Шрифт:
Закладка:
Наконец ураган начал потихоньку стихать. Юрка понял, что падает вниз, и его уже ничто не спасет. Он находился на приличном расстоянии от земли, когда оно вдруг молниеносно начало сокращаться.
Юра все быстрее и быстрее уносился вниз, кружась в порывах ветра. Стремительное падение застало мальчика врасплох. Он и представить себе не мог такого конца. Какого угодно, но только не такого — ужасного и глупого.
Но вот воздух немного рассеялся, и Юра увидел недалеко от себя свою доску, вертящуюся в вихре пыли. От нахлынувшей радости и надежды на спасение у него перехватило дыхание и сдавило в груди. Юрка изловчился, как только смог, ухватился за край доски, дернул ее на себя и прижал к груди, словно драгоценность, которую он боится потерять.
Налетевшим порывом ветра их еще немного покрутило в воздухе, что дало Юрке дополнительную фору. Он умудрился встать на доску коленями и вцепился в борта руками. Теперь он находился в горизонтальном положении над землей. Сейчас доска и впрямь казалась ему драгоценностью, а цена за нее — его собственная жизнь!
А ветер все не утихал. Очередной порыв снова завертел его в воздухе, но в этот раз он крепко прижался коленями к доске и цепко держался за края, решив для себя во что бы то ни стало не выпускать ее из рук. Кружась вместе с листвой, он постепенно начал приближаться к земле. Доска удерживала его в воздухе и не давала камнем упасть вниз.
Когда расстояние до земли порядком сократилось, Юрка накренил скейтолет так, что тот принял почти вертикальное положение. Но он совершил этот маневр слишком поздно, да и порывы ветра сильно мешали, поэтому мальчик клином полетел вниз, не успев выровнять доску для мягкой посадки.
За это недолгое, но опасное приключение Юрка уже успел научиться принимать быстрые решения. Поэтому он не растерялся, схватился за ветку дерева и повис на ней. Доска выскочила из-под ног, со всего размаху врезалась мысом в землю и застряла в податливой почве.
Юрка спрыгнул вниз и осмотрел израненные ладони. Он хорошенько ободрал их об ветку, теперь они кровоточили и саднили. Но это сейчас волновало его меньше всего.
«Слава Богу, я жив! Что делать дальше?» — пронеслось в голове.
Первым делом он направился к доске и попытался вытащить ее из земли. Но не тут-то было! Доска крепко засела там. Тогда Юрка принялся расшатывать ее и бить по ней ногами, приговаривая:
— Ну что же ты? Как же я без тебя? Ну, давай же, давай! Прошу тебя! Ну, пожалуйста!
Но ничего не помогало. Доска не слышала его мольбы. Она была гладкой и плоской, и Юркины ладони скользили по ней и постоянно соскакивали. Он не мог ни за что уцепиться, чтобы вытянуть ее из земли. Кроме того, руки ужасно болели и совершенно его не слушались.
Мальчик повалился на землю, без сил и в полном отчаянии.
Когда отчаянье сменилось гневом, а терпению пришел конец, Юрка вскочил на ноги и со всей силы двинул по доске ногой. Но вышло только хуже. Доска треснула.
— О, нет! — взвыл Юра. — И что теперь делать? Куда идти дальше⁈
Он обхватил голову руками и рухнул на колени, застонав:
— Какой же я неудачник! Я все погубил!
* * *
Генка вышел из дома, где некогда жили рекруты, с подушкой в руках. Лицо его до сих пор оставалось грустным, но при этом в глазах пробежала озорная искорка. Он швырнул в Марину подушкой и предложил:
— Давай поиграем. Покидаемся подушками. Там их много.
— Сейчас не до игр, Ген. Ты же видишь, что происходит. Какое там может быть развлечение? — заметила Марина, возвращая подушку Генке.
— А я говорю — давай поиграем! — стоял на своем Гек, снова швырнув постельную принадлежность в сторону Марины.
— Да забери ты ее, — отмахнулась девушка и кинула подушку Генке.
— Нет, ты! — и подушка в очередной раз полетела в Марину.
— Забери сам свою подушку!
— Сама забери!
— Нет, сам!
— Сама!
Генка так разбуянился, что запустил подушкой Марине в лицо. Тогда она схватила ее и закричала:
— Ах ты, разбойник! Ну, держись!
С этими словами девушка накинулась на Гека и начала лупить его подушкой. Перья высыпали из нее и разлетелись в разные стороны, так что и сами драчуны с ног до головы оказались облеплены ими.
— Ха-ха-ха! — засмеялась Марина. — Ты похож на цыпленка!
— Посмотри на себя! — вскричал обрадованный Гек. — А ты курица!
И оба они рассмеялись.
— Наконец-то я смог тебя развеселить. Я так и хотел, — заявил Генка.
— Молодец, разрядил атмосферу. Ты заранее все это задумал? — поинтересовалась Марина.
— Да, я ненавижу, когда кто-то грустит. Я сам не могу долго грустить. Не выношу печали.
— Тебе повезло. Ты оптимист.
— Может быть.
Они отряхнули друг друга.
После этого на Генку прямо-таки напала сентиментальность. Он все время что-то говорил и говорил Марине, потом начал рассказывать про себя, Юрку, Дениса, Яну. Мальчик так увлекся повествованием, что не заметил корягу позади себя. А так как он все это время шел задом наперед, размахивая и жестикулируя руками, то, конечно же, наткнулся на нее и свалился на землю. Марина подала ему руку:
— Вставай, чудо в перьях.
— Я уже не в перьях, — возразил Гек и вдруг неожиданно для себя самого добавил: — А, знаешь, хорошо, что ты у нас есть. Я не представляю, что бы я сейчас делал здесь, не будь тебя рядом. Один… Совсем один…
* * *
Юрка сидел на корточках с серым мрачным лицом. Безжизненный потухший взгляд его ничего не выражал. Он пялился в одну точку и механически что-то вычерчивал палочкой на земле.
Позади послышался какой-то подозрительный шорох. Юрка приподнялся, упершись кулаком о толстый корень дерева, и медленно повернул голову назад. Глаза его распахнулись, а рот приоткрылся в диком ужасе, бесшумно бормоча что-то бессвязное. Юра одним рывком вскочил на ноги и бросился наутек.
Он продирался сквозь кусты, защищая лицо руками, перепрыгивал через пни и коряги. Адреналин в крови быстро нес его вперед. И, вдруг, резко остановился и встал как
