Они прошли к дворцу, вошли внутрь, и Ирвин, повинуясь даже не разуму, а какому-то глубинному, очень тяжелому и злому чувству, подхватил под локоть одного из приключившихся рядом офицеров дворцовой охраны.

— Именем князя Кигана немедленно собирайте свой отряд, — приказал он. Офицер кивнул, дотронулся пальцами до козырька фуражки. — Государь в опасности. Нам нужно арестовать одного человека. И будьте осторожны — он станет сопротивляться.

* * *

Арьяна опустила мгновенник — он дрогнул, не понимая, что ему делать: свернуться ли в комок, если его уже успели прочитать, или оставаться развернутым. Штоллер пристально смотрел на нее: должно быть, прикидывал, что делать. Наконец, он спросил:

— Все в порядке, ваше высочество?

Арьяна снова посмотрела на аккуратные, почти каллиграфические строчки. У врача не бывает такого красивого почерка.

“Дело в том, что меня наняли. Наняли как врача, чтобы подтвердить или опровергнуть связь истинной пары. Вы и князь Ирвин — уникум, магический феномен, и канцлер Лотар решил разобраться в нем до конца.

Не буду сейчас рассказывать в подробностях, как именно я попала к нему на крючок. Это не имеет отношения к нынешнему делу. Вам важно лишь понимать: когда он требовал, я выполняла все, что он велел. И все, кому он приказывает, подчиняются”.

— Мне нужна ваша помощь, — прошептала Арьяна, чувствуя, как сердце начинает колотиться с перебоями. Штоллер кивнул.

— Разумеется. Что надо сделать?

— Отвезите меня домой, — попросила Арьяна. — Его высочеству Ирвину угрожает опасность.

“Канцлер хотел понять: вы в самом деле истинная пара или же все дело лишь в длительной ремиссии. Раньше у князя Ирвина были такие периоды просветления, возможно, и сейчас это был тоже он. Я сказала, что ни разу за время практики не сталкивалась с истинными парами, и он сказал: “Если один в истинной паре умрет, то второй практически сразу последует за ним”. Красный заргиванский перец вызовет как минимум сильную аллергическую реакцию у неподготовленного человека. А если добавить к нему аланзарин, то он вызовет паралич гортани”.

У Штоллера был личный мобиль, видавший всякие виды. На боку красовалась вмятина, понизу мобиль был щедро инкрустирован ржавчиной, но следователь открыл дверь перед Арьяной и ободряюще улыбнулся.

— Доставлю вас в лучшем виде, ваше высочество.

— Вы очень мне поможете, — сказала Арьяна, усаживаясь на пассажирское сиденье. Штоллер плюхнулся за руль, двинул вперед один из рычагов, и мобиль сорвался с места так резко и громко, что оставил за собой черные следы и удушливую вонь из выхлопной трубы.

— Сделаю все, что могу, — Штоллер говорил так серьезно, словно речь шла о спасении человечества. — За моих девочек.

Арьяна печально посмотрела на приборную панель: там был приклеен дагерротипический снимок. Смуглые, кудрявые и темноглазые девочки смотрели на Арьяну так, будто с трудом сдерживали смех. Она пыталась вспомнить их в госпитале, но не могла.

— Ирвин думает, что скоро меня начнут проклинать за аннексию Валианского полуострова.

Штоллер только рукой махнул. Мобиль вписался в поворот так, что ремень безопасности едва не выдавил из Арьяны внутренности.

— Никто не будет. В Хармиране народ не страдает провалами памяти, — ответил Штоллер. — Вас любят, даже не сомневайтесь.

А ведь она может и не успеть. Отряд, охраняющий Ирвина, может получить приказ от канцлера и просто пристрелить его. Потом скажут, что он снова обратился, пытался сбежать и напал, допустим, на Бейлин. Ирвин один раз уже прокусил ей руку, вот и второй подоспел.

И его убили. Трагическая и нелепая случайность, но весьма предсказуемая, если речь идет об оборотне, который не способен себя контролировать. Возможно, потом Арьяну отправят обратно в Варандан — или оставят в Хармиране на правах приживалки.

“Да, вы истинная пара: мой эксперимент оказался удачным, вы с князем Ирвином едва не умерли. Канцлер был очень доволен. Сказал, что разорвет и бросит в камин те бумаги, которые помогали ему держать меня на крючке. Но я ему не верю. Собрала вещи и теперь он точно меня не достанет.

Будьте очень осторожны. Канцлер Лотар опасный человек. Ему нужна власть, он слишком долго сидел в помощниках, а эта роль не по его характеру. Думаю, у него есть еще козыри в рукавах. Будьте очень осторожны. Надеюсь, что сумела вас предупредить”.

Арьяна аккуратно сложила мгновенник и мысленно сказала спасибо Сандарин Веккья. Ее признание дало им не смутные догадки, а улику. Огромную и очень важную улику.

Ирвина в доме не оказалось. Часть охранного отряда была во дворе; выслушав командира и узнав, что его высочество уехал во дворец вместе с Бейлин, Арьяна в некотором смысле вздохнула с облегчением. Она доверяла своей телохранительнице, пусть и бывшей.

Если Ирвин был с ней, значит, был в безопасности.

— Поедем во дворец, — сказала она, возвращаясь на пассажирское сиденье. Мобиль нервно дрожал, словно сомневался, что выдержит новую поездку, но Штоллер лишь кивнул, лихо улыбнулся и снова взялся за рычаги.

— Так что делаем с платьем? — спросил он, когда дом остался позади. — Вообще в суде этого тряпья не предъявить, оно изъято с нарушением процедуры и не может быть уликой.

Арьяна махнула рукой.

— Уже неважно. У меня есть кое-что поважнее этого платья.

Через полчаса мобиль клюнул носом мостовую у ворот во дворец и, судя по повалившему из-под капота дыму, приказал долго жить. Арьяна стиснула мгновенник в ладони и пообещала:

— Эрик, вечером я пришлю вам новый. Самый лучший. Спасибо.

Штоллер рассмеялся — Арьяна вдруг представила, как он идет по саду, и одна из дочек едет у него на шее, а вторую он ведет за руку. От этого видения становилось тепло на сердце.

— Не стоит, — ответил он. — Идите и победите там.

Арьяна не пошла — она побежала.

Она никогда так не бегала. Сама не поняла, как взлетела по ступенькам и ворвалась во дворец. Кто-то шарахнулся с дороги, кто-то испуганно и невнятно воскликнул “Ах!” Кого-то пришлось оттолкнуть. Больше всего Арьяна боялась, что вот так, на бегу, как-то выронит письмо, присланное Сандарин Веккья.

Она должна была успеть.

Почти у самых княжеских покоев Арьяна кого-то сбила с ног — услышала низкий тяжелый рык и, остановившись, увидела Шейлу. Та хотела было сказать несколько слов по поводу иноземной дряни — красивое бледное лицо дрогнуло, в глазах вспыхнула привычная ненависть, губы шевельнулись — но Арьяна посмотрела на нее так, что Шейла сочла за лучшее закрыть рот.

— Князь Киган жив? — спросила Арьяна. Шейла кивнула.

— Жив. Что происходит?

Арьяна снова вздохнула с облегчением. Успела.

— Где мой муж и Лотар?