Урсула повернулась к Зейну и пристально на него посмотрела.

— О! Ты привез меня в бордель! Как ты мог?

Даже от Зейна она не ожидала такой жестокости, но очевидно совсем не умела оценивать людей. Вампир оказался настолько жесток, что привел ее в такое же место, откуда она недавно сбежала. То, что здесь товаром был секс, а не кровь, не имело значения. Это одно и то же.

Зейн пожал плечами, будто не понял причины ее возмущений.

— Здесь безопасно. Им руководит союзник. И, самое главное, никто не заподозрит, что ты здесь.

Услышав шаги на лестнице, Урсула повернула голову. Великолепная китайская женщина в изысканном деловом костюме спускалась по ступенькам грациозно, как принцесса. Ее черные волосы были высоко уложены на голове, а на лицо нанесен легкий макияж, подчеркивающий выразительные глаза. На вид ей казалось не больше тридцати.

— Зейн, — поприветствовала она вампира хриплым голосом.

Зейн просто кивнул, затем указал на Урсулу.

— Вера, спасибо, что согласилась. Это Урсула.

Вера окинула Урсулу внимательным взглядом.

— Значит, ты особенная. Я Вера, управляющая этого места.

Она протянула руку, и Урсула почувствовала себя обязанной ее пожать. Несмотря на жест вежливости, она не смогла удержаться от едкого комментария:

— Так ты мой новый тюремщик.

— Ох! — драматично ответила она, прижав руку к груди, прежде чем посмотреть на Зейна. — Что ты ей сделал, что у нее такое плохое мнение о нас?

Зейн хмыкнул.

— Ничего.

— Понятно, значит, ты был таким же приятным, как обычно.

Когда Зейн зыркнул на нее в ответ, Урсула едва не засмеялась. Казалось, Вера его совсем не боится. Должно быть, она сама вампир. Ни один человек не посмел бы разозлить Зейна, как и многие вампиры.

— Самсон просил, подержать ее здесь, не выпускайте из виду и не давайте никакого доступа к телефону или любому другому средству связи. Она не должна вступать в контакт ни с кем из «Службы Личной Охраны», особенно с Оливером.

Вера приподняла бровь.

— Ох? Что бедный мальчик натворил на этот раз?

Урсула фыркнула на это. Бедный парень?

— Придурок! — выдохнула она себе под нос. Сначала он ее соблазнил, а потом предал.

— А, понятно. Ну, предоставь это мне. Я о ней позабочусь.

Без лишних слов Зейн развернулся и ушел. Когда входная дверь захлопнулась, Вера положила руку на плечо Урсулы и указала на лестницу.

— Я приготовила для тебя комнату на первом этаже. Там удобно и безопасно.

Урсула косо на нее посмотрела.

— Хочешь сказать, я не смогу сбежать.

Вера бросила на нее укоризненный взгляд.

— Ну-ну. Я планировал с тобой обращаться как с гостем. Если же ты предпочитаешь, чтобы с тобой обращались как с заключенной, это можно устроить.

Урсула поджала губы.

— Послушай, моя дорогая, мне рассказали, через что ты прошла, и я бы никому такого не пожелала. Но это случилось, и нужно смириться. Я смотрю на тебя и виду себя в твоем возрасте.

Они поднялись на второй этаж и продолжили путь по следующему лестничному пролету.

— Только я тогда была беременна, — призналась Вера.

Урсула удивленно посмотрела на нее.

— Но ты вампир, разве нет? Если знаешь обо мне и связана со «Службой Личной Охраны», ты должна быть одной из них.

Она улыбнулась.

— Да, конечно. Но когда-то я была человеком. Такой же молодой, как и ты.

— Ты все еще молода. Посмотри на себя.

— Моя оболочка молода, но внутри я постарела. Я горевала о ребенке, которого так и не смогла выносить. И годы потратила впустую, пытаясь отомстить за причиненное мне зло. Не совершай ту же ошибку. Живи.

Урсула опустила веки.

— Хотелось бы, чтобы все было так просто. Но я не одна такая. И пока страдают другие, страдаю и я. — Она не забыла женщин, которые за эти годы стали ее сестрами, женщин, перенесших те же трудности, что и я.

— Пусть о них позаботятся «Служба Личной Охраны». — Вера открыла дверь комнаты и указала Урсуле войти.

Молодая девушка заканчивала застилась постель, затем перешла в прилегающую ванную.

— Ты им доверяешь? — спросила Урсула.

— Ценой своей жизни. Они честные и надежные. Ты не найдешь никого с более высокой этикой, чем у мужчин, которые работают в «Службе Личной Охраны».

Усрула возмущенно фыркнула как раз в тот момент, когда незнакомая девушка выходила из ванной.

— Ну, раз так, то думаю, что Оливер — единственное испорченное яблоко, которое портит всю партию!

— Оливер? — спросила Вера удивленно, и даже другая женщина бросила свои занятия и уставилась на нее. — Оливер — самый милый мужчина, которого можно пожелать. Полный честности, благородства и…

— Благородства? Ха! Он предал меня при первой же возможности!

Вера приподняла бровь, затем повернулась в девушке, прибирающей комнату.

— Все готово?

— Да, Вера. Постельное белье свежее, чистые полотенца в ванной комнате. Все чисто.

Вера кивнула.

— Спасибо, Карен, это очень любезно с твоей стороны. Знаю, это не твоя работа.

— Я не против. — Карен вышла из комнаты и закрыла за собой дверь.

Как только они остались одни, лицо Веры стало серьезным.

— Мне жаль, что ты так относишься к Оливеру. Возможно, ты увидела в нем ту сторону, которую я никогда не видела. В любом случае… — Она указала на прикроватную тумбочку. — Здесь домашний телефон, работает только в доме. Если тебе что-то понадобится… туалетные принадлежности, еда или что-то еще… просто набери ноль, и кто-то из сотрудников принесет необходимое. В шкафу есть выбор одежды. Боюсь, не все тебе придется по вкусу, но там есть несколько ночных рубашек и футболок, которые тебе подойдут.

Вера повернулась к двери.

— Прости. Я не злюсь на тебя, — извинилась Урсула, чувствуя себя неуютно, потому что женщина повела себя открыто и дружелюбно, а Урсула только и делала, что жаловалась. — Я просто…

— Не нужно объяснять. Уверена, это не мое дело.

Когда дверь за ней захлопнулась, Урсула бросилась на мягкую двуспальную кровать и дала волю слезам. Она могла думать только об Оливере и его предательстве.

Глава 27

Оливер бежал быстрее чем когда-либо. Скорость вампира могла достигать сорока миль в час на небольших отрезках, и сейчас это было кстати. Его не волновало, мог ли кто-то его увидеть. Единственное, что имело значение, — это добраться до дома до того, как его коллеги увезут Урсулу.

Его сердце билось, как отбойный молоток, а дыхание вырывалось из легких, когда Оливер наконец свернул на свою улицу и подбежал к входной двери.