Я замолчала, но Седрик не спешил высказываться. Оборотни, не обращая на нас внимания, споро собирали высокий помост, почти в рост человека.

— Фрешит всё так же психует? — внезапно спросила я.

— Нет, — погрузившись в свои мысли, ответил он, — я успокоился после… поступления к тебе на службу, и на дорогом побратиме это благотворно сказывается.

— Угу. Хорошо. То есть он не начнет пилить меня и обвинять во всех бедах?

— Не-а. Он знал, что на нас нападут, расстраивается только, что теперь ещё и Чёрная Смерть среди наших врагов, и что всё так быстро. Мы не успели до конца подготовиться.

— А что мы успели? — поинтересовалась я.

— Оружие у нас есть: и железо, и серебро. А вот артефактов и заготовок — маловато. Особенно в свете твоих откровений про тварей тьмы.

Тут в спортзал стремительно вошёл Фрешит со свитой из молодого тигра и ещё какого-то инородца, кажется, медведя. Болотник одарил Шона испепеляющим гневным взглядом и спокойно, но холодно кивнул мне.

— Что конкретно сказал Отшельник о тварях тьмы? — спросил Фрешит, и я немного опешила.

— Мы на связи, — ответил Седрик на мой незаданный вопрос.

Интересные новости, выходит, не только мы с Шоном такие крутые, а и наши чёрно-зелёные «друзья».

— О… Надеюсь, мыслесвязь у вас лёгкая и без откатов?

— Почти… — мрачно процедил Седрик.

— Пати! — нетерпеливо одёрнул Фрешит, и я выложила ему слово в слово, что сказал Отшельник. Болотник словно угас, словно враз потерял большой кусок силы. А может, так оно и было — собственные страх, отчаяние и особенно безнадёжность выжирают всё и у всех, даже у чёрно-красных, питающихся отрицательными эмоциями.

— Фрешит, ты чего? — мой удивлённый и чуть злой тон на него подействовал и filius numinis взял себя в руки. Выпрямив спину, он произнёс:

— Нам потребуется вся светлая сила, которую ты и твои подопечные смогут собрать или сгенерировать.

— Не сомневалась в этом, — ответила я. — Итак? Каков план?

Фрешит и Седрик переглянулись, вообще-то если между вами мыслесвязь, то переглядываться нет нужды, это чисто рефлекторный жест, синхронизирующий усилия.

— Пати, — заговорил Седрик, — Отшельник вроде бы не просто Страж, а Сплетающий Нити?

— Ну да… — отозвалась я, понимая: к чему бы ни клонили эти чёрно-зелёные, мне от этого хорошо не будет.

— Пати, надо с ним сторговаться, чтобы враги высадились в условленном месте; чтобы это не были разрозненные бои на улицах. Ты представляешь, что будет, если твари тьмы окажутся в густонаселённых районах? Пострадают десятки, если не сотни обывателей, режим секретности рухнет.

— Я всё понимаю, Седрик, чего ради ты мне всё это живописуешь? — раздражённо огрызнулась я.

— Отшельник тебе должен. Ты можешь попросить его.

Я уставилась на Фрешита, лихорадочно соображая.

— С чего это вы взяли, будто Отшельник мне что-то должен?

Зелёные переглянулись.

— Разве ты не давала ему кровь в дар?

Ах, вот оно что…

— Дорогие господа, вы точно так же, как и я, можете заключить сделку со Стражем. Я не собираюсь таскать для вас каштаны из огня! — заорала я. — Хватит!

Я отчетливо поняла: если сейчас дать слабину, эти двое меня сожрут, будут использовать постоянно при малейшей возможности — такова их чёрная суть. Они могут думать о спасении города, о жизнях людей, но глубоко внутри, в подсознании, как говорят люди, на первом месте всегда только они сами, вся забота о других у них — это лишь опосредованная забота о самом себе. Все их поступки продиктованы собственной выгодой, пусть и отстроченной и неявной.

Мужчины сверлили меня взглядами, я в ответ гневно глядела на Фрешита, ощутив, как Шон подошёл и включился в поединок взглядов с Седриком.

— Если вы не готовы заключить договор со Стражем, значит, говорить нам не о чем, — отчеканила я. — Объявим всем, чтоб разбегались.

Фрешит набрал воздуху в грудь, очевидно, собираясь спорить, но…

— Нет, — прозвучал отрешённый голос Седрика. — Может, раньше у нашей Розочки и не хватало мозгов, но стержень был всегда. Бесполезно давить, — и он перевел взгляд на побратима. Какое-то время они смотрели в глаза друг другу, ведя оживлённый мысленный спор, и их эмоции вихрем мелькали на лицах.

— Ладно, мы решим эту проблему сами, мисс Дженьювин, — едко ответил Фрешит. — Только чем тогда вы можете быть полезны в предстоящей войне?

— О… И правда, чем? — пропела я, взбесившись. Кстати, после вызова Убийцы Богов я уже не боялась собственной ярости. Ярость — это хорошо, это распаляет моё солнце, вот удушающая, бессильная ненависть — это плохо.

Седрик вдруг схватил Фрешита в охапку и оттащил его на пару шагов, а Шон, обняв меня, нахально пил жар моего солнца, речитативом вливая мне в уши слова древнего языка и вталкивая их смысл через нашу связь.

«Моя сестра и госпожа, мудрейшая из мудрых, сильнейшая из сильных, направит силу против врагов, а глупых союзников вразумит после боя».

Ярость схлынула, и я расхохоталась.

«Льстец ты, брат мой».

Шон поняв, что я успокоилась, тут же перестал тянуть из меня силу и даже отстранился на дистанцию почтения.

Глава 19

Совершенно трезво и спокойно я взглянула на соправителей и краем глаза заметила, что абсолютно все оборотни застыли, как хищные звери, завидевшие сильного чужака на своей территории.

— Тихо, мальчики, я на вашей стороне.

Никаких изменений.

— Ау, пушистики! Мозги включите-то! Инстинкты — это хорошо, но и головой думать надо.

Вот только не хватало мне сейчас бойни со своими же.

— Продолжайте работу, чего встали? — властно прикрикнул Седрик, и оборотни нехотя зашевелились.

Фрешит пришёл в себя последним.

— Ладно, вернёмся к делу, — вздохнула я. — Вы договариваетесь со Стражем о том, чтобы враги прибыли в определённое место, в определённое время, и мы устроили им там засаду. Я, в свою очередь, обеспечиваю наполнение всех белых амулетов и охранителей. И участвую в бое, естественно. Как и вы, — добавила я.

— Раскомандовалась, — констатировал Седрик.

Я улыбнулась ему.

— Я не командую, а озвучиваю. Делить наших жителей на боевые отряды — ваша задача, определить, что, где и как будет происходить — тоже.

— Вот спасибо, Розочка.

— Всегда пожалуйста, Полуволк.

Седрик оттаял, о