Не услышав шума борьбы и стонов агонии, в камеру в след за Егором зашел Зак, а уже за ним и жмущаяся к стеночке Белка. На которую, вопреки ее ожиданиям, вообще никто не взглянул. Гвоздем программы был Егор.

— Красавчик! — за первой миитэ с верхнего яруса кровати спрыгнула и вторая. Низкая, широкая как танк, с огромной грудью, похожей на мячи для регби. Голой грудью. Обе миитэ с нарядами в камере не заморачивались, ограничиваясь лишь малюсенькими трусиками, — с кожей только проблемы.

— Зато с другим полный порядок! — усмехнулась первая миитэ, разглядывая Егора ниже пояса.

— Добрый… эээ… вечер! — пискнула Белка. Определить время суток, находясь под землей было невозможно. Освещение в камере было неприятно желтоватым и тусклым, поэтому Белка решила, что слово «вечер» будет уместнее.

— Вы вместе? По одному делу проходили? — спросила та миитэ, что была повыше.

— Да, — ответил Егор.

— И за что вас сослали на Рудабу?

Филимонович решил, что выдумывать истории и врать не имеет смысла. Сидевшие в камере миитэ вполне могли иметь связь со своими сестрами-охранницами. А вопрос мог был обычной проверкой.

— Врезались в корабль сапруков, — честно ответил он.

— Врезались? В сапруков?!

Егор кивнул. Обе миитэ переглянулись, а потом оглушительно расхохотались.

Глава 22

— Обычно к нам сажают самых борзых или больших боссов, которых надо обломать. Или что-то у них выпытать. А вы обычные придурки, которые не справились с управлением, — утирая слезы, объяснила смех та миитэ, которую Егор про себя назвал «Бочкой», — как вообще можно в кого-то врезаться в космосе?!

Егору, совершившему героический подвиг и спасшему баржу, битком набитому пугзами-мечтателями, насмешки и обвинения в идиотизме было слышно крайне обидно. Но спорить с пеной у рта он не стал. Миитэ могли специально провоцировать людей, чтобы выпытать подробности «ДТП» с сапруками. И в особенности зеленых теток могла интересовать судьба их пропавшей подруги. Закос тоже понимал, что лучше о подробностях не звенеть. Но не все в команде Егора отличались сдержанностью и рассудительностью.

— Мы не врезались, мы им…

Егор закрыл Белке рот. Он точно не был уверен, что именно она хотела сказать. Но на всякий случай перестраховался. На его резкое движение среагировали еще два существа, находящихся в камере.

Возле каждой кровати стояли по истукану. Трехметрового роста, на гусеничном ходу. Голову роботам заменял сплюснутый сенсорный блок с торчавшими из него набором камер, антенн и датчиков. На правом боку у робота висел шестиствольный блок лазерного излучателя. На левом — огнемет на шарнире. Только Егор взмахнул рукой, чтобы остановить словесный поток у Белки, оба робота выкатились из-за кроватей и взяли его на прицел.

— Прекратить агрессию! Агрессия недопустима! — прорычали оба робота разом.

Егор убрал ладонь от лица Белки. Роботы закатились обратно и опустили стволы в пол.

— Так нам… и вам… нельзя друг друга калечить?! — закос настолько обрадовался, что казалось, что он начал светиться изнутри.

— Ну а ты как думал, стекляшка? Рудаба — это один огромный рудник. И Пакту выгодно, чтобы здесь шла добыча. И шахтеры не валялись в медотсеках с поломанными руками и ногами, — ответила закосу та миитэ, которая была повыше.

— Я не стекляшка! Я…

— Мне плевать, как тебя зовут на самом деле. Здесь ты будешь Стекляшкой. Я — Дылда. Это, — миитэ указала на подругу, — Кубышка.

— Белка, — представилась девушка.

Миитэ кивнула, мол пойдет.

— Егор, — Филимонович не стал себе придумывать какую-нибудь кличку.

— Коротко. Легко запомнить, — не стала возражать миитэ.

Кубышка внесла ясность в заведенный в камере порядок:

— Наши места на этой стороне. Вы спите на той. На нашу сторону не переходить. Тупых вопросов не задавать. Отдыхать нам не мешать. Садиться за стол только после того, как мы поедим.

— Все понятно, — принял правила Егор.

— На стражников сильно не рассчитывайте, — кивнула миитэ на застывших роботов. — если нам будет надо, мы с вами разделаемся так, что они не заметят. Опыт в таких делах у нас есть.

— А как мы это сделаете? — спросил Зак.

— Увидишь, — улыбка Кубышки не предвещала ничего хорошего.

Удовлетворенный ответом Зак поплелся к койкам.

— А вас за что посадили? — Белка захотела поближе познакомиться с сокамерницами.

— Стекляшка умнее Белки, — сказала Кубышка своей здоровой подруге.

— Однозначно. Девочка, ты забыла — никаких тупых вопросов? — Дылда направилась к Белке, но на ее пути встал Егор, — о! Да к нам героя подсадили!

— Люблю смотреть на то, как ты разбираешься с героями, — Кубышка уселась на кровать, собираясь посмотреть, как будет обламывать Егора вторая миитэ.

Та положила руку на шею Филимоновичу и тот сразу ощутил разницу между нежным захватом, который орудовал в камере дезинфекции и железной хваткой «милой дамы». Из-за кроватей снова выехали роботы.

— Прекратить агрессию! Агрессия недопустима!

Обрадоваться тому, что за него вступились железные ангелы-хранители Егор не успел.

— Это не агрессия. А проведение первичного медицинского осмотра, — произнесла Дылда и стражи вернулись на свое место.

А миитэ не напрягаясь подняла Егора на полметра вверх. Он заболтал ногами в воздухе.

— Погодите! Вы чего?! Я же не хотела ничего плохого! Просто я подумала — нам пятнадцать лет вместе сидеть, почему бы и не познакомиться поближе? — торопливо выпалила Белка.

— Почему именно пятнадцать? — говорила миитэ свободно, как будто котенка за шкирку держала, а не взрослого мужика.

— Ну нам пятнадцать лет присудили.

— За обычное столкновение? Многовато. Чего-то вы не договариваете. Что ты скрываешь, герой? — миитэ отпустила Егора и тот шлепнулся кулем. Закашлялся не в силах что-нибудь ответить.

За него ответила Белка:

— Да это произвол! Натуральный! Заку стало плохо…

— Кто такой Зак?

— Стекляшке стало плохо, — поправилась Белка, вызвав у закоса недовольные вибрации, — корабль наш понесло, мы чуть-чуть зацепили сапруков…

— Чуть-чуть? — уточнила Дылда.

— Да, только щитами соприкоснулись. И вот, мы оказались здесь. На пятнадцать лет, представляете?!

— Вот заливает, — сказала Дылда второй мииэте.

— Ага. Надо будет по ним информацию уточнить. — откликнулась Кубышка.

У Егора остановилось сердце. Познакомились, блин, поближе. Те полицейские, которые их закатали в камеру к Проклятым, живо интересовались, куда пропала конвоирующая их миитэ. Если до проклятых, но здоровых как бык, бабенок дойдет информация, что земляне как-то к пропаже их сестры причастны, то они устроят ему, Белке и «стекляшке» яркую и полную впечатлений жизнь. В основном негативных впечатлений. Черт бы побрал дружелюбность и коммуникабельность Белки! Так бы отсиделись по-тихому. Придумали бы как сбежать или скостить срок, да и Семеновича со счетов скидывать не стоило. Каперанг нашел бы,