— В пособничестве? — теперь от гнева задыхаюсь я. — Да если бы не я…

Спешно замолкаю, осознав, что ляпнул лишнее.

— Именно об этом я и хотел побеседовать, — удовлетворенно продолжает князь, садясь на стул рядом с кроватью. — Пока неофициально. Опрос, так сказать. Если вы против, то можете вызвать адвоката Рода и перевести общение в законную плоскость!

— Зачем же: давайте побеседуем тет-а-тет!

— Прекрасно! — лицо Бестужева светится довольством. — Что вчера произошло во время нападения? Почему никто из ваших друзей не видел вас во дворце перед атакой⁈

— Честно говоря, я многого не помню, а еще больше не понимаю…

— Я и не ждал другого ответа! — Бестужев криво улыбается. — Но вспомнить все же постарайтесь!

Очевидно, что в этот раз отпетлять от разговора не получится: все слишком серьезно. Так же серьезно, как тяжелый взгляд Бестужева, направленный мне прямо в глаза.

— Накануне нападения я сбежал в Выборг, — честно признаюсь я. — Хотел посмотреть на сиротский дом, в котором провел детство, но увидел лишь сгоревшие развалены…

— Этот факт мы уже установили, как и то, что вы угнали мотоцикл курьера Тайной Канцелярии, — Бестужев кивает. — Продолжайте, князь!

— Я вернулся в Царское Село, и оказавшись в Александровском дворце, увидел темный купол, накрывший все вокруг. Ринулся наверх…

— Как вы преодолели охраняемый периметр? — уточняет Бестужев. — Вы владеете даром невидимости?

— Перелез через забор, — простодушно отвечаю я. — Дворец охраняется не идеально.

— Внешние камеры не запечатлели ни вашего побега, ни возвращения, но с этим мы разберемся позже, — Бестужев нетерпеливо вскидывает брови. — Что было дальше?

— Я бросился вверх по парадной лестнице в зал приемов и увидел, Цесаревича, — я картинно сглатываю и на мгновение замолкаю, будто вновь переживая случившееся. — Алексей Николаевич стоял в центре зала, а у его ног лежало множество бездыханных тел! Я догадался, что силы наследника на исходе, и Темные близки к победе…

— Как вы поняли, что на дворец напали Темные? — Бестужев прерывает мой рассказ и смотрит на меня с видом кота, только что поймавшего мышонка.

— По-вашему, темная полусфера, накрывшая дворец и черные фигуры, окружающие ее — недостаточно очевидные признаки?

— Видимо, ваш опыт общения с Темными значительно превосходит мой, — заявляет Бестужев с саркастической усмешкой на устах. — Продолжайте, вы остановились на том, как появились в главной зале дворца.

— Алексей обернулся, и я понял, что ему нужна помощь, — я вздыхаю и снова делаю паузу. — Я отдал ему те немногие силы, которые у меня были…

— И что произошло после этого? — спрашивает Бестужев, не стирая с лица дурацкую усмешку.

— Цесаревич принял мою энергию, и ударил в купол, — я на мгновение закрываю глаза.

— И что стало с темной полусферой? — интересуется Бестужев.

— Я увидел как она трескается и распадается на фрагменты, и окружающие ее черные фигуры исчезают, а затем провалился в темноту…

Князь не задает вопрос о Темном Кристалле в подвале, а значит, либо не знает о нем, либо думает, что о нем не знаю я, и не хочет делиться секретной информацией. А еще он не подозревает о моей связи с Темным Кристаллом!

— Что-нибудь еще вы запомнили?

— Нет, потому что я потерял сознание, а затем пришел в себя здесь. И вместо того, чтобы получить благодарность за помощь, я уже во второй раз выслушиваю беспочвенные подозрения от человека, который должен был защитить нас от любой угрозы!

— Все произошло в соответствии с планом, не так ли? — спрашивает Бестужев, вскидывая правую бровь. — Нападение случилось во время вашей неожиданной отлучки — прекрасное алиби, не так ли? Возвращаетесь вы в критический момент сражения — не раньше и не позже! Вы не геройствуете, не спасаете мир, а всего лишь помогаете особе царской крови проявить себя и выиграть разыгранный по нотам бой!

Бестужев замолкает и смотрит на меня с нескрываемым торжеством.

— Я хочу познакомиться с режиссёром всех этих спектаклей! — продолжает он. — С удовольствием взял бы его на работу, не будь он Темным, либо прислужником Темных! Мне будет жаль его убивать, как и тебя, бастард!

— Ваши предположения абсолютно беспочвенны! — хладнокровно заявляю я. — Не будь вы в своем праве, вызвал бы вас на дуэль!

— Не играй со мной, бастард! — тихо произносит Бестужев вмиг изменившимся тоном. — Еще молоко на губах не обсохло, чтобы мне угрожать!

Он наклоняется над кроватью, хватает широкой пятерней мои волосы и прижимает голову к подушке. Я пытаюсь освободиться, выгибаясь всем телом и напрягая шею, но все тщетно — Князь и резиновые фиксаторы держат меня железной хваткой.

Мой разум кипит от негодования, я смотрю во взбешенные зеленые глаза и вижу в них не только гнев, но и охотничий азарт. Успокаиваю дыхание и беру разбушевавшиеся эмоции под контроль. Подавляю детское желание плюнуть в мерзкую рожу и сыпать словесными оскорблениями до тех пор, пока Бестужев не выбьет мне все зубы.

Я должен сохранять достоинство даже в такой ситуации. Кроме того, я пока слишком слаб, чтобы вступать в противостояние с Командующим Императорской Гвардии на равных. Прятаться же за спиной Шувалова я не хочу, это претит моей натуре.

— Я сделал все, что мог, чтобы защитить нас, — заявляю я. — Оправданий вы не услышите!

— Ты можешь считать меня кем угодно, — цедит сквозь зубы Бестужев. — Можешь жаловаться на меня Цесаревичу, Императору или самому Разделенному! Можешь даже возвести поклеп! Но ты не сможешь скрыть правду о себе и своей миссии — рано или поздно она выплывет наружу! Я бы давно выбил ее из тебя, не стой за твоей спиной Великий Князь Шувалов! Лично разбил бы кулаки о твою смазливую рожу, и ты бы выложил все!

— Ну так выбей! — зло отвечаю я и криво улыбаюсь. — Я обездвижен и полностью в твоей власти, а Шувалова рядом нет! Можешь не сдерживаться — доктора не дадут мне сдохнуть, а позже целители подлатают и скроют все улики!

Мои слова производят то действие, на которое и рассчитаны. Бестужев медленно отпускает мои волосы, и я замечаю, что его пальцы немного дрожат, хотя