Шрифт:
Закладка:
Айла задумчиво хмыкнула:
– Лучше всего я знаю лисьи обычаи. Когда я была маленькая, сильно влюбилась в одного лиса. Ну, точнее, в половинку.
Половинка лиса? Речь могла идти только о метисе, а Кимико знала только одного такого – причем знаменитого.
– Ты говоришь о сыне пресс-секретаря Меттлбрайта?
– Гинкго. – От приятных воспоминаний лоб Айлы разгладился. – Он всегда жил с папкой и мамой, поэтому был рядом, когда я приезжала домой.
Эвер Стармарк, возможно, был первым официальным метисом, но все чаще становилось известно о неофициальных. Совсем немного, то здесь, то там. Вроде Инти.
Айла продолжала:
– Я его обожала, но он никогда мной не интересовался в этом смысле. Когда мне было восемь, Гинкго постарался мягко дать мне от ворот поворот. И разбил мое сердце.
– Он старался помочь тебе совладать с чувствами, потому что любит тебя.
– Да, но тогда мне было трудно это понять.
Как же мудро рассуждает эта двенадцатилетняя девочка. Да в каком-то смысле она и была мудрее Кимико, которая, например, вообще никогда особо не задумывалась о мальчиках. Для нее существовал только любимый дедушка.
– Папка объяснил мне, что бывает разная любовь и каждая драгоценна, если ею дорожить. А мама напомнила, что, как наблюдатель, я несу ответственность перед следующим поколением.
– Вот это меня тоже тревожит, – пробормотала Кимико.
– Ну ты же не… – Айла осеклась и покраснела.
– Можешь говорить прямо, Айла, это нормально. Я не хуже тебя знаю, как мало могу предложить Междумирью. Мои дети стали бы такими же, как я, воспитанными в обществе людей, и также никогда не поднялись бы выше среднего ранга. – Кимико действительно много размышляла о последствиях своего выбора. – Сообщество наблюдателей не потеряет ничего ценного, а вот Элоквент получит то, чего он и ожидать не мог. Так что для него я уникальная, редкая и незаменимая.
В глазах Айлы блеснули искорки:
– Как шоколадка ограниченной серии?
– Это – лучший комплимент, который мне когда-либо делали! – Отсмеявшись, Кимико спрятала лицо в колени Айлы. – Все это очень лестно, но и пугает. Как мне показать Стармаркам, что я по-настоящему дорожу их сыном? Элоквент заслуживает большего, чем я могу ему дать.
– Ты все можешь показать в процессе ухаживания. – Айла провела рукой по ее волосам. – Я знаю традиции всех крупных кланов и большинства второстепенных, но существует множество вариаций и нюансов сватовства, в зависимости от того, какую мысль ты хочешь в него вложить.
Кимико подняла лицо:
– Еще одна форма невербального высказывания?
– Точно!
Кимико нахмурилась:
– Ты, кажется, сказала, что знаешь только о лисах?
– О лисах я знаю больше всего. – На щеках у Айлы появились ямочки. – Сенсей решил, что будет лучше, если я изучу традиции сватовства до пубертатного периода, потому что гормоны мешают сохранять объективность, разбираясь в тонкостях формирования пар у амарантов. Там обычно присутствует сексуальный подтекст.
Кимико с трудом решилась задать этот вопрос:
– Хисока Твайншафт рассказывал тебе о брачном поведении амарантов?
– Не пугайся ты так. Он только подобрал мне книги для чтения, а затем на время передал меня госпоже Уизершенкс из лошадиного клана. Она все объясняла, отвечала на мои вопросы и брала меня с собой на свои врачебные обходы. В то лето я побывала на семи родах и двух вязках.
– Э-э-э… вязках?
Айла подняла брови:
– В некоторых кланах принято сражаться за право ухаживать за понравившейся женщиной, так что они приглашают целителя для лечения возможных травм. А некоторые кланы требуют, чтобы кто-то официально присутствовал на спаривании в качестве свидетеля.
