дальше значило искушать судьбу. Наша поездка и так достигла цели. У нас в руках были имена десятков людей, замешанных в нелегальной торговле. Имелось подтверждение вовлеченности Сингапура в это неблаговидное дело. Теперь мой путь лежал в Кению. В последнюю ночь мы перефотографировали все документы из наших обычных соображений предосторожности и отослали почтой в Англию.

— Спасибо, Сьюзи, — сказал я. — Надеюсь, скоро встретимся в Лондоне.

Глава тринадцатая

Март 1989

Танзания — Дубай

ЭЛЛАН

Я прилетал в Дар-эс-Салам уже в третий раз. Со мной был целый груз учебных пособий, книг, лент для компьютера и прочих материалов, заказанных Лиз и Нейлом. Письма, которые я разослал в адрес природоохранных обществ, возымели огромный отклик. Лиз и Нейл показали мне ответы в первый же день моего пребывания в Дар-эс-Саламе. Тридцать девять американских групп написали совместное обращение к Танзании с призывом ходатайствовать перед КИТЕС о дополнении к Приложению I. Письма поддержки приходили и от различных групп «Гринпис» и иных обществ по всей Европе и Америке. Эхо было колоссальным — даже принц Саруддин Ага-Хан, вице-президент международной организации ВВФ, лично написал в поддержку запрета: «Коль скоро все другие меры закончились провалом, необходимо сделать следующий шаг».

Фактически единственное расходящееся с общим потоком голосов послание пришло от ВВФ. Бафф Боулен, босс Джоргена, написал письмо Китомари с предложением подождать и посмотреть, что будет дальше. Но, хотя он и не поддержал запрета, какой-то сдвиг в его отношении к проблеме, как мне показалось, все же произошел. Я подал письмо Лиз, чтобы она перечитала его.

— Что ты скажешь, Лиз? Похоже, Джорген все-таки обрабатывает Баффа.

— Хм. Интересно, а что ты вот на это скажешь? Он послал факсом Косте свое личное письмо, которое, похоже, подтверждает это. Вот, взгляни. Письмо вроде бы доверительное, но поскольку он послал его факсом, а не в запечатанном виде, его, как видно, не особенно волнует, кто его прочтет.

Я читал письмо Баффа и все меньше верил своим глазам.

«В частном порядке ВВФ США заявляет о своей поддержке дополнения к Приложению I, видя в нем единственную возможность спасти слонов. Но по стратегическим и иным соображениям мы не желаем в настоящее время обнародовать эту нашу позицию».

— Как ты думаешь, Лиз, кого они боятся обидеть? — задумался я.

— И мне непонятно. Южную Африку? Зимбабве? Может быть, остальных членов ВВФ? Кого еще?

Читая следующий абзац, я заметил пристальный взгляд Лиз, желающей увидеть мою реакцию.

«Если Танзания выступит с предложением по поводу Приложения I, мы можем предоставить вам на эксклюзивной основе предложение, полностью основанное на документах…»

У меня рот раскрылся от удивления. Мы прекрасно знали, что ВВФ не работал над подобным предложением. В противном случае Джорген бы нам сообщил. Объяснение столь щедрому предложению могло быть только одно. Каким-то образом ВВФ присвоил предложение, ради написания которого ЕИА выделила Джоргену деньги.

Я был одновременно шокирован и обрадован. Меня бесило, что ВВФ выдает наше предложение за свое, но вместе с тем я знал, что это был судьбоносный шаг к попытке ввести запрет на торговлю слоновой костью. Нам необходимо было побудить ВВФ поддержать запрет, и было ясно, что Джорген использовал наше предложение, чтобы заручиться поддержкой Баффа и добиться, чтобы ВВФ не противился запрету.

Вошел Нейл и сделал вывод из ситуации, увидев меня с письмом Баффа Боулена.

— Не правда ли, интересное письмо? — улыбнулся он. — Какая она, оказывается, щедрая, эта организация с названием ЕИА — взяла и нашла средства на поддержку кучки отважных борцов, имя которой — ВВФ!

* * *

При всем том, что новая политика ВВФ США относительно слоновой кости уже стала выкристаллизовываться, позиция международной организации ВВФ по-прежнему приводила в замешательство. Было ясно одно: слишком много еще было противников введения запрета.

Лиз и Нейл сообщили мне, что недавно в Танзании побывал с двухдневной агитпоездкой представитель международной организации ВВФ Джон Хэнкс и имел бурную встречу с руководящим комитетом Общества сохранения живой природы Танзании.

— Он яростно выступал против дополнения к Приложению I и пытался разубедить Танзанию ходатайствовать о нем, — сказала Лиз. — Он напирал на то, что от запрета на торговлю костью все равно не будет толку, так как, по его мнению, семьдесят пять процентов товарной кости ввозится в Японию и традиционный спрос не прекратить одним решением КИТЕС. Он говорил, что запрет даст обратный результат, так как резко возрастет объем нелегальной торговли, вовсе не поддающейся контролю.

Позиция Хэнкса покоробила здешнюю братию защитников природы.

— Ну и малый, — сказал Нейл, — приперся и воображает, что будет диктовать Танзании, что делать, а чего не делать! Ко всему прочему, данные, которыми он оперирует, мягко говоря, не соответствуют действительности. Он говорит как о неоспоримом факте, что Япония ввозит три четверти мировой товарной кости. Мы разубедили его в этом. Помнишь, я послал тебе в Лондон факс с просьбой о цифрах по Японии?

Я помнил. Я ответил, что, по нашим данным, основанным на самых свежих статистических сведениях, японский импорт поглощает едва 40 процентов мирового экспорта кости.

— Я представил Хэнксу ваши таблицы и спросил, на чем основываются его суждения. Он не ответил.

В разговор вмешался Сидни, неожиданно появившийся в офисе.

— Хэнкс продолжает настаивать на коммерческом использовании слонов с целью получения денежных поступлений для африканских стран. Я спросил: «А что сказать об экологической роли слонов? Она, по-вашему, не столь важна для стран Африки?» Он и на этот вопрос не дал ответа.

— Эта идея «коммерческого использования» весьма отвечает политике Зимбабве, — сказал Нейл. — Но ему прежде следовало бы прислушаться к мнению и других африканских стран.

* * *

Я прилетел в Танзанию в надежде завершить ряд начатых ранее дел. Перед отлетом из Лондона я переговорил с Сидни по телефону. Новые данные, полученные в ходе расследования истории с миссионерами-контрабандистами, выглядели вдохновляюще. По своим каналам он узнал, что груз кости, возможно, будет отправлен из порта Мтвара в дни пасхальных праздников. Если все пойдет по намеченному плану, я надеялся заснять арест этого груза танзанийскими властями. Священнослужители, занимающиеся контрабандой кости, возбудят в прессе еще больший шум, чем послы-браконьеры.

Но план сорвался. Название судна, которое было сообщено Сидни, как я установил проверкой, не значилось в регистре Ллойда. Данный факт сам по себе еще не внушал подозрений: многие суда, ходящие у африканских берегов, не зарегистрированы у Ллойда. Но Сидни открыл, что в праздники Пасхи в Мтвару вообще