Генрих уже собрался уходить, но решил напоследок пощупать пульс на шее Хэммона. Чак был жив. Дольше задерживаться было нельзя. Каждая минута отнимала шансы на свободу. Рубашку он застёгивал на бегу.

— Стой, — Лиза обратила внимание на узкую полоску света, что показалась из тёмной комнаты. — Встречаемся на парковке через десять минут. Место C5.

— Ты рехнулась?!

— Я знаю, что делаю. Бегом, Фогель! Шнелль, как у вас говорят!

— Твою мать, что ты задумала? — времени на расспросы не было, и Генрих помчался в синий коридор.

Лифт опускался, не торопясь, будто старик, неохотно идущий ко входной двери. Одна секунда. Две. Три. Четыре. Пять. Не дожидаясь, пока створки откроются полностью, Генрих протиснулся в кабину и нажал единственную кнопку: «минус пять». Створки поползи друг к другу, и механизм послушно загудел. Оказавшись на техническом этаже, Генрих задвинул ширму, маскирующую лифт.

«Всё пропало, — подумал он, глядя на скрытую камеру, обращённую объективом на электрощит. Ни один непосвящённый не отличил бы эту камеру от обычного индикатора. — Или нет?»

Он вспомнил, кто поставлял эти камеры «Полярной Звезде» и облегчённо выдохнул. Марк заранее предусмотрел подобный случай и продал камеру с «секретом». Стоило только произнести кодовое слово.

— «Опель»!

Раздался короткий писк, означающий, что камера отключена, а вместо реального изображения транслируется запись. Камера работала в таком режиме ровно минуту — этого хватило, чтобы выбраться на подземную парковку.

На парковке Генрих сразу нашёл место C5, издалека узнав оранжевый «Ниссан» — этот «японец» принадлежал Лизе. Вот только вставал вопрос: как она откроет собственный автомобиль без ключа?

— Двигайся, Фогель! — Лиза была на месте — добралась раньше времени. На несколько секунд, она отключила «игнор», чтобы докричаться до Генриха и дать ему заметить машину.

Встав перед водительской дверью, она постаралась успокоиться и поднесла к замочной скважине открытую ладонь. Представила себе тёплый тёмно-оранжевый стержень, проходящий по её позвоночнику. Энергия разлилась по её позвонкам, по венам, артериям и капиллярам, чтобы, прямыми лучами, выйти из её ладони.

— Что ты хочешь сделать? Нет, нет, нет! Только не в твоём состоянии! Отойди, — он оттолкнул Лизу, достал телефон и запустил одно из приложений. Две секунды и щелчок. Довольный собой, Генрих убрал телефон в карман. — Такое не скачаешь в Апсторе. Падай на заднее.

Лизе хотелось только спать. Сон одолел её на заднем сиденье. По пути, Генрих то и дело смотрел на неё, опасаясь, как бы та не умерла в машине. Элизабет Стоун — Лиза — женщина, которую он знал много лет — сейчас была на грани смерти. Использовать Энергию после двух с половиной дней голода было самоубийством. Спасти могло только одно: обычная и всем доступная в двадцать первом веке человеческая еда. Но только не здесь. Там, куда не добраться агентам «Полярной Звезды». Он это понимал, и давил на педаль, нарушая скоростной режим. Генрих не боялся, что его остановят: «игнор» не давал дорожному патрулю даже обратить внимание на угнанную машину. Навигатор в телефоне позволял обогнуть пробки. И всё же, ни «игнор» не давал полной уверенности. Генрих не боялся других водителей и пешеходов — несмотря на «игнор», те видели машину, уступали ей, держали дистанцию, но забывали о ней, как только машина скрывалась из виду. Бояться стоило посвящённых.

5

За два часа, время от времени делая остановки, автомобиль добрался до небольшого городка Барри, на севере от Торонто, чтобы остановиться у двухэтажного дома с круглым окошком на чердаке. Можно было доехать и раньше, если бы не жизненная необходимость петлять по окрестности. По пути сюда, Генрих создал две тульпы — точные иллюзорные копии автомобиля, водителя и пассажира — и запустил их в разные стороны. Физически это были устройства, похожие на «жучки», которые так же цеплялись ко дну. Засады не было — либо Оливер упустил беглецов, либо сработали тульпы, либо засада была организована очень хорошо. О последнем думать не хотелось.

В районе, где жил агент Марка, находился только один дом, окружённый железным забором. По этой причине, соседи были не очень-то приветливы с хозяином жилища. Генрих знал, что его дом достаточно просто найти, и не боялся этого. Знали об этом и «Полярная Звезда», и «Южный Крест», а поскольку дом считался нейтральной территорией, в случае нападения одной из организаций другая могла воспринимать это как нарушение Доктрины и повод для войны. При виде дома, Генрих облегчённо вздохнул. Он любил свой дом — большой и, в то же время, уютный. Взяв Лизу на руки, он отнёс её внутрь и положил на диван в гостиной.

На лестнице показалась молодая девушка в пушистом халате.

— Мистер Фогель?

— Привет, Беатрис. Приготовь что-нибудь поесть. У нас гостья.

— Хорошо, — она быстрым шагом спустилась на кухню. Беатрис понимала, что лучше не задавать лишних вопросов.

Скинув обувь, Генрих замер. Что-то было не так. И теперь он точно знал, что. Наклонившись, он посмотрел на свои ноги ещё раз. Полицейский браслет всё ещё был на его ноге.

— Fuck!!!

Беатрис суетилась на кухне, когда до неё донёсся матерный крик хозяина дома.

Самым глупым в этой ситуации было то, что за всю дорогу Генрих трижды подумал о том, как бы его снять. Схватив нож, Генрих с большим трудом, разрезал браслет. После этого, достав из ящика молоток для отбивных, положил браслет на пол. Немного подумав, он взял разделочную доску.

— Что вы хотите сделать? — поинтересовалась Беатрис и тут же осеклась. — Никаких вопросов.