– Умоляю, скажи, что собаки предпочитают уединение, – с содроганием пролепетала Кимико.
– Да. Для собак характерны одновременно собственнический и охранительный инстинкты. И Стармарки, разумеется, будут совместными усилиями оберегать неприкосновенность вашего логова. – И Айла весело добавила: – А в древнейших традициях – волчьих по происхождению – сосватанная пара вообще не воссоединяется со стаей до тех пор, пока не будет явлен плод их любви. Но так было до Угасания.
– Давай не будем торопить события, – буркнула Кимико. – Как бы мне ни хотелось оставить Элоквенту ребенка, сама я пока не готова думать о детях.
Айла открыла было рот и тут же захлопнула.
– В каком смысле оставить?
– Я же человек. Разная продолжительность жизни, – вздохнула Кимико.
– О-о-ой, Кими. Я забываю, что не все это знают. Поверить не могу, что тебе никто не рассказал! Это так несправедливо, но типично для сенсея. – Девочка замолчала и выпрямилась. – Вероятно, он хотел проверить твои мотивы.
Кимико забеспокоилась:
– Что еще за проверка?
– Ты ее уже прошла. – Девочка погладила подругу по щеке. – Ты действительно пошла на все это ради Квена.
Это, кажется, было очевидно.
– Айла, не томи, просто скажи мне.
– Хотя об этом мало кто знает, сенсей задокументировал целый ряд случаев, которые доказывают, что должным образом поддерживаемая связь между амарантом и человеком приносит пользу обоим участникам.
Незаметно девочка вошла в другой режим общения, режим дипломата. Вместо того чтобы и дальше болтать с Кимико, как с подругой, Айла незаметно отстранилась, отгородилась от смысла того, о чем говорила, и воспроизводила информацию абсолютно нейтральным тоном. Она как будто цитировала по памяти учебник.
– Хотя рейтинг, намерение, фокус и продолжительность – это переменные, которые влияют на степень успеха; результаты в каждом случае одинаковы. Амарант заимствует энергию наблюдателя, а его партнер получает продолжительность жизни такую же, как у амаранта.
Кимико моргнула:
– Ты имеешь в виду, как… как ребенок-дерево?
– Да, точно так, как в легендах деревьев! Только тебе не обязательно рождаться с золотым семечком в руке. Вместо древесного брата у тебя будет Квен, он и продлит твою жизнь. – Айла озадаченно посмотрела на Кимико. – Но откуда ты знаешь? Рассказы об эльфах очень трудно разыскать.
– Наверное, все дело в том, что большая часть их хранится здесь, в наших архивах, – рассмеялась Кимико, указывая рукой на окружавшие их книги. – Я росла, слушая истории о лунных девах, речных стражах и четырех ветрах. Но истории об амарантийских деревьях я всегда любила больше всего.
На этот раз Айла еще крепче стиснула ее в объятиях:
– Я не уйду из святилища, пока не прочитаю каждую из них!
– Я буду рада. – Кимико прижала к себе девочку. – А дедушка пришел бы в восторг. Если бы… если бы только он мог жить долго, как дерево.
Помолчав сочувственно, Айла снова нарушила тишину:
– Кими, тебе правда нравятся деревья?
– И всегда нравились.
– Тогда тебя, возможно, заинтересует традиция сватовства из «Песен деревьев»?
Кимико рассмеялась. Для дочери святилища Кикусава трудно было придумать что-то более подходящее.
– Все, что связано с деревьями, для меня идеально.
Глава 34
Эффектное появление
На полпути между храмом и общежитием Акира внезапно спросил:
– Не странно ли, что драконы продолжают появляться?
В затухающем вечернем свете Суузу всмотрелся в лицо своего спутника. Ничего удивительного не было в этом, казалось бы, случайном замечании, ведь у Акиры имелся личный интерес. Его сестра воспитывала метиса-дракона, и существовала вероятность, что именно биологический отец малыша – серийный похититель и
