– Очнулась? – Ланита приветливо улыбнулась и поставила рядом с Мирой. – Как себя чувствуешь?

Мира слабо улыбнулась.

– А это? – Ланита указала пальцем на левый глаз.

– Болит, – равнодушно ответила Мира. – Выглядит ужасно, да?

Ланита кивнула и добавила:

– И к лучшему…

Чувство вины всколыхнулось в душе у Миры. Ланита молча раскладывала завтрак.

– Лани, – позвала Мира. – А ты как? Где остальные? Что с ними?

– Солдаты меняют нас как вещи, – в глазах девушки блеснули слезы, и она вздохнула. – Не надо об этом, Мира. Благодари Бога – тебе не довелось испытать всего это и хватит на этом.

Мира почувствовала раздражение.

«Разве в этом есть моя вина?» – но ничего не ответил.

Ланита придвинулась ближе с порцией яиц на деревянной ложке, но Мира покачала головой и стала приподниматься:

– Я сама.

Ланита молча передала ложку и принялась за еду.

– Девочки, – проскрипел тихий голосок, – держите – так вкуснее.

Мира обернулась – невысокий щупленький старичок протягивал пучок фиолетовой травы.

– Берите-берите, не бойтесь. Только попробуйте!

Мира с недоверием взяла бархатный листочек и почувствовала нежный приятный аромат.

– Травка называется окимум. Тебе, – старик указал на заплывшую левую сторону Миры, – будет особенно полезен.

– Спасибо, – поблагодарила девушка, все еще ожидая подвоха.

– Прямо покроши в еду и ешь, – улыбнулся щербатым ртом старик.

– Эй, иди отсюда, – крикнул подошедший Дровар.

–Да я что? Я ничего… – засуетился старичок и пошел не оглядываясь прочь.

Стараясь не смотреть на отвратительное лицо, девушки принялись за еду.

***

Мира думала, что придется идти так же много, как и в прошлый день, но переход внезапно остановился. Солдаты негромко переговаривались. Мира задумчиво оглядывалась – места казались ей знакомыми.

Дровар несильно подтолкнул ее в спину:

– Не слышишь что ли? Иди – зовет командир.

Крос стоял в окружении нескольких воинов. По правую руку, заложив руки за пояс и поплевывая, замер Влаадас.

– Ну ты посмотри, что натворил! – сокрушенно воскликнул Крос. – Влаадас, ну нельзя же так!

Тот только ухмыльнулся:

– А по-моему ей стало только лучше.

Солдатня загоготала.

– А вообще без зубов – будет еще лучше! – глядя Мире в глаза проговорил Влаадас. – Сосать, у-у-ух! – и изобразил движение ртом.

Гогот стал громче.

– Какой ты грубиян! – притворно рассердился Крос. – Грубый, неотесанный мужик, но на твоем месте я бы прислушался к его советам, девочка.

Мира дрожала, глядя в землю.

– Как говоришь тебя зовут?

Дровар больно пихнул в спину:

– Отвечай, стерва, когда командир спрашивает.

– Мира, – неслышно сказала девушка.

– Как-как?

– Мира, – уже громче повторила она, не поднимая головы.

– Прекрасное имя. Посмотри-ка на меня.

Мира взглянула на Кроса: вьющиеся волосы с проседью выбивались из-под кевларового шлема, кожа, испещренная россыпью мелких шрамов… Глаза – колючие, черные, пронизывающие насквозь, притягивали взгляд. Казалось, он видит ее насквозь.

«Этого не может быть, – упрямо повторяла девушка про себя. – Это невозможно. Он не знает твоих мыслей».

– Посмотри кругом, – начал Крос. – Узнаешь?

Мира отрицательно покачала головой.

– Очень жаль, а ведь мы заскочили сюда только ради тебя, – улыбнулся он. – Печально, когда люди плохо знают свой дом и его окрестности, да парни?

Окружающие подобострастно захихикали.

– Я обещал тебе второй урок, помнишь?

Девушка оцепенела от страшного предчувствия.

– Дополнительный тебе вчера преподал вот он, – длинный узловатый палец уткнулся во Влаадаса, – и тебе стоит прислушаться. Но, с твоего позволения, я все же выполню намеченное.

Крос улыбнулся, обнажив аккуратные белые зубы, которые резко контрастировали с загорелым, грязным и неухоженным лицом.

– Пойдем со мной девочка, – он по-отечески приобнял ее за плечо.

«Как Ардис давеча», – мелькнула в голове мысль.

Теперь-то Мира хотя бы не ждала ничего хорошего и внутренне была готова ко многому.

Свита последовала за ними на некотором расстоянии.

– Ты видела: за нарушение дисциплины я убил одного из своих охотников. Хорошего охотника, перспективного… но закон – есть закон.

«Зачем он мне об этом говорит?»

– Поводом нарушить мое слово явилась ты, – Крос многозначительно посмотрел на Миру. – Не могу винить его – сам бы с тобой покувыркался, да нельзя.

У девушки кровь отхлынула от лица.

– Ты нужна мне целой и невредимой, – он коснулся пальцем огромного синяка на лице Миры, и она отшатнулась.

– Ты – товар, за который мне дают хорошую цену, понятно?

«Что ж тут не понятного? Ясно как белый день. Только почему я…»

Будто прочитав ее мысли, Крос продолжил:

– Да, сейчас у тебя много вопросов: почему да зачем… Придет время и все станет понятнее. Или не станет – мне плевать, – вдруг со злобой прошипел он. – Передать с рук на руки – и все. Вот моя забота. И если ты еще раз, – он повернул к ней искаженное бешенством лицо, – попытаешься выкинуть что-то подобное…

Они вышли на полянку. Прохладный запах свежей травы, аромат цветов перебивала стойкая неприятная вонь протухшего мяса. Мира с ужасом узнала место, куда их приволокли из разграбленного убежища.

Крос уже волок ее в сторону деревьев. Ствол одной из толстых старых пальм почернел от копоти.

«Будто молния ударила».

Листья обгорели и осыпались, но в кроне что-то темнело. Крос тащил девушку именно туда.

– Посмотри, – крикнул он, брызнув слюной в лицо. – Вот твоя подруга!

Мира глупо уставилась на черный ствол и мгновение соображала, о чем говорит бандит. Внезапно, как удар молнии, картинка сложилась: вонь, копоть и нечто большое, повисшее в высоте.

Девушка согнулась – ее вырвало. Крос расхохотался:

– Что, запашок не по нраву, а?

Болезненные судороги сдавливали внутренности. Организм пытался избавиться от всего, что некогда можно было назвать едой. Ужасный, сладковатый запах, казалось, пропитывал кожу, наполнял легкие и рот… Девушка не могла остановиться.

– Во дает! – смеясь, Крос указал солдатам на нее.

Через несколько минут девушка притихла.

– Все? – грубо поинтересовался Крос. – Проблевалась? Вставай давай.

Обессиленная Мира не шевелилась.

– Вставай, кому сказано, – и главарь сильно пнул девушку в бок.

Цепляясь за траву, девушка с трудом поднялась на дрожащих ногах.