не могу больше сидеть тут и изображать из себя благородную даму, пока мой глупый безголовый мужчина лезет в ловушку! Пока эта клятая змея крадет его у меня!

Айна осмотрелась и, увидев пару пустых стеклянных кубков, взяла их и вручила Шуне.

– Пойди в сад и разбей об стену. Может, полегчает.

Шуна сцапала кубки и исчезла за распахнутыми дверями, ведущими в укромный сад при Королевских покоях. Через пару мгновений до ушей Айны донеслись звуки, знаменующие кончину прекрасной заморской посуды.

Что ж... кубки для Айны были не так важны, как душевное равновесие подруги, которая в последнее время совсем потеряла покой.

– Легче? – спросила она, спускаясь через две короткие ступеньки в сад.

– Нет! – маленькая грудь Шуны, прикрытая свободной оливковой рубахой все еще высоко вздымалась, а кулаки все так же искали для себя подходящую мишень.

Айна покусала губу и вернулась в гостиную. Она решительно подняла с пола вышивальную подставку с натянутым на нее полотном. Стежки там были один другого страшней, а сама подставка имела слегка побитый вид.

В общем-то тоже жалеть нечего.

– Держи, – Айна вручила изящную конструкцию Шуне. – Думаю, ты давно хотела с ней разделаться.

Уговаривать не пришлось. Как только Айна отошла в сторонку, Шуна с размаху врезала подставкой о стену. И еще раз. И еще. Пока в руках у нее не остались жалкие обломки. Но, похоже, на сей раз жертва имела смысл – невыносимая ярость брызнула из глаз степной девчонки вместе со злыми отчаянными слезами, а кулаки ее разжались, роняя ошметки дерева в траву.

Шуна села на землю, закрыла лицо руками и заплакала тихо, но совершенно безутешно.

В последнее время подобное случалось все чаще.

– Я больше не могу так... – всхлипывая сказала она, когда Айна опустилась в траву рядом с ней и обняла, уложив темноволосую голову себе на плечо. – Я просто хочу, чтобы он вернулся... Хочу быть рядом с ним. Я так устала бояться...

– Знаю, – Айна сама чуть не плакала от бессилия и невозможности что-либо сделать. Она перебрала уже все возможные способы помочь подруге, включая даже эту нелепую попытку усадить ее за работу с иголкой. Оставалось только в сотый раз повторять то, что уже было сказано многократно: – Там ведь Фарр. Рядом с ним. Он ни за что не позволит случиться чему-то плохому.

И в сотый раз Шуна ответила ей с горечью:

– Легко тебе говорить... Это же не твой мужчина ведет себя так, словно приворотного зелья обожрался и ум потерял. У Фарра-то с головой все в порядке...

В этих словах было много правды. Айна действительно совсем не боялась и почти не переживала за мужа. Ей и в самом деле казалось – ну что такого? Просто поехал по делам... Не в первый раз и не в последний. Сделает, что надо и вернется. Ну да, на сей раз, он отправился не в самое приятное на свете место... Но ведь никакой реальной опасности там нет, только злые старые байки про мертвых колдунов. Айна и сама бы с радостью составила ему компанию, чтобы как следует поковыряться в библиотеке Эймурдина, раз уж такая возможность наконец появилась. Но, конечно же, у мужчин нашелся сто и один довод, почему они должны ехать вдвоем... Кто бы сомневался. Мол, негоже титулованной особе на сносях скакать куда-то верхом. А с каретой – слишком долго. Айна тогда просто махнула рукой на все эти уговоры. Ну не время, так не время. Успеется еще. Все равно Фарр привезет ей несколько самых интересных книг. Наверняка привезет... Он ведь обещал.

Увы, Шуна чувствовала себя совсем иначе. Она уже тысячу раз пожалела, что не оседлала коня и не ринулась следом за возлюбленным. Почти каждую ночь ей снились дурные сны, почти каждый день она ходила вся в слезах или искала, чтобы бы расколотить. Не помогали ни успокаивающие отвары, ни умные слова, ни амулеты... Степная девчонка уже давно бы сорвалась с места и, бросив все, пустилась вдогонку, но она и дороги-то толком не знала, а доберись до места – не сумела бы найти вход в крепость, ведь, в отличие от Фарра, Лиан не умел приходить к ней во сне. Но, пожалуй, самым досадным для Шуны было то, что ее положение не позволяло ей скакать верхом... Ведь она всегда считала себя такой сильной, выносливой и не знающей преград, а в последние дни вдруг с тоской поняла, что время дерзких поступков кончилось – ребенок внутри ее чрева оказался из тех, кому совсем не нравится верховая езда и слишком долгие утомительные прогулки.

Порой Айне казалось, что она должна все бросить, забыть про то, как правильно, и отдать распоряжение немедленно подготовить карету. Пусть медленно, но они бы двинулись туда, куда так рвалось сердце Шуны... И та бы перестала плакать и вздрагивать от каждого шороха, снова бы стала той бесстрашной насмешливой девчонкой, которая когда-то отваживалась на самые безумные фокусы. Пару раз Айна даже попыталась сказать об этом Фарру, но тот вовсе не воспринял ее жалобы всерьез. Какие могут быть кареты? Какие попытки угнаться? Сидите мол, тихо себе дома и дайте мужчинам быстро сделать свое дело... Это почему-то казалось обидным, но, с другой стороны, Фарр, конечно был прав – пока карета доползет до Эймурдина, двое быстрых всадников уже успеют сделать все свои дела и отправиться в обратный путь.

Вот только разум разумом, а сердце с трудом выдерживало, когда Шуна начинала плакать...