— Я была честна с вами, парни, на каждом шагу, будь то просто поцелуи или… что-то большее. Вы не думаете, что я бы уже сказала вам, если бы это случилось?

— Святой ад в корзинке для рук, — бормочет Зейд, затягиваясь сигаретой. Пахнет гвоздикой, и я хмурюсь. Конечно, пахнет вкусно по сравнению с обычной сигаретой, но от этого они в два раза хуже. Я хочу, чтобы он бросил. Может быть, если бы я выбрала его, это было бы первое, о чём я попросила… Но потом я вспоминаю, что однажды уже выбирала Зейда, и мне не понравилось, как это ощущалось. Не то чтобы выбор в его пользу казался неправильным, но то, что я не выбрала Крида и Тристана, заставило меня поёжиться.

— Единственные три девушки, с которыми Тристан когда-либо проводил время и которых он не трахал, это… — Зейд поднимает татуированную руку и загибает пальцы. — Миранда, Харпер и Лиззи. Первая, потому что, знаете ли, есть вся эта история с лесбиянкой. Вторая, потому что он ненавидел её до чёртиков ещё с детского сада, а третья…

— Подожди, что? — спрашиваю я, когда Зейд переводит свои зелёные глаза на меня.

— Подожди, что, что? — спрашивает он, поднимая свои тёмные брови.

— Лиззи и Тристан никогда… — фыркает Зейд и качает головой.

— Нет. Никогда. Я думаю… может быть, она ему слишком нравилась?

Холодная волна ревности накатывает на меня, и мне приходится считать свои вдохи, чтобы снова взять под контроль свои эмоции. У меня иррациональная реакция на эту новость. Разве я не должна быть счастлива, что они никогда не спали вместе? Но всё же… Зейд прав.

Моё сердце бешено колотится, когда я мысленно прокручиваю слова Тристана снова и снова. «Потому что я использую секс как оружие. Я не буду использовать его против тебя». Не уверена, испытываю ли я облегчение от того, что он не переспал с Лиззи… или ужас.

— Да ладно, Черити, не напрягайся, — произносит Зейд, стряхивая пепел с сигареты и умело выбрасывая её в пустое металлическое ведро возле двери. Он подхватывает меня на руки, и до меня доносится запах шалфея и табака. — Если Тристан слишком глуп, чтобы воспринимать тебя всерьёз, тогда брось его. — Он указывает подбородком в сторону. — У меня есть кое-что для тебя в кармане.

Я наклоняюсь и случайно обхватываю его за задницу, пока ищу отверстие в кармане, и Зейд присвистывает.

— Это была случайность, — бормочу я, но он бросает на меня взгляд, от которого тают трусики, полуприкрыв глаза и искоса ухмыляясь.

— Конечно, так и было. Но, эй, согласие — это сексуально, и я согласен на всё, чёрт возьми, чтобы ты схватила меня за задницу. — Я закатываю на него глаза и достаю листок бумаги, разворачиваю его и быстро просматриваю слова. Это результаты его анализов, как и у Зака. «Зейд и Тристан услышали, как я говорил о проведении тестов, и они, блядь, скопировали меня». Я вспоминаю, как он это сказал, и я улыбаюсь.

К счастью, Зейд Кайзер абсолютно чист и здоров.

— Спасибо, Зейд, — искренне говорю я, а затем смеюсь, когда он несёт меня в дом и чмокает в губы. Конечно, папа просто случайно оказался там, когда он это делал, прямо рядом с Виндзором.

— Марни Элизабет, — выдыхает он, и на его лице застывает маска ужаса. Благодаря Дженнифер я знаю, как он относится к изменам, поэтому я отталкиваю Зейда и заставляю его поставить меня на ноги, чтобы я могла объяснить.

— Это не то, на что похоже, — выдыхаю я, когда Зак останавливается позади меня. Я подняла обе ладони в знак защиты. — Папа, я бы не стала… Ты же знаешь, как я отношусь к изменщикам.

— Вы с Виндзором расстались? — спрашивает он, поглядывая на принца. Винд приподнимает бровь и оглядывается на Чарли, прежде чем повернуться ко мне с лёгкой улыбкой. Ему не терпится услышать, как я разберусь с этим делом.

Ладно, Марни, ты справишься с этим. Папа болен, но он не дурак. Ты можешь доверить ему это.

— Не бойся, — говорит Эндрю, появляясь рядом со мной с коротко подстриженными каштановыми волосами, в белой рубашке поло поверх светлых джинсов. Он улыбается мне, и я внезапно чувствую себя намного лучше оттого, что рядом есть друг, с которым у меня нет романтических отношений. Он наклоняется ближе и шепчет мне на ухо. — Если я смог сказать своим родителям, что я гей, ты тоже можешь это сделать. Это просто, у тебя всё получится.

Эндрю идёт на кухню и тянется за вином, прежде чем понимает, что ему точно не двадцать один год.

— О, сынок, я знаю, что вы, дети, все пьёте, — говорит папа с лёгкой улыбкой. — Бокал шардоне тебя не убьёт. Только не становись алкоголиком, как я.

— Папа! — я задыхаюсь, когда Зак делает шаг вперёд, чтобы встать рядом со мной.

— Ваша дочь не пьёт, абсолютно, — отвечает Зак, и улыбка Чарли становится чуть печальнее.

— Она всегда была из тех, кто делает разумный выбор. Ладно, Марни, расскажи мне, что происходит.

— Я… встречаюсь с пятью парнями, — произношу я, и то, что осталось от папиных бровей, поднимается вверх. Папа… Он бросает взгляд на Эндрю, и тот поднимает руки в знак защиты.

— О, нет, только не со мной. Определённо не я. Я скорее сам буду встречаться с пятью парнями, чем с вашей дочерью — не то чтобы она не потрясающая, просто… — он пожимает плечами и делает глоток вина. Мне нужно знать всю историю его признания, если, конечно, он захочет мне рассказать. Я собираюсь, по крайней мере, спросить. Зная Миранду, она, вероятно, будет безжалостно преследовать его.

— Итак, — начинает Чарли, глядя то на Виндзора, то на Зака, то на Зейда… — Эти парни и… парень Кэбот, и…

— И я, — говорит Тристан, входя в комнату в чёрных шортах, свободной чёрной рубашке и сандалиях. Он не утруждает себя снятием солнцезащитных очков, но, по крайней мере, пытается изобразить некое подобие улыбки.

— Вы, парни… — начинает папа, выглядя так, словно он застрял на полпути между обмороком и благодарностью мне за честность. — Я растил свою дочь не для того, чтобы она встречалась с хулиганами.

Тристан поправляет очки на своих волосах цвета воронова крыла, и я вижу синяк под глазом, которого у него определённо не было, когда мы покидали кампус академии в пятницу.

— Нет, мы уверены, что так и есть, мистер Рид, но, если вы можете простить меня за откровенность, я хотел бы заверить вас, что ваша дочь не только