Шрифт:
Закладка:
Чисто из прагматических соображений, я бы взял себе какой-нибудь револьвер. Исключительно потому, что от него на поле боя не остаётся гильз. Но у револьвера есть ощутимый минус в виде сложности перезарядки. Если мне надо сделать два-три выстрела и быстро уйти, то да… Револьвер — это то, что надо. Но если меня обложили со всех сторон, то…
Тьфу! Я что тут, собираюсь мировую войну развязывать на отдельно взятой территории Соединённых Штатов? Нет вроде бы… Но всё-таки запасной магазин к пистолету греет душу больше, чем не оставленные на земле стреляные гильзы.
А ещё… А ещё надо стереть все мои отпечатки с этой машины. И в будущем не мешало бы прикупить себе тонкие кожаные или резиновые перчатки. До анализа ДНК тут ещё не скоро дойдут, и надеюсь, что к тому времени меня уже тут не будет.
03 августа. 1974 год.
США. Где-то в Бостоне…
Уже начало немного вечереть… Пора мне уже было бросить машину убитого мною преступника и свалить куда подальше… Травку я бросил в машине. Взял только пакетики с белым порошком и готовые косячки. Пересыпал всё в сумку с баксами. Туда же сунул и свой новый Кольт. Так получилось компактнее. Пустой сумкой из-под наркоты протёр все места, где мог касаться руками. Постарался ничего не пропустить. Руль, бардачок, рычаг переключения передач, дверную ручку. Той же тряпочной сумкой ещё раз тщательно почистил балисонг.
Подумал, подумал, да и отрезал ножом испачканный кровью правый рукав джинсовой куртки. А после уже и левый рукав был безжалостно отчленён от своей основы. Надев полученную жилетку, почувствовал себя другим человеком.
Я собрался было совсем уж уходить, но вдруг вспомнил, что не проверил багажник…
Хорошо ещё, что не выбросил свою тряпку в виде сумки. Ну, или сумку, превратившуюся в тряпку. Это уже не важно. Главное, что у меня есть тряпка, которая пригодится, если я снова слегка заляпаю своими отпечатками крышку багажника.
Повернув ключ в замке багажника, я потянул крышку вверх…
И тут же захлопнул её обратно.
* * *
Моё сердце забилось сильно-сильно…
Оно так сильно не стучалось о мою грудную клетку, даже когда я убивал наркобарыгу ножом в переулке.
Ведь так бывает иногда. Где? В хорошо отредактированных фильмах ужасов. Особенно там, где всё идёт тихо, мирно, спокойно, и ничто не предвещает никакой опасности… И тут вдруг, как чёртик из табакерки, выскакивает какая-нибудь злобная, даже на вид, тварь с ножом в руке. Ну, или с мачете. А ещё лучше сразу с топором…
На этом моменте редкий зритель не вздрагивает от лёгкого испуга. Ведь это же не страшно, когда там, на экране, кто-то размахивает ножом, забрызгивая всё вокруг поддельной кровью. Ну, или кетчупом… Это уже зависит от того, у кого какой бюджет фильма.
Но жизнь — это не кино.
Хотя я испытал примерно такое же чувство, когда приоткрыл крышку багажника и на долю секунды увидел то, что мне не следовало бы видеть…
А самое неприятное для меня это то, что меня, возможно, тоже кто-то увидел в этот момент…
Глава 18
Глава восемнадцатая.
А у нас в Рязани пироги с глазами. Их ядять, они глядять…
03 августа. 1974 год.
США. Бостон. Штат Массачусетс.
Моя мама была родом из Рязанской области… Поэтому я с раннего детства слышал эту поговорку: «У нас в Рязани пироги с глазами. Их едят, они глядят.» Лишь гораздо позже я где-то услышал, что изначально поговорка была про «грибы с глазами». Но это не важно… Какая разница, что было раньше? Курица или яйцо? Грибы или пироги?
Но когда я потянул вверх крышку багажника, то именно эта поговорка всплыла в памяти.
Ну, а что ещё на ум придёт, если ты открываешь багажник, а там лежит связанная по рукам и ногам девушка, с кляпом во рту, и глядит на тебя. А взгляд пронзительный такой… Одновременно и испуганный, и ненавидящий… Прям насквозь прожигает. Тем более, что глаза наполненные слезами, такие выразительные. Карие, как спелые вишни…
* * *
Даже то, что я сразу же захлопнул крышку багажника обратно, не спасает меня теперь от того, что меня могут опознать… Потому что она так на меня смотрела… Думаю, что запомнила…
Да… Гнусная подстава от мёртвого наркодилера. И что теперь? Вернуться и убить его во второй раз?
А с ней мне что делать?
Думай, голова! Думай!
Оставить всё как есть и уйти? А что будет с ней? Так и сдохнет в багажнике со связанными руками от обезвоживания, когда завтра снова взойдёт солнышко? А если нет? Что будет если её найдёт кто-то раньше? Вдруг это будет полиция? И что она им скажет?
Сказать по честному, мне по херу, кто её связал и запихнул в этот багажник. Но она сможет описать меня, как последнего человека, которого она видела. Снова на горизонте маячит тот же самый вопрос: «И что мне теперь с ней делать?»
Вариант номер один: Открыть крышку багажника и…
И что? Перерезать глотку? Тихо задушить? Запихнуть кусок резинового шланга одним концом в трубу глушителя, а другим в багажник и завести машину?
Грёбанный фашист! (Это я про себя, если что…)
Ну, давай! Придумай ещё несколько жестоких способов убийства беззащитной девушки со связанными за спиной руками. Тем более что кляп во рту у неё уже есть. Так что сопротивляться тебе, такому «сильному» и «смелому» юноше, а тем более кричать и звать на помощь, она точно не сможет.
Сволочь ты, товарищ подполковник! Старая циничная сволочь…
Вечер 03 августа. 1974 год.
США. Бостон. Где-то на задворках какой-то промзоны…
Наконец-то этот длинный день стал двигаться в сторону своего окончания. Только вот мне от этого совсем не легче. Картина маслом: «Те же и там же…»
