Все его тело напряглось от моего крика, и он медленно повернул голову. Когда мы встретились взглядами, он ошеломленно затряс головой, словно пытался избавиться от внезапного наваждения. Я была настолько поглощена Линкольном, что даже не заметила кулак демона, летящий прямо к моей голове.

На мгновение мне показалось, что мой череп расколется от боли. Все вокруг заволокла пелена, и я упала на колени.

– Бриэль! – Линкольн пронесся по рынку со скоростью молнии. Внезапно за его спиной раскрылись белоснежные крылья, и он полетел прямо ко мне.

– Вперед, быстрее! – закричала Шия у меня за спиной.

Сидя на коленях, я обернулась назад. Женщины и дети в панике бежали сквозь открытый портал. Взбешенный змеевик плевался в них кислотой и бился о прутья клетки, пытаясь проникнуть внутрь.

Шия посмотрела на меня.

– Иди! Я в порядке, – с этими словами я повернулась к абрусу, который достал из-за пазухи складной нож.

Линкольн как раз приземлился позади него, но демон уже вонзил нож мне в живот.

А потом разразился настоящий ад.

Жгучая боль в один миг разлилась по всему моему телу, и я попыталась отскочить назад. В этот момент Линкольн обхватил голову абруса обеими руками, сворачивая ему шею. Раздался жуткий хруст позвонков, и демон повалился на землю – мертвый или без сознания, на самом деле мне было все равно. Затем Линкольн развернулся к гримлоку, поднял с пола окровавленный нож и приготовился к атаке.

Я посмотрела вниз, пытаясь оценить свою рану. На первый взгляд мне показалось, что лезвие проникло недостаточно глубоко, чтобы задеть внутренние органы: я отступила назад, прежде чем демон успел нанести хотя бы какой-то серьезный урон. К несчастью, все торговцы и посетители черного рынка оставили свои дела и теперь приближались к нам со всех сторон.

У меня не было никакого оружия, кроме магии. Одного взгляда через плечо оказалось достаточно, чтобы понять: Шия и все остальные пленницы – слава богу – исчезли вместе с порталом. Линкольн сцепился в драке с гримлоком, а это означало, мне предстояло самостоятельно разобраться с остальными противниками.

Я слишком долго ждала этого момента, и теперь никто не мог меня остановить. Конечно, это не было воссоединением моей мечты, но Линкольн был здесь, и только это имело значение.

Я зашла слишком далеко, чтобы позволить кому-то встать у меня на пути.

Издав отчаянный крик, я вскинула обе руки, и из моих ладоней вырвались два хлыста: белый и черный.

Наступающая толпа немного замедлилась, явно сбитая с толку моим оружием, но они быстро вспомнили, что у них есть ножи, пистолеты и бог знает что еще, поэтому бросились на меня. Я резко скрестила руки, разрезая воздух магическими хлыстами. Они попадали по лицам, шеям и рукам, оставляя на коже противников пузырящиеся ожоги, и на мгновение толпа отступила назад, а некоторые даже попытались сбежать со станции.

Я приготовилась создать еще один щит, но в этот момент за моей спиной раздался голос Линкольна.

– Суккуб, – пробормотал он.

Проклятие.

Боже, пожалуйста.

Пожалуйста, не дай нам умереть, как Ромео и Джульетте, прямо перед нашим счастливым финалом.

Я даже не успела поговорить с Линкольном, не успела прикоснуться к нему или посмотреть ему в глаза. Мы не могли умереть вот так.

Положив руку мне на талию, Линкольн потянул меня назад. За нашими спинами была пустая клетка для рабов, а впереди – разъяренная толпа демонов и людей. Подняв глаза, я почувствовала, как у меня подгибаются колени: с потолка уже спускались три суккуба с ехидными ухмылками на жутких лицах. Одним быстрым движением Линкольн загородил меня собой и выставил свой жалкий кинжал, как будто это могло хотя бы как-то спасти ситуацию.

Во мне закипала ярость такой силы, что ее было просто невозможно сдержать.

– Встань за мной! – прорычала я, становясь перед Линкольном.

Меня захлестнуло большое, страшное и прекрасное чувство. Оно требовало, чтобы я убивала, защищала и отбивалась изо всех сил.

Линкольн был моей родственной душой. Это подтвердили даже архангелы. Пока мое сердце продолжало биться – никто не мог нас разлучить.

Когда моя ярость достигла предела, я выпустила своего внутреннего зверя на свободу. В тот же момент суккубы одновременно спрыгнули со своих насестов. Из моих ладоней вырвался сгусток плазменной энергии, принявший форму серебристого купола. Он врезался в наступающих суккубов и пригвоздил их к полу, как тяжелое, мокрое покрывало. Демонам оставалось только шипеть и кричать от бессильной злобы, пока плазма застывала, словно цемент.

Они оказались в ловушке.

Что это вообще такое?

Магия лилась из моих ладоней непрерывным потоком, накрывая остальных демонов и торговцев, которые пытались наброситься на нас, заставляя их замереть на месте. Серебристая плазма затвердевала за считаные секунды, превращая их в неподвижные статуи.

Когда все угрозы были нейтрализованы, поток магии резко прекратился сам собой.

Я в шоке уставилась на свои ладони.

Это была новая и пугающая сила.

Линкольн притянул меня к себе, крепко прижимая к своей груди. В ту же секунду, когда я почувствовала его запах – впервые за очень долгое время, – по моим щекам потекли слезы. Он взбежал вверх по лестнице, сжимая меня в руках, и вышиб дверь одной ногой. Нам в глаза ударил солнечный свет.

– Стой! – скомандовал мужской голос. Я не осмелилась поднять глаза, и просто уткнулась лицом в шею Линкольна. Мы оттолкнулись от земли, поднимаясь в воздух, пока вокруг свистели пули.

Я не могла перестать рыдать. Я не могла справиться со своими эмоциями. Моя нервная система не выдерживала такого напряжения.

Я была в объятиях Линкольна. Он был жив. Мы были вместе.

Мы пролетели около двадцати минут, прежде чем Линкольн начал снижаться над густой лесистой местностью. За это время он не произнес ни слова, молча прижимая меня к себе смертельно крепкой хваткой.

Когда мы приземлились посреди совершенно безлюдной местности, он наконец-то посмотрел на меня. По-настоящему.

Его глаза блестели от слез, пока он гладил мои рыжие волосы, мою шею и плечи. Затем он положил руку мне на грудь, прямо поверх моего бьющегося сердца, и прошептал:

– Как?

Я едва могла говорить.

– Демон-целитель излечил