Шрифт:
Закладка:
– Здесь человек, – заметила Ксения у «мешка» стоптанные ботинки. – Зачем он полез в чадь?
– Что ты сказала? Повтори, не расслышал! – заскрипел в динамиках голос Кощея. – Человек? Ты встретила человека?
– Я нашла тело, – поправилась Ксюша. – Похоже, давно тут лежит, почти слился с грибницей. Неверное, ребёнок… хотя не сказать. Очень маленький, будто высох.
– Грибница вытянула его. Может, умер от махры и пророс, где упал, стал частью города. Вот почему труп не засекли дроны. Не прикасайся. Заметь, одежда на месте, даже обувь не снята. В городе тряпьё просто так не бросают, только если заражено спорами. Тронешь грибы, и тебя тоже осыплют.
– Ты же сказал, что рядом никто не ходит? – попятилась Ксюша. – Если он заболел, то зачем приволокся сюда?
Динамики тихо трещали.
– Надеялся на чудо, – ответил Кощей наконец.
– На Башню?
– Да, на Башню. Раньше мы помогали местным. Кутыши ещё помнят об этом и приходят сюда в совершенном отчаянье. Им приходится пробираться сквозь территории банд и охранную систему Башни. Я не знаю о всех попытках, система безопасности сама разбирается.
– Это… дроны убили его?
– Нет, он умер от махры, Ксюша. Не забивай себе голову лишним, продолжай прогулку или возвращайся назад.
– Я продолжу, – Ксюша осторожно обошла мертвеца, теперь больше похожего на удобрения для грибов-паразитов. Как только она покинула арку, уровень токсичности снизился, хотя не исчез вовсе. В колодце стоял сизый сумрак, значит здесь тоже плодятся грибы и плесень. Последний дом рухнул как раз из-за непомерно разросшейся грибницы. Вздутые шляпки венчали бетонные развалины, как окаменелые ядерные облака. Три других дома тоже пострадали от грибницы, их фасады выглядели как стариковская кожа с глубокими складками и буграми. Посреди двора догнивали качели, детская горка с лесенкой и почти рухнувшая на землю беседка.
– …ния, ...ом, …ты, …айся, на… – затрещал динамик.
– Что-что? – прижала шлем к уху Ксюша. Связь оборвалась. Ксения слишком далеко отлучилась от Башни, или двор экранировал сигнал. По всем правилам надо возвращаться. Впрочем, правила придумал Кощей и каждое из них заканчивалось условием вернуться при мало-мальски серьёзной опасности. Ксюша не собиралась бежать сломя голову к Башне, наоборот, пошла к старым качелям, дотронулась до боковины, дёрнула за подвес. Качели с пронзительным скрипом мотнулись назад и вперёд – это город стонал, как заражённый зелёной проказой.
Но всё-таки он ещё жил. Хватит с Ксюши глухих стен, шлюзов, прозрачных окон чистой многоэтажной тюрьмы. Хватит жить понарошку.
Ксюша засунула руку под шлем, отстегнула крепления, и клапаны зашипели. Затаив дыхание, она сняла шлем и расправила волосы. Первый вдох землистого кислого воздуха показался ей очень сладким. Ксюша гнала прочь страшную мысль, что в лёгкие проникнут споры и со временем прорастут в бронхах колонией ложных грибов. Главное – воздух. Живой воздух города!
Ксюша обошла качели и присела на пластиковое сидение. Она положила шлем на колени и попробовала раскачаться. Поперечина изгибалась, петли визжали, но всё-таки выдержали её вес. Странное чувство, словно ты ныряешь в бассейн на временном маятнике. Вот дом, в нём больше не живут люди, вот окна, в них больше никто не смотрит, вот беседка, в неё больше никто не сядет и не отдохнёт. На качелях посреди заросшего гнилью двора остался последний ребёнок – это благодаря Ксюше старый двор на секунду ожил и вернуться в своё давнее прошлое, и вспомнил, наверное, зачем он здесь стоит.
Из-за скрипа качелей Ксюша едва расслышала, как кто-то свистнул. Она остановилась и сошла на землю. В черноте окон никого не видно. Ксюша нахлобучила шлем, застегнула крепления и поглядела сквозь сканер. Квадратная рамка скакала по окнам в поисках жизненных форм. На одном окне рамка слегка покраснела, но точно не скажешь, человек там, или животное, или вообще никого.
– Кощей! Кощей, ответь! – позвала Ксюша. Связь не включилась. Каждый оконный проём во дворе теперь выглядел, как глубокая нора с ядовитым насекомым внутри. Ксюша попятилась, повернулась и зашагала к арке, потом не выдержала и побежала. Вдруг вспыхнула молния. Перуница саданула куда-то в сторону, рассыпала искры по арматуре и с оглушительным грохотом выжгла воздух. От неожиданности Ксюша упала на четвереньки и поползла. Чего этой дряни вздумалось жахнуть?!
– Это сбой! – крикнула Ксюша, словно её кто-то спрашивал. Она неловко вскочила на ноги и кинулась к Башне. Дыхание сбивалось под шлемом, индикаторы дёргались, крепления скрипели. Ксюша успокоилась, только когда заметила подлетающих дронов. Две скорострельные машины зависли над ней и проводили до самого шлюза.
– Ксения, ты в порядке? – воскрес голос Кощея.
– Д-да, да!
– Перуница сработала.
– Это сбой!
– Сколько энергии осталось?
– Восемьдесят семь процентов. Один аккумулятор пуст.
– Шлем не снимала?
– Что я, дура что ли?! Открывай, я уже возле двери!
Ксюша успела пересечь дорогу и парковочную площадку и теперь топталась возле шлюза, но створы не открывались.
– Кощей! Да я у входа, открой! – ещё раз прокричала она.
– Подожди. Надо убедиться, что нет погони.
– Я тут одна! – в страхе обернулась Ксюша на город.
– Ты не одна, с тобой дроны, – по-своему понял её вопли Кощей. – Они защитят, не волнуйся.
Дроны и правда покачивались над головой и жужжали всеми моторами. Стволы пулемётов целились на руины. Сверху раздался металлический визг, и по рельсам спустились шесть улиткообразных турелей. Минуты через три шлюз наконец-то открылся и пропустил Ксюшу в камеру дезинфекции.
– Всё в порядке. Я дома. Дома! Никогда больше не поползу в этот поганый, вонючий город! Ни в жизнь! – бормотала Ксения, пока пар и световые лучи очищали рюкзак, шлем и серебряный комбинезон.
*************
Кому, если не ей? Кроме Саши в Котле только пятеро взрослых. Мать закашливается – в дальнем углу подвала нашлись ростки ложки. Саша сама отыскала каплю новогептила в перевёрнутой под эстакадой машине, и ложную грибницу сразу прижгли. Но споры, видно, успели попасть в лёгкие мамы, теперь она задыхалась весь день. Ничего, пройдёт! Захар говорил, что точно пройдёт! Надо только пить побольше горячей воды и давать себе отдых.
На Зою
