Он не отвлекся — видел все, что происходило вокруг, так что вышедших из лимузина мужчину и женщину лет сорока не пропустил. Только оборачиваться не стал, давая возможность Алие окончательно прояснить их статус. Разговор разговором, но кровь у горских народов горячая. При желании кровника можно и на ровном месте найти.

Общение не затянулось. Женщина осталась у лимузина — стояла, прижав Алию к себе, мужчина направился к нему.

Одет в костюм — такие шили только на заказ, но двигался так, что сомнений в том, что за спиной у этого типа собственное кладбище, не оставалось.

Да и с возрастом Игнат практически не ошибся — не сорок, сорок два, как и ему. А вот с ситуацией…

Во время Персидского конфликта Ираклий, которого он узнал с первого же мгновения, служил в том же полку. Правда, не под своей фамилией, что в то время было не редкостью. Погибнуть в бою — одно, оказаться в плену ради выкупа — другое.

— Я возьму? — подошел он вплотную.

Отвечать Игнат не стал, развернулся, чтобы взять девочку было удобнее…

— И что молчишь? — Устроив ребенка на руках, Ираклий сдвинулся, чтобы оказаться напротив.

Их взгляды встретились. Узнать Игната Ираклий не мог, да и «пробить» за такое короткое время тоже. Но внутри все равно защемило. Не из-за опасения, а от обиды, что встретились вот так.

И не важно, что не дружили. Воевали вместе. Лично для Игната это много значило.

— В машине их вещи, — глухо, чтобы трудно было узнать по голосу, произнес он. — Прикажите забрать.

Ираклий ухмыльнулся, качнул головой. Узнал не узнал… Когда в архиве такое прошлое, как у них, обычная логика уже не действовала.

— Номер сохрани, — отойдя на пару шагов, остановился Ираклий. — Звони, если понадобится помощь.

Игнат только кивнул. И не важно, что Ираклий не увидел.

В таких ситуациях, как эта, главное произносилось без слов.

* * *

Утро было прохладным. Сейчас бы размяться, разгоняя кровь, но сегодня он — главный. Задачи другие.

— Андрей Аркадьевич, погрузку завершили, — подошел к нему старший группы, тот самый Владимир, на чьи плечи легло освобождение Яны. — Готовы к движению.

— Я тебе не буду говорить…

— Я понял, — хмыкнул тот. — Отвечаем головой.

— Ну раз понял… — не поддержал тона Андрей. — Движение разрешаю. Доклад каждые пятнадцать минут.

— Разрешите выполнять? — подобрался Владимир.

Андрей отмахнулся, посмотрел на дом, рядом с которым стояли четыре внедорожника. Клубные машины.

Младший сын известного в России дипломата Афанасия Егоровича Варланова проживал с семьей в небольшом особнячке. По стилю выглядело весьма миленько, по безопасности — никак. Сам район, конечно, охранялся, но далеко не с той тщательностью, с которой берегли покой княжеской Москвы, где обитал глава рода Варлановых.

И хотя княжеского титула они не имели, родовитости, чтобы обосноваться на берегу Москвы-реки, вполне хватало.

— Все-таки решил вывозить?

О приезде князя Трубецкого ему доложили еще десять минут назад. Но их уровень взаимоотношений — не на равных, но с определенной долей самостоятельности — обходился без излишнего подобострастия.

К тому же Андрей — работал. А в таких ситуациях действовали совсем иные правила.

— Не хочу рисковать людьми, — наблюдая, как первая машина покидает крошечный дворик, отозвался Андрей.

Жена, дочь, сын и его няня. Обеспечить достаточную охрану в текущих условиях Андрей не мог.

Что радовало, следак, когда Андрей поставил его перед фактом, что будет вывозить Варламовых на территорию стрелкового клуба, спорить не стал. Лишь кивнул, что принял к сведению, и продолжил заниматься своими делами.

К таким людям Андрей относился с уважением. Когда речь шла о человеческой жизни, собственные удобства должны отходить на второй план.

— А вам, ваше превосходительство, чего не спится? — не дождавшись комментариев, поинтересовался он.

Пять часов утра…

Нормальные люди в такое время еще нежились в постелях.

— Хотел с тобой поговорить. — Трубецкой, как и Андрей, проводил взглядом машины.

— Неожиданно, — качнул головой Андрей.

Последний раз они разговаривали менее суток назад. И, на его взгляд, обсудили все, что требовалось.

— Ты сейчас куда?

— За ними, — кивнул Андрей на колонну.

Машины сопровождения уже выехали, проверяя намеченный маршрут. И хотя его присутствия операция не требовала… Нет, предчувствий у него не было, просто хотелось добавить остроты довольно спокойным будням.

— Тогда я с тобой, — бросил Трубецкой и первым направился к его внедорожнику.

Андрей дернул плечом и промолчал. Хозяин — барин. Трубецкой — мужик опытный, из-за ерунды кипишиться не будет.

Нагонять колонну они не стали, просто держали в пределах видимости. Не визуальной — было еще темно, приборов слежения.

— Саша вчера была в клубе «Юпитер», — не сразу, а продержавшись целых семь минут, заговорил Трубецкой.

Андрей скосил глаза. Трубецкой на переднем пассажирском смотрелся вполне органично. Ему бы еще короткоствол на колени да сменить костюмчик на камуфляж, так от его парней не отличишь.

— Знаю, — коротко бросил он, вспомнив доклад старшего наряда, отвечавшего за ее безопасность.

Внутрь они, конечно, не полезли, но к системам подключились. Благо соответствующий специалист в группе имелся.

— И об их встрече с моим сыном? — скорее удовлетворенно, чем с беспокойством уточнил Трубецкой.

— И о состоявшемся затем разговоре, — подтвердил Андрей плотную слежку за Сашей. — И про наркотики, и о зажравшихся столичных ублюдках, которым провинциалы мешают жить, тоже. А также о плане, в соответствии с которым наши отроки собираются ловить маньячек.

— Что?! — рыкнул Трубецкой, разворачиваясь на сиденье. — Эти охламоны…

— А чему вы удивляетесь, ваше превосходительство? — едва ли не равнодушно хмыкнул Андрей. — Или думали, после той дозы адреналина, которую хапнули, вызволяя Яну, они теперь так просто постоят в сторонке, дожидаясь, когда сработает наша доблестная полиция?

Андрей язвил…

Когда узнал о Сашкиной задумке, был в похожем состоянии. До бешенства не дошел — все-таки речь шла о крестнице, но по эмоциям хлестануло знатно.

Это потом все взвесил и нашел, что план может сработать.

А то, что рискованно… В его силах было снизить этот риск до самого минимума.

— Не любишь ты полицию, — уже скорее просто зло прокомментировал его слова Трубецкой.