Шрифт:
Закладка:
Более десятка металлических хлыстов разом ринулись через двор навстречу дрейку, заставляя дрожать брусчатку под ногами. Замелькали лезвия, когти заскрежетали о металл, на землю градом посыпались искры. Джейсу оставалось только в ужасе отвернуться, когда израненный дрейк рухнул прямо в центр извивающейся массы и медленно пропал из виду. От отчаяния и страха магу хотелось плакать, но он безжалостно подавил это желание, позволив себе лишь легкий горестный вздох.
– Еще, Белерен! – своим ревом Теззерет заглушил исступленный протестующий вопль Джейса. – Призывай!
У него почти ничего не осталось. Привалившись к стене и пытаясь отдышаться, Джейс во все глаза смотрел на извивающиеся щупальца, которые опять потянулись к нему. Он ни разу не призывал кого-то сильнее парового дрейка; тот всегда оставался его главным козырем, существом, с которым не мог справиться ни один враг. К тому же Джейс был вымотан недельным недосыпом, все его тело болело от полученных ударов, а предыдущие призывы почти лишили его магических сил. Во имя огненной бездны, он ведь даже не успел позавтракать!
Но он прекрасно понимал, что не может позволить избить себя снова. И дело было не только в телесных страданиях: он не хотел, чтобы этот ублюдок с металлической рукой и дальше продолжал считать его жалким слабаком.
Джейс опустился на землю и прислонился спиной к стене, скрестив ноги. Он дышал медленно и глубоко, стараясь не обращать внимания на металлическую тварь, которая подползала к нему все ближе. Своим мысленным взором он отчаянно, но вместе с тем осторожно тянулся к реке, которая текла в самом сердце Равники, сквозь округ Дравхок. Хотя Щербатая Пустошь находилась не на берегу этой реки, отсюда до него было не так уж и далеко. Джейс надеялся, что достаточно будет просто как следует его представить.
Он коснулся ее разума и души, и понял, что она откликнулась на его зов. Раньше он ощущал ее присутствие, хотя и не понимал, кем или чем она была. Но он знал, что она наблюдала за ним всякий раз, когда он посылал свое сознание в эфир, заучивал магические фразы и выполнял упражнения, готовясь овладеть заклинаниями призыва, куда более мощными, чем те, что он когда-либо пытался сотворить. Совсем не так он представлял себе проверку своих достижений, но Теззерет не оставил ему выбора.
Вобрав в себя ману из реки, словно он был всего лишь одним из ее рукавов, Джейс швырнул в бездну свои силу, волю и мольбу.
Каменная стена одного из ближайших строений взорвалась, мгновенно обратившись в облако пыли, похожее на снег, когда нечто невероятно мощное ударило в нее изнутри. Ломая каменную кладку, в образовавшийся пролом протиснулось исполинское львиное тело. Существо было покрыто мехом неестественного темно-синего оттенка, его спину украшали радужные крылья, а его голова и лицо принадлежали очень красивой и очень сердитой женщине. Она скользнула взглядом по избитому Джейсу, а затем повернулась к угрожающим ему металлическим щупальцам. Задрав голову, она издала рык, который даже отдаленно не напоминал женский, и, оттолкнувшись задними лапами, взмыла в воздух. Прыжок был настолько мощным, что ей даже не понадобилось расправлять крылья, чтобы пересечь двор и приземлиться прямо на врага.
Сразу с десяток щупалец было смято ее большой массой и куда большей силой. В ответ механизм принялся лупить ее острыми лезвиями и тяжелыми дубинами. От большинства атак она просто отмахнулась, словно кошка, играющая с полудохлой ящерицей. Те удары, что все же достигали цели, отскакивали от толстой шкуры; лишь однажды лезвие голема вонзилось достаточно глубоко, чтобы из раны показалась кровь, такая же синяя, как и мех сфинкс. Она взревела, встала на дыбы и обрушилась на противника всем своим весом. Передние лапы замелькали так быстро, что глаз не успевал следить за ними. Когда она, наконец, остановилась и отошла в сторону, от конструкции Теззерета осталась лишь груда металлических полосок, поскольку ее когти раздирали железо с той же легкостью, что и плоть. В воздухе резко запахло смазкой и железной стружкой.
Джейс благодарно улыбнулся ей и даже поклонился, освобождая от заклятия призыва и отпуская обратно в ее далекий мир. А затем он повернулся и с ненавистью посмотрел на Теззерета, который подошел к нему, негромко аплодируя.
– Ну что, теперь ты доволен? – огрызнулся Джейс.
– Именно, – Теззерет опустился на колени, чтобы заглянуть в глаза молодого мага. – Сегодня, Белерен, ты получил три жизненно важных урока. Ты узнал, что сила, которую ты не используешь, – это сила, которой у тебя нет. Ты не должен сдерживать свой потенциал. И ты научился звать на помощь союзников, гораздо более могущественных, чем те, кем ты командовал до этого.
– А третий? – Джейс еле сдерживался, чтобы не наорать на Теззерета и не закатить глаза от его «уроков».
– Ты осознал, что без колебаний лишаешь свободы выбора других существ, если тебе это необходимо. Или ты считаешь, что призванные тобой феи, дрейки и сфинксы добровольно сражаются за тебя, рискуя жизнью?
Джейс почувствовал, как кровь отхлынула от его лица. И как он раньше этого не понимал?
– Бэлтрис рассказала мне, что ты сделал с той крысой, – продолжил изобретатель. – Я знал, что ты способен на это, и сейчас я показал тебе, что ты охотно этим пользуешься. Поэтому, когда в следующий раз я прикажу тебе сделать нечто подобное, я буду ждать от тебя беспрекословного подчинения. Никаких колебаний и жалоб. А теперь марш к целителям, иначе останутся шрамы, – и с этими словами Теззерет покинул дворик.
Джейс пристально смотрел ему вслед, и его глаза сузились от кипящего внутри негодования. Да, таковы были методы обучения Теззерета. Да, сегодня ему и в самом деле удалось освоить мощное волшебство. И нет, Теззерет ни словом не обмолвился о проваленной операции в Камигаве.
Но ребра и живот, отзывающиеся болью на каждое движение, и один здоровый глаз, которым Джейс хмуро оглядел двор, чертовски ясно давали понять, что он все-таки получил свое наказание.
***
Толку от целителей оказалось не так уж и много – к вечеру следующего дня тело Джейса все еще ныло, а ссадин на нем было столько, что издали он мог сойти за жертву чумы. Но гонец, стучавший ему в дверь, взмок от
